Ермак. Отряд - Игорь Валериев Страница 17

Я смотрел на Плотникова и тихо так ох… Удивлялся то есть. Новость, действительно, была потрясающей. Больше всех меня изумил военный губернатор Приамурья. Додуматься создать штурмовой отряд, вооруженный десятью ручными пулемётами, и направить его на самый важный участок атаки. Это что-то с чем-то. А с учётом того, что там ещё и два снайпера с оптикой резвились, то у орудийных расчётов, как и их прикрытия, даже минимального шанса выжить не было.

«Ай да молодца, Константин Николаевич! Брависсимо! И ребята отличились, и пулемёты вновь отметились. Вот только Ромке втык вставлю, не хрена впереди идти, так как командир должен управлять боем», – улыбаясь на ширину приклада, подумал я. Только внутренний голос всё испортил, напомнив мне, что кто-то сам как затычка во все дырки, точнее отверстия, лезет впереди всех.

«Поэтому сначала бревно из своего глаза убери», – громко сказал голос-совесть и, слава богу, заткнулся.

Пожелав Василию Ивановичу скорейшего выздоровления, прошёл к комнате для медперсонала. Открыв дверь, увидел, что там полный аншлаг. Поэтому, кивнув двум Мариям, как бы попрощавшись, закрыл дверь и направился в резиденцию губернатора.

По дороге шёл и думал, каким образом мне попасть в отряд Павла Карловича. Из того, что уже узнал о нём здесь – начальником штаба войск Забайкальской области был переведён полгода назад с должности командира 36-го драгунского Ахтырского полка. В апреле этого года был произведён в генерал-майоры за отличие, хотя ходили слухи о его каких-то денежных махинациях с полковой кассой, за что и был отправлен в почетную ссылку. Есть любимчики, но по общим отзывам – командир хороший, строгий, требовательный, грамотный. Недаром Драгомиров назвал его полководцем военного времени. То, что командовал драгунами, то есть «конной пехотой», для меня тоже хорошо. Не должен быть зашоренным на одну конную атаку и рубку всех в капусту.

Из прошлого-будущего генерал Ренненкампф ассоциировался с успешным конным рейдом во время Китайского похода, а также с разгромом армии Самсонова во время Первой мировой войны, причиной которого стало то, что Ренненкампф, как командующий соседней армией, якобы из-за личной неприязни не оказал помощь войскам Самсонова. Но тот это Ренненкампф или нет, со стопроцентной уверенностью я утверждать не могу. Просто не помню.

Придя во временно отведённый для меня кабинет в резиденции, сел за стол, положил перед собой чистый лист бумаги, ручку и задумался.

«“Что делать?” – извечный вопрос не только русской интеллигенции, часто он возникает перед любым человеком. Ответа на него пока нет, поэтому зададим себе другой вопрос: “что имеем?” – усмехнулся про себя. – А имеем мы то, что по инициативе Ренненкампфа, или Грибского, или кого-то другого будет создан конный отряд из казаков, который рванёт вперёд на Мерген, потом на Цицикар и дальше на Гирин».

Я взял ручку, макнул перо в чернильницу и нарисовал на листке кружок, подписав его «отряд», от него стрелку и квадрат «Мерген». От стрелки – другую, вниз, и квадрат с подписью «Малый Хинган». После чего опять погрузился в задумчивость. Рейды конницы в тыл противника широко применялись ещё в петровские времена, в войнах наполеоновской эпохи, в американской Гражданской войне тридцать пять с хвостиком лет назад. А набег генерала Гурко за Балканы в Русско-турецкую в одна тысяча восемьсот семьдесят седьмом году изучают в юнкерских и военных училищах. Так что в конном рейде ничего нового нет, но вот по составу и вооружению отряда можно подкинуть пару идей генералу Ренненкампфу.

Всех тонкостей похода я не помнил, как и не помнил, каким образом в моей истории этот летучий конный отряд прошёл единственную дорогу на Мерген через хребет Малого Хингана, но без артиллерии и пехоты там делать нечего. А вот за ним, можно сказать, оперативный простор для конницы. Там и тачанки можно применить.

Бои под Тяньцзинем, где я увидел действие принятых год назад на вооружение новых пулемётов Хайрема Максима, меня несколько разочаровали. Пулемётный расчёт из десяти человек, двуколка для перевозки патронов и пулемёта, причём на ней в походном положении едут трое, плюс пулемётный унтер верхом, а шестеро идут рядом. Для конного рейда такое передвижение точно не подходит. Для пехоты это, возможно, и годится. Но только пулемётный унтер-офицер, семь номеров расчёта и двое ездовых^[4], по моему мнению, ну очень большой перебор. Если пулемётчик профи, ему на х… не нужен пулемётный унтер, два подносчика патронов и воды, дальномерщик, двуколочный, запасной. У капитана Муравского в пулемётной батарее наводчики-пулемётчики все были мастерами своего дела. Команды выполняли раньше, чем офицер их произносил, а унтера передавали. Передасты, блин!

«Так, надо уточнить, есть ли среди тех подразделений, которые должны сегодня прибыть с генералом Ренненкамфом, пулемётные батареи с новыми максимами, а то в уже прибывших войсках была только полубатарея старых, ещё на лафетах. Если есть хотя бы одна батарея, то будет восемь тачанок. И это просто здорово! Восемь максимов, десять мадсенов, да ещё батарею из шести конных четырёхфунтовок. Вот это огневой кулак собирается! Кстати, я только в Благовещенске штук пять рессорных повозок-двуколок видел, пригодных под тачанки. Реквизировать их, конечно, не получится. Если что – выкуплю, – подумал я, но тут жаба схватила меня за горло и начала душить. – Ладно, может быть, в Айгуне найдём бесплатно. И рано ещё делить шкуру неубитого медведя. Есть большая вероятность, что генералы меня, как обычно, пошлют в долгий пеший маршрут. Про тачанки я лично Александру III почти восемь лет назад рассказывал. А имеем сегодня вот такой пулемётный расчёт в десять человек, ладно хоть максимы более-менее похожи на те, которые в моём мире приняли на вооружение в одна тысяча девятьсот десятом году. Хоть какой-то прогресс».

С этими мыслями я направился к войсковому старшине Сотникову, исполнявшему обязанности дежурного генерала и коменданта Благовещенского отряда. У Николая Киприяновича должен был быть перечень всех подразделений, которые сегодня должны были прийти в город под командованием генерала Ренненкампфа.

Проходя мимо рабочего кабинета губернатора, замедлил шаг, так как мне послышался из него какой-то тихий металлический скрежет и позвякивание. Потихоньку приблизился к двери и приложил к ней ухо. Тишина. Я лизнул тыльную сторону ладони и поднёс её к замочной скважине. Ощутимо потянуло сквозняком. Тихо сделав пару шагов от двери, я, уже не скрываясь, проследовал дальше.

«В кабинете военного губернатора находиться никто не должен, наружная дверь заперта и опечатана, однако я слышал звуки и из помещения тянет сквозняком, будто окно открыто. А этого не может быть», – с этими мыслями я ускоренным шагом добрался до караульного помещения.

– Смирно! Ваше высокоблагородие… – начал докладывать старший урядник, но я остановил его движением руки.

– Урядник, быстро ключ от кабинета губернатора, двух казаков под окна, вестового к войсковому старшине Сотникову с докладом, что в кабинет генерала Грибского кто-то проник. Сами следуете со мной. Выполнять, но тихо.