Тени Танцуют в Полдень - Мила Моконова Страница 17

В один момент я просто отключилась, абстрагировавшись от потока непонятной речи, и стала размышлять о своем любимом парне. Неужели Алекс подарил этой… курице то самое кольцо, которое подарила ему я? И зачем? Хотел подкатить или что? Да и вообще, так потратиться на девушку… Он же экономит каждый цент! Или раз это был подарок, то значит и жалеть не о чем? Черт… Ну почему меня там не было!

Обычно я не обращаю внимания на сплетни и всякие происшествия: сама знаю, как любят люди выдумывать несуществующие подробности из зависти или мести. Тем более, когда это касается такой выдающейся личности, как Алекс. Тут каждый норовит ухватить свою порцию внимания, пусть даже и недостойной выдумкой. Поэтому мы не афишировали свои отношения — хотели учиться спокойно.

«А что, если не поэтому? Что, если он просто использовал тебя? Ведь в случае чего — он не при делах… У вас даже совместных фото нет!» — пропищал в голове тревожный голосок паникера. И сердце тут же больно кольнуло.

Нет, нет! Не стоит делать поспешных выводов. Мало ли, что там за история вообще была! Вдруг Кристофф неправильно пересказал случившееся? Наверняка приукрасил, чтобы сделать поучительную историю для нерадивой студентки!

«А что, если нет? — не сдавался голосок. — Что, если он решил тебя бросить и переключиться на более достойную девушку? Елена Мур — дочь изобретателя подшипников, без которых теперь не обходится ни одно магустройство! Живут за счет этого патента, зато безбедно. Вон, любимая дочь на флайбиле приезжает в Академию — ты сама видела… Да и красивая она. Объективно лучше, чем ты. Алекс не богат — вот и решился впечатлить красотку хоть чем-то. Конечно, он тоже невероятно красив, но для такой девушки внешность может быть недостаточным критерием… Бросит он тебя, сто процентов!»

Постепенно предаваясь жалости к себе и представляя ужасы тягостного одиночества, я накрутила себя до состояния предыстерики.

Удивительно, что я всегда считала себя очень рассудительной девушкой, которая способна отделять гамбургеры от тараканов. Но когда столкнулась с тем, что могу быть брошенной любимым человеком из-за более красивой и успешной, вся рассудительность и мудрость тут же испарились. Меня не волновало, что я могу вылететь из Академии из-за того, что не пересдам дурацкий зачет. Меня не волновало, что у меня завелись какие-то особые силы, из-за которых на меня будут охотиться твари. Что из-за этих сил меня может прибить собственный препод, который на самом деле охотник за такими вот несчастными… Бросит мальчик — вот что волнует Ивету Инганнаморте в ее двадцать один год!

— Я так понимаю, вам вообще не интересно то, что я тут пытаюсь втолковать? — гневный окрик вывел меня из ступора, и я подняла глаза на Кристоффа, который навис надо мной, перегнувшись через стол.

Слезы жалости к себе решили, что плескаться им в моих больших наивных глазах надоело, и скатились по щеке.

— Конечно, мое тело будет гнить в канаве Нижнего, а потом покроется слоем грязи, и никто уже и не вспомнит о том, что я жила на свете… — произнесла я за ним одну из последних фраз.

Вышло очень трагично, особенно под аккомпанемент из слез.

В любовных романах для девушек главный герой — властный мужчина, который питает слабость только к главной героине — в такие моменты обязательно краснел, сбивался и тушевался, не зная, что делать перед такой неумолимой силой, как женские слезы. Потом забрасывал горемыку подарками и осыпал поцелуями. Мои слезы, видимо, были недостаточно соблазнительными, и на главную героиню я не тянула, так что Уильямс остался безучастным.

— Все бы вам, девушкам, только реветь! Как я и говорил… Вот чуть что — сразу слезы, истерики. Видал я ваш пол уже в деле: сломанный ноготь — все, жаждущая помощи жертва подождет! Как и весь отряд полиции, который ищет пропавшую в сумочке пилочку несчастной, вместо того, чтобы следовать за преступником.

— Видимо, вы в какой-то альтернативной вселенной работали в полиции, — буркнула я, вытирая ладонью слезы.

Подоспели спутники слез — сопли, и я отчаянно захотела высморкаться, только вот под рукой даже салфетки не было. Я завертела головой, пытаясь найти что-нибудь подходящее, не в кулак же сморкаться. Я — жительница Среднего Города, а не Нижнего уровня! На глаза попалась кружевная салфеточка, сиротливо притаившаяся в углу стола, и я хищно на нее засмотрелась. На безрыбье…

Уильямс перехватил мой взгляд, торопливо сунул руку в нагрудный карман плаща и достал белоснежный платок, который протянул мне.

— Возьмите. И перестаньте разводить сырость, еще штукатурка с потолка упадет. Вас тут таких каждую неделю по пять штук рыдает… — он сел на место и принялся наблюдать (к счастью, молча), как я сморкаюсь, крепко и с душой. Просто из вредности.

— Платок можете оставить себе, — поспешно сказал преподаватель, когда я протянула его обратно. Я пожала плечами и сунула испачканную вещь в задний карман штанов.

— Итак, вернемся к вашей пересдаче. Только перестаньте рыдать, не так уж у вас все и плохо… Можно сказать — отлично, как вообще может быть в отлично вашем-то положении… — Кристофф начеркал что-то в блокноте, выдрал лист и протянул мне.

Я посмотрела на него с возмущением: люди XXI века научились экономить природные ресурсы в виде деревьев, но богачам из XIX, видимо, закон не писан, — сфотографировала информацию на магфон и вернула бумагу Уильямсу.

— Выметайтесь из моего кабинета, Инганнаморте, — хмуро сказал Уильямс, комкая бумажку и бросая ее в мусорное ведро. Послышался резкий звук переработки — сработал шредер. — И чтобы обязательно пришли.

— С удовольствием, — ответила я ему в тон и поднялась с места. — А еще я буду настаивать на присутствии приемной комиссии при пересдаче… А не только вас. И пусть они оценивают мои навыки.

— Собираетесь устроить… как его… шоу? — качнул головой преподаватель.

— Нет, просто собираюсь требовать справедливой оценки.

— Не доверяете моим суждениям?

— Не доверяю вам в целом… С некоторых пор.

— Правильно делаете, — хмыкнул Уильямс. Но, к счастью, тему с убийствами мне подобных поднимать не стал.

Я дернула уголком губы в ответ, развернулась и направилась в сторону двери.

— И только вздумайте не прийти! Вы обречете себя на большие неприятности, — крикнул мне вслед мужчина.

— Я поняла вас с первого раза.

Дверью хлопнула как можно сильнее.

Домой я возвращалась, пыхтя от злости. Уильямс бесил меня просто невероятно, и всю дорогу до дома я предавалась сладким грезам о том, как прилюдно посрамлю его и заставлю поставить мне высший балл.

В дверь я буквально влетела и швырнула ключи на тумбочку. Точнее, попыталась: они ударились о металлическую фигурку китайского божества. Странно. Я всегда кладу ключи на это место, чтобы не забывать. Поэтому фигурка должна лежать левее.

Была еще одна странность — кошка не вышла меня встречать.