Архив Буресвета. Кн. 2. Слова сияния - Брендон Сандерсон Страница 16

Друзья кивнули. Придется объяснить, что именно произошло; они знали о его способностях.

– Идем, – сказал им Каладин, бросил мешочек со сферами татуировщице, а потом взял свое копье, оставленное у входа в палатку.

Остальные присоединились к нему, держа копья на плечах. Им не было нужды носить оружие в лагере, но он хотел, чтобы они привыкли к мысли о том, что это теперь разрешено.

Снаружи бурлил переполненный рынок. Палатки, разобранные и спрятанные на время ночной великой бури, успели возвести вновь. Подумав о Шене, Каладин обратил внимание на паршунов. Беглый взгляд позволил обнаружить с десяток – они помогали ставить последние тенты, носили покупки для светлоглазых, раскладывали товары для лавочников.

«Что они думают об этой войне на Расколотых равнинах? – спросил себя Каладин. – Войне, которая нацелена на поражение и, возможно, порабощение единственного в целом мире свободного племени паршунов?»

Хотелось бы ему узнать, что по этому поводу думает Шен. Но все, чего он мог добиться от паршуна, – это пожатия плечами.

Каладин вел своих людей по рынку, который выглядел куда дружелюбнее, чем рынок в лагере Садеаса. Хотя люди пялились на мостовиков, никто не насмехался, а бурные споры у ближайших прилавков не перерастали в перепалки. Даже беспризорников и попрошаек здесь было меньше.

«Ты просто хочешь в это верить, – размышлял Каладин. – Ты хочешь верить, что Далинар и впрямь такой, как все говорят. Честный светлоглазый из легенд. Но люди твердили то же самое и про Амарама».

По дороге они встречали солдат. Их было очень мало. Те, кто остался на дежурстве в лагере, когда прочие отправились на штурм, закончившийся катастрофой из-за предательства Садеаса. Разминувшись с одним из патрулей, Каладин заметил, что двое солдат впереди небольшого отряда подняли перед собой руки, скрестив запястья.

Откуда они узнали о старом салюте Четвертого моста, и так быстро? Эти солдаты выполнили его не полностью, едва обозначив, но склонили головы перед Каладином и его людьми, когда проходили мимо. Внезапно Каладин осознал, что у царившего на рынке спокойствия имеется еще одна причина. Возможно, дело вовсе не в порядке и дисциплине в армии Далинара.

Весь лагерь был во власти молчаливого ужаса. Предательство Садеаса унесло тысячи жизней. По всей вероятности, каждый здесь знал одного из тех, кто погиб на плато. И каждый, наверное, спрашивал себя, не усугубится ли вражда между двумя великими князьями.

– Приятно, когда тебя считают героем, верно? – Сигзил проводил взглядом очередной отряд.

– На сколько, по-твоему, хватит их доброжелательности? – поинтересовался Моаш. – Когда они начнут нас снова презирать?

– Ха! – Камень, возвышавшийся позади, схватил Моаша за плечо. – Не надо сегодня жалоб! Ты слишком часто это делать. Не заставляй тебя пнуть. Не люблю пинаться. От этого пальцам больно.

– Пнуть? – фыркнул Моаш. – Камень, обзавелся бы ты копьем.

– Копья не надо, чтобы пнуть того, кто много жаловаться. Но большой ункалаки вроде меня – он для этого и создан! Ха! Это же очевидно, нет?

Каладин повел своих людей прочь с рынка, к массивному прямоугольному зданию возле казарм. Оно было построено из обработанного камня, а не духозаклято и потому выглядело намного изысканнее. Такие строения становились привычными в военных лагерях, куда прибывали все новые и новые каменщики.

Духозаклятие – более быстрый способ строительства, но также более дорогой и сложный. Он мало что об этом знал, кроме того что возможности духозаклинателей ограниченны. Потому все казармы выглядели почти одинаковыми.

Каладин завел своих людей в высокое здание, к стоявшему за конторкой седому мужчине с внушительным брюшком. Тот надзирал за несколькими паршунами, складывавшими свертки синей ткани. Это был Ринд, старший интендант лагеря Далинара Холина, – Каладин послал ему инструкции накануне. Ринд был светлоглазым, но всего лишь десятинником – это был низкий ранг, только самую малость возвышавший его над темноглазыми.

– Ага! – воскликнул Ринд высоким голосом, который не соответствовал его телосложению. – Наконец-то вы здесь! Я все собрал, капитан. Все, что осталось.

– Осталось? – переспросил Моаш.

– Униформа Кобальтовой гвардии! Я заказал еще, но вот это осталось у нас на складе. – Ринд немного опечалился. – Понимаете, я не ожидал, что понадобится так много и так быстро. – Он окинул Моаша взглядом, вручил ему форменный комплект и указал на ширму для переодевания.

Моаш взял предложенную одежду:

– Мы будем носить наши кожаные жилеты поверх этого?

– Ха! Те, на которых привязано столько костей, что вы похожи на каких-нибудь западных черепоносцев в праздничный день? Я наслышан. Но нет, светлорд Далинар велел каждому из вас выдать кирасы, стальные шлемы и новые копья. И кольчугу для поля боя, если надо.

– Пока что, – сказал Каладин, – хватит и формы.

– По-моему, я в этом буду выглядеть глупо, – проворчал Моаш, но пошел переодеваться.

Ринд раздал комплекты остальным. Бросил на Шена странный взгляд, но без возражений выдал форменную одежду и паршуну.

Мостовики сбились в взволнованную толпу, обмениваясь возбужденными замечаниями, пока разворачивали военную форму. Прошло много времени с той поры, как кто-то из них носил другую одежду, помимо кожаных жилетов мостовиков или рабских лохмотьев. Они замолчали, когда появился Моаш.

Эта униформа была новее, куда более современная, чем та, которую Каладин носил в годы предыдущей военной службы. Строгие синие брюки и черные ботинки, отполированные до блеска. Белая рубашка застегивалась на пуговицы, только края воротника и манжет выглядывали из-под кителя, который доходил до талии и застегивался, перехваченный поясом.

– Ну вот, теперь ты настоящий солдат! – со смехом воскликнул интендант. – Все еще думаешь, что выглядишь глупо?

Он жестом предложил Моашу полюбоваться на себя в зеркале на стене.

Тот поправил манжеты и заметно покраснел. Каладину нечасто доводилось видеть его таким растерянным.

– Нет, – пробормотал Моаш. – Не думаю.

Остальные с нетерпением начали переодеваться. Некоторые ушли за ширмы поодаль, но большинству было все равно. Они – мостовики и рабы; до недавнего времени их нередко выставляли на всеобщее обозрение в набедренных повязках.

Тефт оделся быстрее остальных, и он знал, как правильно застегивать мундир.

– Давно не виделись… – прошептал он, затягивая пояс. – Не уверен, что заслуживаю снова носить что-то вроде этого.

– В этом твоя суть, – сказал Каладин. – Не позволяй рабу взять верх.

Тефт фыркнул, закрепляя на поясе боевой нож.

– А ты, сынок? Ты-то когда признаешься, в чем твоя суть?

– Я признался.

– Нам. Не всем остальным.