Стальной прилив - Илья Садчиков Страница 17

– Синее крыло взлетело, ложимся на боевой курс.

«Миг» выгнул серебристые полоски элеронов и заложил глубокий вираж. Ведомые повторили маневр Мура, зависнув у него на хвосте.

Стивен улыбнулся, глаза его смотрели на авиационный горизонт. Коричневая земля находилась под углом в 45 градусов к нормали. Пилот двинул ручку управления влево, затем потянул ее на себя. Крен увеличился, достигнув 70 градусов, в глазах майора потемнело, дыхание замедлилось. Сердце учащенно забилось в такт нарастающей перегрузке.

Сориентировавшись на маячки воздушных постов, Стивен прекратил разворот и стабилизировал машину на проложенном курсе. Мгновением позже Мур активировал адаптивную систему целеуказания и контроля, на внутренней поверхности фонаря высветились ребристые информационные полоски. Левый индикатор UI [15]показывал высоту 8000 метров. Правая линейка демонстрировала состояние двигателя и выбранную систему вооружения. Ярко-зеленая надпись AIM-120C была затенена, а значит, ракету нужно было привести в состояние боевой готовности.

«Активирую позже, – подумал Мур. – Над Норвегией, в спорной зоне!»

Пробежав пальцами по кнопкам навигационной системы, Стивен изучил ванхорновский план полета и зафиксировал расстояние до ближайшей контрольной точки. До очередного поворота оставалось десять минут сверхзвукового полета. За это время крыло должно было пронестись над Балтийским морем и войти в воздушное пространство Норвегии.

Активный радар предупредил Мура о близости опасной зоны. По правому МФУ промчался след мощного электронного сигнала, оставленного норвежским АВАКС-м [16]. Своими электронными импульсами машина предупреждала гостей о недопустимости вооруженных конфликтов над территорией королевства.

Губы Мура скривились в некоем подобии жестокой улыбки. Летчик прекрасно помнил о том, что нарушение нейтралитета Швеции влекло за собой неотвратимый удар возмездия. По нарушителю начинали работать перехватчики и многочисленные системы ПВО, расположенные вдоль северной оконечности Ботнического залива.

Помня об агрессивном поведении скандинавов, наемники держались как можно дальше от шведской границы. Экотеррористы же, наоборот, непрестанно провоцировали «викингов» на перехват. В конечном итоге шведские «Гриппены» [17]стали выпускать ракеты в любых нарушителей воздушного пространства, вне зависимости от их национальной и корпоративной принадлежности.

Пометив световым пером электронные маркеры ведомых, Мур сосредоточился на управлении истребителем. Полет обещал быть долгим, расслабляться не стоило.

Северное море, 200 миль

к западу от Нордкапа.

10 ноября 2035 года, 03.20

Массивный корпус «Адмирала Сенявина» с грохотом разрезал штормовые волны. Потоки ледяной воды орошали надстройки тяжелого атомного крейсера, дотягивались до угрюмых коробок ракетных башен и, разлетаясь мириадами крохотных брызг, оседали на прозрачных экранах боевой рубки. Два атомных реактора KН4, выдававшие мощность 200 000 лошадиных сил, толкали громадный корабль вперед, наперекор судьбе, волнам и штормовому ветру. Нос судна то задирался над океаном, то с грохотом падал вниз, разрезая гладь штормового моря.

Океан казался зловещим даже из спокойных пространств командирской рубки. Холодное Северное море было таким же черным, как и нависшие над океаном штормовые облака. Рвущийся из вышины ледяной дождь то останавливался на мгновение, то с новой силой молотил по прямоугольным надстройкам крейсера. Временами ледяная вода превращалась в снег, и палуба судна покрывалась отвратительной ледяной коркой.

«Сенявин» двигался вперед с угрюмым упорством, по его корпусу непрестанно пробегала тяжелая дрожь. Жутковатый звук зарождался возле валов корабля и бежал к носу, распространяясь по стальным переборкам. Услышав глухой рокот, адмирал Костиков ежился и вытаскивал изо рта дымящуюся курительную трубку.

Старый моряк знал, что океан пытается погнуть широкие лопасти винтов и смять закаленный корпус. Рано или поздно темный бог океана выиграет затянувшееся сражение с кораблем. Однако это будет не сегодня и даже не завтра. Ночной шторм «Сенявин» выдержит. Он перенесет его легче, чем десантный транспорт «Березина» и большие противолодочные корабли класса «Удалой», болтающиеся по правому борту.

Адмирал задумался, в его голове всплыли серые силуэты кораблей, образующих охранный ордер крейсера. «Адмирал Пантелеев» и «Адмирал Харламов» держались поблизости, но их корпуса скрывались за плотной пеленой дождя, рвущегося из низких небес.

Расстояние между кораблями то увеличивалось до мили, то сокращалось до сотни кабельтовых. К счастью, операторы РЛС контролировали обстановку вокруг «Сенявина» и с промежутком в пару минут докладывали адмиралу текущий курс и скорость судов, входящих в состав эскадры. Капитан третьего ранга, молодая стройная девушка, наносила метки кораблей на прозрачный планшет и сообщала о произошедших изменениях капитану. Командир корабля советовался с адмиралом и формировал новую, обязательную для исполнения, цепочку приказов.

Выслушав очередную последовательность цифр, Костиков обвел взглядом боевую рубку. Склонившиеся над мониторами офицеры в подавляющем большинстве были молодыми людьми. Им было по восемнадцать-девятнадцать лет, не больше. И самое главное, среди них были девушки. Много девушек. Практически треть высшего офицерского состава!

«И с этими детьми мне придется воевать! – Из трубки Костикова вылетело колечко призрачного дыма. – Дети… Сущие дети! Отцы оставили им опасное наследство. Поколение 60-х, вот корень проблемы. Вместо того чтобы передать своим потомкам спокойную, безопасную страну, они развалили ее, разграбили. Результатом стал демографический кризис невероятных масштабов».

Еще лет двадцать назад никто бы и подумать не мог о том, что девушки станут офицерами Советского ВМФ. Предположение казалось и диким и фантастическим одновременно. Сейчас же, во второй половине XXI века, война перестала быть уделом мужчин. Жесточайший демографический кризис, поразивший Советский Союз, привел к глобальным изменениям в призывной системе. Молодежь призывалась под ружье вне зависимости от пола. Если бы армия отказалась принимать девушек, недокомплект личного состава в частях оказался бы ужасающим.

Разумом старый адмирал принимал экстренные меры правительства, но душа его активно протестовала против нового морского уклада.