Закон крови - Дмитрий Силлов Страница 16

В свое время мне потребовалось полтора часа, чтобы оборудовать тайник, который можно было бы при необходимости вскрыть за полминуты. Сложного здесь ничего не было – фанерка, загодя крашенная под цвет стены и прямо на месте при свете фонарика подпиленная под необходимый размер, надежно прикрыла естественную нишу, в которой скрылся мой чемоданчик. Крысам чемоданчик был явно не по зубам, а того, что Вася или его сменщик случайно обнаружат мою закладку, я не боялся – в углу бокса, загораживая тайник, стояли лопаты, метлы, веники и пара ломов. Как говорил наш инструктор по спецподготовке майор Громов, «оборудуя схрон, не забывайте об обычных предметах, которые другому человеку будет просто лень двигать туда-сюда».

Сдвинув в сторону охапку «обычных предметов» дворницкого ремесла, я просунул руку между стеной и мусоропроводом и одним движением оторвал фанерку.

Есть!

Я вытащил объемистый стальной кейс, в котором дипкурьеры возят особо секретные документы. Чтобы спецчемоданчик не особо бросался в глаза, он был выкрашен в матово-черный цвет и сильно смахивал на обычный, разве что чуть более объемистый «дипломат».

Задерживаться дольше в мусорной камере смысла не было. Я положил чемодан в наполовину заполненный ящик для мусора и взвесил на руке один из ломов. Нормально. С учетом того, что один конец лома заострен, а к другому приварен за обух топор, более чем нормально. Многофункциональное оружие, хоть и немного тяжеловатое. Но не метлой же отгонять кровопийц в случае чего. А выходить наружу с голыми руками против четверых вооруженных противников не хотелось. И с чемоданом возиться времени не было, того и гляди молодежь сообразит, что уж больно много дворников обитает в одном подъезде.

Левой рукой я ухватился за веревку, привязанную к ящику, и, навесив на лицо сосредоточенную маску человека, выполняющего важную миссию, покинул бокс, подмигнув на прощание крысе. Которая, кстати, так и не подумала сдвинуться с места во время моих достаточно шумных манипуляций.

Четверка юных кровопийц продолжала стоять на прежнем месте, переводя взгляды с меня на подъезд и обратно. Эх, жаль, что их тут слишком много! Из-за чего сейчас идти в свою квартиру равносильно самоубийству. Хоть за тетю Валю поквитаться очень хочется, но, видать, с отмщением придется повременить. Сейчас бы до Васиной «шестерки» добраться без приключений, вон она стоит, родимая, сразу за синим «Рено»…

Без приключений добраться не получилось.

– Слышь, ты! – раздалось за спиной.

– Чево? – бросил я через плечо, и не подумав остановиться. Краем глаза я видел, как наиболее рослый из недорослей, затянутый в «косуху», отделился от группы и двинулся за мной.

– «Ничево», деревня, – ответствовал недоросль, суя руку в карман. – На хрена тебе лом?

Действительно, лом, специально модернизированный дэзовским сварщиком для колки льда на асфальтовых пешеходных дорожках, в ноябре смотрелся несколько странно.

Н-да, подвело меня глобальное потепление. Крутить в полумраке мусорного бокса четыре колесика кодового замка чемодана, пытаясь рассмотреть выдавленные на них циферки, было делом, заранее обреченным на провал. Вот лом и прихватил за неимением лучшего. Правда, думаю, этот в косухе и без лома нашел бы к чему докопаться. А так хоть какой-то шанс.

– Надо, – сказал я грубовато. – Работать не мешай.

Мне показалось, что именно так должен ответить уважающий себя дворник в подобной ситуации.

Но недоросль в косухе думал иначе.

– Стоять, козел! – прорычал он, выдергивая руку из кармана.

Понятно. На улице клыками сверкать им, похоже, религия не позволяет. А вот выкидухой помахать – это у них в порядке вещей. Только очень интересно, как он собирается с ножиком против лома воевать?

Но следующее движение недоросля развеяло мои сомнения. Знакомое такое, короткое, от бедра снизу. Так называемое безоборотное метание, когда нож летит в лицо противника не вращаясь в воздухе, а по прямой, словно стрела, – не увидеть, не отклониться в сторону… Если, конечно, сам не убил какое-то время на необязательные тренировки по метанию ножа – полузабытому направлению спецподготовки диверсантов, постепенно затухающему под обилием различных модификаций огнестрельного оружия.

Ножа я, естественно, не видел – траектория его полета проходила как раз на уровне моих глаз. Интересно, кто их учит таким приемам?

Додумывал мысль я уже в рывке, уходя с линии броска по диагонали и вперед. При этом моя правая рука, занятая ломом, на долю секунды осталась на месте – инерция тяжелой железяки при таком скоротечном бое вещь трудно преодолимая. Но возможная – если, конечно, очень надо и при этом не жаль плечевого сустава. Который я, кстати, чуть не вывернул из суставной сумки, разгоняя тело и вкладывая весь его вес в бросок.

Тренер-метатель был у кровопивца хороший. А вот прыгать в сторону от летящих предметов не научил. Реакция у парня в «косухе» имелась, он даже попытался присесть, уходя от лома, летящего в него на манер копья. Но получилось у него это неважно.

Топор, приваренный к стальной палке, вошел ему точно в переносицу, и я явственно услышал хруст лицевых костей, вминаемых в черепную коробку. Неприятный звук, меня аж слегка передернуло. Неэстетично, конечно, но, извините, не я первый начал.

Трое у подъезда замерли, открыв рты. Понятное дело, я б в их нежном возрасте тоже слегка обалдел от такой картины – вожак, валяющийся на боку и дрыгающий ногами, в башке – лом, из морды – кровь толчками хлещет.

Ждать, пока они выйдут из ступора, я не стал. Выхватив из мусорного ящика свой чемодан, я рванул к машине, свободной рукой доставая из кармана ключи.

Они слишком поздно осознали, что увалень-дворник оказался неожиданно шустрым и теперь банально от них сваливает. Я захлопнул дверь, воткнул ключ в замок зажигания и повернул, очень сильно молясь кому-то, чтобы Васина «шестерка» именно сейчас не вздумала капризничать.

Кто-то меня услышал. Она не вздумала.

Мотор чихнул – и недовольно заурчал, словно сонный медведь, потревоженный в своей берлоге. Я вдавил педаль газа и ухмыльнулся, с удовольствием наблюдая в зеркало заднего вида удаляющиеся фигуры, бестолково машущие руками. Но улыбка немедленно сползла с моего лица, когда позади тех фигур я успел разглядеть шатающийся силуэт, встающий с земли и медленно выдирающий из своего лица всаженный туда мною топор для колки льда.

Отъехав пару километров от места битвы, я притормозил у обочины. За шиворот сочилось липкое и теплое, и это раздражало.

«Все-таки не Рэмбо я, чтобы безнаказанно камнями вертолеты сбивать», – мелькнула мысль, когда я, вытянув шею, рассматривал в зеркало заднего вида широкий порез под ухом. Нож кровососа в косухе все же полоснул по коже – хорошо, что до артерии не достал. Не выпендриваться надо было, а резче уходить в сторону. Хотя это значило бросить лом на асфальт, и тогда неизвестно, как бы все обернулось.

Заниматься мгновенной регенерацией мой организм не спешил – хорошо, что хоть кровь почти остановилась, и на этом спасибо. Но в то же время разглядывать дырки в шкуре, ожидая дальнейших милостей от природы, было слегка недосуг. К тому же чего на них пялиться? Дезинфицировать и перевязывать надо, черт знает, где кровосос своим пером ковырялся. Потому, прервав созерцание, я положил черный «дипломат» на колени, и, поколдовав с минуту над хитрым замком, открыл свой «дембельский чемоданчик».