Танец с зеркалом - Эльдар Сафин Страница 16

Миха достал из ящичка в боку длинную морковку и сунул себе в рот. Красноглазый одобрительно увеличил скорость – ему нравилось жевать на ходу. Большая часть животных предпочитала есть в то время, когда истуканы стояли или сидели, а этот и тут отличился…

В одном Альбинос точно был лучше остальных – Карпентер выбрал и впрямь самого бодрого кролика, и тот крутил колесо с явным удовольствием, не останавливаясь. В каменной голове ему было уютно, шуршали по-домашнему задеваемые лопастями щеточки, неслись одна за другой мысли, вырабатывалось электричество.

Дорога ложилась под каменные ноги, изредка ветки шкрябали по твердой груди, каждый раз напоминая о том, что надо все-таки что-нибудь сделать с трещинкой.

Под утро лес закончился, и вдали в неясном предрассветном мареве показался берег моря, образовавшегося после катастрофы. Над берегом вихрились наны.

Были они в точности такими же, как в воспоминаниях предков. Множество мелких, невидимых даже острым взглядом гигантов устройств соединялись во всепоглощающий рой, который кружился вокруг своей оси.

Идти к нему не хотелось, но память услужливо подсказала: наны не слишком торопливы, и от них вполне можно убежать. Миха приблизился на расстояние десятка шагов и присмотрелся. Серый «вихрь», казалось, вращался на месте, но на самом деле он постепенно двигался вглубь острова – над серой полосой голого камня, где раньше зеленел луг с блеклой травкой.

Миха обошел «вихрь» по кругу, наклонился и тронул твердь скалы. Та ответила множеством совершенно неструктурированных данных. Пытаться найти в них смысл было бы ошибкой. Давным-давно община потеряла таким образом одного из своих, настолько сошедшего с ума, что выудить из него хотя бы обрывки бесценной информации не удалось.

Что делать дальше, Миха не представлял. Возвращаться смысла не было – то есть его, конечно, приняли бы, но сразу стало бы понятно, что он даже не пытался ничего совершить – а это расценили бы как трусость и предательство.

Он снова обошел нанов. На этот раз воронка сместилась вниз, напомнив забавную игрушку из давнего-давнего прошлого – юлу. И верхний ее край словно слегка кивнул Карпентеру.

Кролик в голове прибавил темп. То ли сработала очередная морковка, то ли он так выражал протест против того, что они давно не отдыхали.

И в тот момент, когда Михе показалось, что если Альбинос ускорится еще чуть-чуть, то станет понятным что-то важное, «вихрь» неожиданно вырос вверх столбом и перегнулся пополам. Карпентер едва успел убрать голову, но рука его по плечо оказалась захваченной застывшим под углом «вихрем», и тот постепенно распространялся на грудь.

Они замерли – только Альбинос разгонялся все сильнее и сильнее. Колесо вращалось со скоростью, которой не достигало никогда, думать было неожиданно легко, а мысли приходили совершенно странные.

Наны никогда раньше так не делали – это значило, что это либо какой-то другой вид, что вряд ли, либо, что они – обучающиеся. Из памяти мгновенно были извлечены данные о том, как в далеком прошлом, еще до того, как наны вылизали остров, препарировали под микроскопами крох – каждая из них в отдельности была всего лишь тупым кусочком пластика, иногда с вкраплениями железа в литую микросхемку.

Но если оно обучается, то, может быть?..

Миха раскрыл сжатую ладонь и попробовал «считать» что-нибудь с нанов. Это ему не удалось – но вызвало кратковременное замешательство «вихря». Альбинос бежал так, словно от этого зависела его жизнь. Впрочем, именно так дело и обстояло – в кролике было достаточно железа и других интересовавших нанов элементов.

Гигант судорожно вспоминал прошлое. Массивы данных он обрабатывал в доли мгновения – но их было слишком много, вся память предков, обрывки мыслей знакомых и друзей, глыбы информации от родителей.

Поймав за куцый хвостик очередную идею, Миха подумал: а может, наны тоже несут информацию – но в другом формате? Это у них, у гигантов, сейчас он единственный. А ведь когда-то давно способов хранения было более чем достаточно!

Красноглазый мог в любой момент умереть от разрыва сердца – такое случалось, хоть и редко, и после этого пришлось бы ползти тупенькому Михе на скудной солнечной энергии домой, – но скорости не сбавлял.

– Ты… Кто?

Наны и впрямь были разумны. Простейший код – что-то и ничего – формировал вполне понятные вопросы.

– Я – человек, – ответил Миха. – Мы унаследовали землю.

Одновременно с разговором он пытался считать что-то еще из окружающего руку роя – и отчасти ему это удавалось.

– Ты… Не… Человек… Много… Признаков… Мертвый…

– Кремниевая жизнь, – ответил Миха, вставая на проторенную дорожку. Уж об этом-то в его памяти информации было много, из разных источников, и она скапливалась в легко опознаваемые массивы. – Симбиоз с живыми организмами.

– Нет… Плана…

Рой мгновенно встал столбом – а потом с удивительной скоростью, куда быстрее, чем это мог сделать Карпентер, удалился в обратном направлении.

Наны обладали разумом. Не таким, как у гигантов, но вполне очевидным – только совместным. Более того, из обрывков информации Миха в момент озарения понял, что их кто-то направляет.

Подойдя к обрыву и взглянув на беспокойное серое море с барашками черной пены, гигант отметил, что «вихрь» летит над волнами, и удалился уже довольно далеко. Вряд ли стоило ждать, что он вернется.

Обратный путь тянулся словно в полудреме – утомившийся Альбинос сожрал две морковки подряд и выпил пузырь воды, специфичным перетаптыванием заставил Миху опорожнить лоток в затылке – хотя обычно легко терпел до отдыха – и после этого бежал даже не вполсилы, а в лучшем случае в четверть.

К удивлению Карпентера, многие из гигантов так и не ушли заниматься делами, а остались на могильной поляне. Кто-то сидел, прикасаясь к застывшим валунами предкам, и пытаясь по крупицам выудить из их заторможенной памяти хоть что-то полезное, кто-то обнимался, обмениваясь данными, другие тихо переговаривались.

Вдруг странная идея посетила Миху. Им всем нужна поддержка! И тут же кролик в голове ринулся вперед, колесо завертелось – и сформировалась четкая и понятная мысль. Все они, каждый гигант отдельно и общее их собрание – были всего лишь детьми. Детьми, некогда брошенными родителями и не сумевшими повзрослеть.

Они ухаживали за животными и растили овощи и злаки, строили фермы и даже рожали новых гигантов – но все равно оставались маленькими и нуждающимися в защите. Именно потому они так легко отправили его в опасный путь – дело было не в том, что он мог справиться с проблемой, а в том, что они смогли пусть и на короткое время скинуть на него ответственность!

– Карл, – позвал он старейшину. – Есть разговор.

Все взгляды обратились на него. Да уж – судя по всему, никто не верил, что Михе удалось решить проблему, и теперь они боялись того, что придется вновь принимать какое-то неудобное решение.