Окольный путь - Дэвид Аллен Дрейк Страница 16

— Мне кажется, наиболее важными являются две вещи. Мы должны найти человека, который сможет возглавить работу, и нам нужно место, где он будет работать.

Епископ откашлялся.

— Могу предложить решение, по крайней мере, одной проблемы. Вы слышали про Иоанна Родосского?

— Бывшего морского офицера? — Велисарий кивнул. — Я знаю его репутацию как военного. И то, что он подал в отставку при неясных обстоятельствах. Больше ничего. Лично никогда не встречался.

— Теперь он живет в Алеппо, — сообщил александриец. — Получилось так, что я — его исповедник. В настоящий момент у него нет определенных занятий, и ему это не нравится. Дело не в деньгах. Он достаточно богат и не страдает от недостачи чего-либо материального. Но ему очень скучно. У него острый ум, он активен от природы и ненавидит безделье. Думаю, Иоанн будет рад поучаствовать в нашем проекте.

— А если его опять призовут на службу?

Антоний кашлянул.

— При сложившихся обстоятельствах это маловероятно. — Он кашлянул еще раз. — Он… ну… вы же понимаете: я не могу открыть тайну исповеди. Давайте просто скажем, что он много раз оскорбил слишком многих властных фигур, поэтому его возвращение во флот маловероятно.

— А его моральные устои? — спросил Михаил.

Антоний посмотрел в пол, разглядывая плитки с таким интересом, которого эти незамысловатые предметы не заслуживали.

— Предполагаю, что снова должен напомнить вам о тайне исповеди… — пробормотал он.

— Да. Да, — нетерпеливо перебил Михаил и махнул рукой с таким видом, словно заявляя: он относится к тайне исповеди с таким же почтением, как к навозу.

— Позвольте мне просто сказать… — Антоний колебался и выглядел несчастным. — Ну… карьера Иоанна Родосского во флоте шла бы более гладко, и он не оказался бы на берегу, если бы был евнухом. Он и сейчас беспутный, когда ему за сорок. Иоанн не может жить без женщин, и, к сожалению, женщины влюбляются в него слишком часто.

— Великолепно! Распутник! — недовольно хмыкнул Михаил. Он в эти минуты выглядел, как хищник, осматривающий особо неприятный кусок разлагающегося грызуна. — Ненавижу распутников.

Велисарий пожал плечами.

— Придется работать с тем, кто есть. У нас ведь очень мало времени. Я не могу здесь долго оставаться. Подозреваю, что вскоре опять придется идти в Персию — конфликт назревает. И мне нужно многое сделать в плане подготовки армии. В течение недели я должен отбыть в Дарас. Поэтому все дела, требующие моего участия, следует начать немедленно.

Он посмотрел на епископа.

— Считаю твое предложение прекрасным. Свяжись с Иоанном Родосским и прощупай почву. Мы обязаны решить проблему с этим странным оружием и в любом случае надо с чего-то начинать. Почему бы не с него?

— Если он соглашается, что мы ему говорим? — уточнил александриец.

Велисарий почесал подбородок.

— Нам где-то потребуется оборудовать мастерскую. Оружейную, в некотором роде. Ведь это проект по разработке оружия. И если нам повезет и мы раскроем секрет этого оружия, нам придется нанимать людей и обучать их пользоваться им.

— Так мы будем или не будем рассказывать Иоанну о камне? — перебила Антонина.

Четверо собравшихся в комнате посмотрели друг на друга. Велисарий заговорил первым.

— Нет, — твердо заявил он. — По крайней мере, до тех пор, пока не удостоверимся, что ему можно доверять. Но пока, как мне кажется, мы должны держать эту информацию при себе. Если она начнет распространяться слишком быстро, то нас обвинят в колдовстве.

— Я думаю, мы должны сказать Ситтасу, — добавила Антонина.

— Да, — согласился Велисарий. — Ситтасу мы можем полностью доверять. Причем ему следует рассказать как можно быстрее. — Он взял в руки камень. — Все рассказать.

Михаил нахмурился, епископ кивнул.

— Согласен. По многим причинам. Война, которую мы собираемся начать, пойдет по многим фронтам, причем не все из них военные. И в Риме тоже много врагов. Некоторые в церкви. Некоторые среди знати и аристократии. — Антоний сделал паузу и набрал воздуха в легкие. — И наконец…

— Юстиниан, — Велисарий говорил твердым голосом, как железо, — я не отступлю от своей клятвы, Антоний.

Епископ улыбнулся.

— Я и не прошу тебя, Велисарий. Но тебе также нужно реально смотреть на вещи. Юстиниан — император. И во благо или во зло — способный и даже исключительно способный. Он не дурак, его нельзя водить за нос и его нельзя игнорировать, оставаясь при этом в безопасности. И он также… как бы это выразить?

— Вероломный, подозрительный, завистливый, ревнивый, — закончила Антонина. — Конспиратор, который везде видит заговоры и твердо уверен в том, что весь мир только и думает, как бы причинить ему зло.

Епископ кивнул.

— Самое смешное, что мы не собираемся причинять ему зло. Как раз наоборот. Мы пытаемся сохранить его империю, среди всего прочего. Но чтобы это сделать, нам придется договариваться за его спиной.

— Правда? — уточнил Велисарий.

Александриец был тверд.

— Да. Я очень хорошо знаю этого человека, Велисарий. Гораздо лучше тебя, несмотря на то что вы оба фракийцы. Я провел много часов в беседах с ним с глазу на глаз. Он присутствует на всех советах, где собираются высшие чины церкви, и принимает в них активное участие. Как в официальных дискуссиях, так и в частных беседах со многими нашими теологами. Хотя я в церковной иерархии и не занимаю высокого поста, среди теологов пользуюсь уважением и почетом. А Юстиниан, как вам известно, считает себя выдающимся теологом.

Антоний почесал щеку.

— Он на самом деле в ней хорошо разбирается. И у него много блестящих теологических идей. В душе он склоняется к компромиссу с еретиками и к политике терпимости. Но его холодный честолюбивый ум уводит его к ортодоксальности — в особенности, если учитывать его амбиции в отношении Запада.

— Какие амбиции? — спросил Велисарий.

Антоний удивился.

— Ты не знаешь? Ты, один из его любимых полководцев?

Велисарий ответил с редкой для него горечью:

— Быть одним из любимых полководцев Юстиниана еще не значит быть его доверенным лицом, Антоний. Скорее наоборот. Он достаточно умен, чтобы иметь способных полководцев, но потом начинает прикидывать, как они станут использовать эти способности. Поэтому он ничего не говорит полководцам до последней минуты.

Велисарий махнул рукой.

— Но мы ушли в сторону. Позднее я с интересом послушаю, что там Юстиниан затевает на Западе. Но не сейчас. И ты неправильно понял мой вопрос. Я не спрашивал, нужно ли нам держать наш договор в тайне от Юстиниана. Очевидно, если мы думаем о заговоре, то нужно. Вопрос в том, нужно ли нам планировать заговор? Разве мы не можем подключить императора? Несмотря на все явные недостатки Юстиниана, он на самом деле один из самых способных людей, когда-либо сидевших на императорском троне.