Самый далекий берег - Александр Бушков Страница 17

– И у вас не бывало… осечек?

– Мы – Структура, – не без нотки законной гордостисказал Зорич. – Осечки бывали, но совершенно другого плана. Я имею в видуслучаи, когда человек, включенный в Структуру, пытался даже не разгласитьсведения о ней, а попросту сыграть свою партию. Сорок лет назад, в шестьдесяттретьем, случился один из таких печальных прецедентов. Некий субъект,занимавший более чем важное положение в своей стране, попытался подключить кСтруктуре свою семейку. Свой клан. Дядей-миллионеров, братцев-карьеристов,друзей семьи и тому подобную публику. Вульгарно выражаясь, пытался использоватьСтруктуру в качестве дойной коровы. Но Структура не позволяет таких вещей. И,если предупреждения оказываются бесполезными, может проявить жесткость… Узнаете?

Он вынул из ящика стола большую цветную фотографию и положилперед Кирьяновым.

На заднем плане причудливо переплетались какие-то неземныедеревья – выгнутые лирообразные стволы сочно-рубинового цвета с метелкамидлинных и пористых листьев, розовых и багряных, а меж ними повисли ярко-синиелианы в желтых цветах. Небо, насколько удалось определить по случайно попавшемув кадр кусочку, тоже отливало светло-розовым. Шестеро смотрели прямо вобъектив, шестеро людей.

Впрочем, людей было только трое – а другие создания,безусловно, не относились к «хуманоидам», как выразился бы Миша Мухомор, и ккакой расе они принадлежали, где обитали, покрыто мраком неизвестности. Алаятрава под ногами, справа некий объект, вернее, его кусочек, оконечность –серебристые плоскости, плавно выгнутые, цепочки сверкающих шариков, то лиагрегат неизвестного назначения, то ли скульптура, выполненная, быть может, ине руками вовсе…

Одного из людей Кирьянов узнал моментально, снимок былневероятно четким и по качеству исполнения превосходил возможности шестьдесяттретьего года – ну конечно, как же иначе… Разумеется, превосходил.

Он сидел и с застившим лицом смотрел на фотографию, натридцать шестого президента США Джона Фицджеральда Кеннеди, который улыбалсяослепительно, отработанно, широко, стоя с переброшенным через плечо пиджаком, сприспущенным узлом галстука меж высоким военным в белоснежной форме инадвинутой на глаза фуражке и неведомым существом, едва достигавшим плечапрезидента, бурым бочкообразным созданием с венчиком то ли щупалец, то литонких лапок вокруг верхней трети тела, фасеточными глазами, покрытым пучкамито ли иголок, то ли щетины…

– Ах, вот как… – протянул он. – Даже так…

– Увы, – с непроницаемым лицом сказалштандарт-полковник. – Шустрый и энергичный был парнишечка. Чересчуршустрый. С практической ирландской сметкой и совершенно неприемлемыми планами.Ох уж эта приземленность мышления… Никак нельзя было всерьез полагать, чтовозможно превратить Структуру в дойную корову для клана… Начались утечкиинформации, пусть даже замкнутые в узком кругу… Проблему решали нашиамериканские коллеги, они, к сожалению, провели все в ковбойском стиле, отчеговозникли некоторые шероховатости и нестыковки, – но в целом справилисьнеплохо. Главное так и осталось за кадром. Клан, правда, никак не желалуспокаиваться, раздразненный манящими перспективами, и пришлось предпринять ещенесколько увещевательных акций, прежде чем семейка унялась и более недоставляла хлопот.

– Подождите, – сказал Кирьянов. – Значит, этовсе правда – насчет Розуэлла и проекта «Мажестик»?

– Хотите добрый совет? Не пытайтесь упрощать. Абсолютновсе широкоизвестные публике загадки, с неимоверным накалом освещавшиеся впрессе и популярной литературе, истине если и соответствуют, то на пару процентов,не более. Что касается данных конкретных случаев, то названные вами коллизии –лишь периферийные слои обширной программы дезинформации, и не более того. Всепроще и сложнее. Да, конечно, Структура существует не десять лет и даже недвадцать, достаточно долго, скажем. Те загадочные, засекреченные, неуловимыемасоны высших степеней посвящения, кукловоды из закулисья, глобальное невидимоеправительство – мы и есть. Конечно, в переносном смысле. Понимаете, никакневозможно добиться стопроцентного сохранения тайны. Кое-что иногда просачивается.И речь не об одном нашем шустром ирландце. Бывали прецеденты… В общем, нашесуществование, если можно так выразиться, смутно чуяли. И чуют до сих пор. Воттолько наших «следопытов» губит та самая приземленность, они не в силах мыслитьпространственно. Вершина их фантазии – в том, чтобы считать «закулисой» евреев,масонов, мудрецов из Шамбалы, друидов и правнуков атлантов – иными словами,исключительно земные факторы. Истина же настолько грандиозна, что пребывает внеполя зрения охотников за масонами. И, надеюсь, долго еще будет в этом положениипребывать. Как-никак мы наработали некоторый опыт. И нас не более десяти тысяччеловек на всей планете – население крохотного городка…

– Почему?

– Простите?

– Почему так мало? – спросил Кирьянов. – Илия вторгаюсь в какую-то запретную область…

– Ну что вы, – преспокойно сказал Зорич. –Наоборот, прежде чем приступить к работе, вам следует задать как можно большевопросов, чтобы снять недомолвки и неясности… Ничего удивительного, я понимаю.Каждый, кто наделен некоторым интеллектом, в первую очередь задает этот самыйвопрос. Почему галактическое сообщество, покончившее с войнами, голодом и всемиформами принуждения, оставляет планету Земля в ее нынешнем состоянии? Я прав,вы именно об этом хотели спросить? Да, конечно… Что ж, давайте теоретизировать.Предположим, не далее как завтра до всего населения Земли будет доведена полнаяправда. Что Галактическое Содружество охватывает огромный район Вселенной, чтопланета Земля через какие-то минуты может быть избавлена от своих главныхсоциальных язв. Что все оружие в мгновение ока может быть уничтоженоорбитальными излучателями, а миллионы синтезаторов готовы завалить планетуодеждой, едой и водой… А дальше? Дело даже не в том, что фанатики с тем жеуспехом могут драться вместо автоматов камнями и палками, а воры и педофилы,аферисты и садисты волшебным образом ну никак не переродятся… Дело в том, чтоземная цивилизация рухнет в одночасье. Попросту перестанет существовать.Практически во всех своих проявлениях. Начнем с науки. Девяносто девять целых идевяносто девять сотых процента того, чем она сейчас занимается, мгновеннопотеряет всякий смысл. Все это уже открыто, исследовано, описано, разработано иобнародовано. Возникнет непреодолимый барьер. Чтобы не то что включиться, ахотя бы понять иные процессы галактических научных исследований, ученому нехватит жизни. В свое время были модны разговоры о том, что-де гений Леонардо даВинчи, попади он в двадцатый век, не стал бы при виде лазера ошеломленнокреститься и бормотать отгоняющие нечистую силу молитвы, а быстро разобрался быв принципе действия. Вполне возможно. Но Леонардо все равно не смог бы включитьсяв научные исследования двадцатого столетия – по причине полнейшего отсутствия научногобагажа. Понять-то понял бы, а вот работать плодотворно бок о бок с коллегами издвадцатого века – никоим образом… Пойдем дальше. Земная промышленностьперестанет существовать полностью. Все станет ненужным. Понимаете? Всё.Космические станции, транспорт и связь, медицина и мелиорация, фармакология ителевидение, кинематограф и ветеринария… Что автоматически влечет за собойполный крах и тупик для политологии, философии, литературы – поскольку данныегуманитарные дисциплины базируются исключительно на проблемах той цивилизации,что рухнет бесповоротно… Художники, правда, окажутся в относительно выигрышномположении, но в Галактике уже существуют профессиональные технологии, способныеввергнуть в бездны комплекса неполноценности подавляющее большинство земныхмастеров кисти и резца… Короче говоря, земной цивилизации не станет. Останутсянесколько миллиардов ввергнутых в немыслимый шок существ… правда, сытых, одетыхи избавленных от угрозы войны. Бывали прецеденты. Не стану вдаваться в детали,на эту тему есть подробная литература, скажу одно: во Вселенной не нашлось ниодной цивилизации, способной после шока-откровения вновь возродиться в обликеновой цивилизации, полноценного социума… Содружество руководствуется неэмпирическими теориями, а реальным горьким опытом… В свое время это было темойстрастных и продолжительных дискуссий, серьезнейшей философской дилеммой:оправдывается ли всеобщая сытость и безопасность крахом данной конкретнойцивилизации? Дискуссии эти отшумели, когда на Земле еще продолжалась сечавокруг Гроба Господня… И было признано: нет, не оправдывается… Были принятызаконы, аналогичные земным природоохранным – разумоохранные, если можно таквыразиться. Стоящие на страже уникальности отдельно взятой цивилизации. Грубоговоря, подопечные обязаны пребывать в неведении для своего же блага. Они самиобязаны пройти весь путь.