Хроники Тиа-ра: битва за Огненный остров - Олег Фролов Страница 16

Утром, дрожа то ли от ужаса, то ли от ночной прохлады, я убеждал себя, что это – только сон. Плохой, бессмысленный, страшный сон. Но слишком хорошо я знал, КАК приходит Сущность. Слишком явственно я почувствовал ее перед тем, как уснуть.

9. Тот, кто направляет мою волю

Когда солнце уже поднялось достаточно высоко и большая часть моей уммы оказалась залитой ярким светом, в проеме арки появился Мику-ра. До того, как он пришел, я разобрал свой механический резак, но так и не понял, в чем же была его проблема. На полу двумя ровными рядами выстроились детали, каждая из которой выглядела абсолютно целой и работоспособной. К сожалению, того же я не мог сказать про резак в целом.

– Мирами, Тиа-ра! – бодро поприветствовал меня гость и сделал шаг внутрь уммы.

– Мирами, – ответил я, отложив в сторону ручной клепочник.

– Чем занимаешься? – из вежливости спросил Мику-ра, бросив взгляд на россыпь деталей и инструментов. Как и у многих молодых законников, с механикой у него были весьма прохладные отношения и практически полное взаимное непонимание.

– Да так… Ничего особенного. Резак ремонтирую. Поможешь? – съязвил я в отсутствии публики, которая могла бы это оценить.

– Это так остроумно. Надо запомнить, – ответил Мику-ра без тени улыбки на лице.

– Ладно, ты хотел поговорить о чем-то?

– Да. Но не лично.

– Как это? – удивился я.

– Хочу пригласить тебя на одно собрание, которое начнется уже через солнечный шаг. Боюсь, если ты согласишься, тебе придется отвлечься от твоих металлических друзей. А я думаю, что ты согласишься, – не изменяя привычной уверенности в себе резюмировал Мику-ра.

– И что это за собрание?

– Знаешь, Моту-ра был против того, чтобы я вовлекал тебя в эти дела… По крайней мере, сейчас. Но я все же думаю, что это важно для всех нас. И для наездников в том числе. Возможно, для наездников это даже важнее.

– Мику-ра, просто скажи, о чем речь.

– Это будет небольшой совет людей Огненного острова – несколько законников, главный механик, управитель плавильных ям и еще несколько человек.

– Послушай, но Закон говорит, что я, как наездник, не могу принимать участие в… мероприятиях такого рода. Ты знаешь это лучше меня.

– Вот именно, я знаю лучше тебя, так что оставь мне право самому трактовать Закон. А он, Закон, на подобные встречи тебя лично не приглашает, но и не запрещает присутствовать там, ясно? Как и в днях голосования, кстати, куда ты ходишь без зазрения совести. Так что, ты будешь?

Понимал ли я, что Мику-ра в очередной раз вовлекает меня в то, что меня не касается и касаться не должно? Конечно, понимал.

Пойду ли я? Конечно, пойду.

Выбор есть всегда. Всегда можно решить, хочу я ремонтировать механический резак или говорить о судьбе острова на Совете. Но лично для меня никакого выбора здесь не оставалось. Одиночество я люблю в той же степени, в которой хочу быть полезным. И именно вовлеченность, именно участие в тех событиях, которые могли бы пройти мимо, создают ощущение нужности и полезности.

Уже через минуту после ухода Мику-ра я распутываю свой лучший хартунг и стираю с ладоней бурые пятна смазки.

В просторной умме Совета действительно людно. Казалось, на мое появление никто не обратил внимания, но с Мику-ра я все же встретился взглядом. Вокруг него – несколько младших законников. Лично я знал только одного из них – хмурого, молчаливого парня, которого так и называл про себя – «Хмурый». Настоящее его имя – Сог-ра, а Мику-ра иногда называл его «Соратник» по причинам, мне неведомым.

Легкая улыбка, которая сопровождала взгляд Мику-ра, как бы говорила: «не сомневался в твоем присутствии ни секунды». Не желая подыгрывать, отвожу глаза. Туда, где на стенах уммы выстроились в ряды таблицы с Законом – несколько десятков керамических пластин, покрытых мелкой вязью текста. В какой-то момент я даже нашел Закон о наездниках. Тот самый, который мне пришлось выучить наизусть в день после Испытания. Стоило только увидеть его сейчас, как в памяти начали всплывать целые фрагменты текста. Впрочем, слишком долго проверять свои знания мне не пришлось – Совет начался.

Открыл собрание, как и следовало, Моту-ра. Немного сутулый, аккуратный в каждой детали, но уже очевидно стареющий, главный законник таинственным образом расцветал, когда начинал говорить. Его голос – такой же проникновенный, как и прежде.

– Мы собрались здесь, чтобы обсудить свободу волеизъявления людей Огненного острова в будущий Халку-мару и все последующие дни собраний. Я не буду лишний раз напоминать, что свобода воли и свобода говорения были и останутся важнейшими ценностями нашей земли, которым, как считают некоторые, сейчас угрожают извне. Поэтому я предлагаю всем, кто желает что-то сказать по данному поводу, сделать это сейчас.

Главный законник был непривычно краток, и я не мог сказать точно, было ли это хорошим знаком. Как и всегда, в жестах, движениях или интонациях Моту-ра трудно распознать, что он лично думает по тому или иному поводу. Но сейчас мне почему-то казалось, что происходящим он тяготится. Если и проводит это собрание, то по инициативе кого-то другого – не по своей.

– Я давно говорил, что нужно было запретить мистиков, – пробасил Комму-ра, ближайший помощник главного механика и достаточно влиятельный на острове человек. – Все беды от них и всегда были от них, с самого Начала памяти. И сейчас мы можем наконец объявить Огненный остров островом-вне-Храма, чтобы сразу снять все вопросы.

– Это неприемлемо, – тут же отозвался Моту-ра. Спокойно, но твердо. – Все вы знаете, что Закон не предусматривает никаких статусов вне-Храма или в-Храме. Мы вообще не должны никак называть текущий уклад. Только народоволие, и ничего больше. К тому же, дело вовсе не в мистиках. Я, как главный законник, стою на том, что мы должны защищать не техников или мистиков, а свободу людей самостоятельно выбрать техника или мистика, или вообще кого угодно – кого посчитает нужным большинство.

– Да, но что мы тогда вообще можем решить? – спросил управитель копательных ям с огненным песком, имя которого я не запомнил. – Что решить в силах наших? Все идет туда, куда дОлжно. Что поделать тут?

– Мы должны обеспечить защиту острова от храмовников, – вдруг вмешался Мику-ра, который до сих пор ничем не выделялся из группы младших законников. – Действенную, реальную защиту не только в дни собраний, но и во все другие дни.

– Ты неверно выражаешься, Мику-ра, – мягко перебил его главный законник. – Храмовники – такие же мирные жители Архипелага, как и мы с вами. Мы никогда не видим врагов в людях других островов. Если угроза и есть, то она исходит от отдельных наездников. На то их воля.

– В том-то и дело, что это – не их воля, – чуть резче, чем это было бы уместно, сказал Мику-ра. – Храм и те наездники, которые кружат над островами, есть суть одно. Этого можно не замечать, но так есть. Камо-те люди даже называют «храмовыми птицами». Те, кто ими управляет, и есть Храм.