За гранью. Капитан поневоле - Андрей Грог Страница 15

Утром он проснулся от легкого шума и разговоров. Открыв глаза, увидел, что солдаты уже встают, как и «его» амазонка, доставая из своих вьюков какие-то свертки. Обернувшись, она недоумевающе посмотрела на него, и Саша понял, что слишком долго на нее пялится, и быстро отвел глаза. Все вставшие вышли в коридор, в комнате остались только два солдата. Остальные вернулись минут через двадцать, судя по посвежевшим лицам, умывшиеся и побритые, что касается мужчин. Тогда встали двое оставшихся и, сделав знак ребятам, следовать за ними, вышли.

Умывались во дворе, в специально отведенном для этого месте. Знакомая конструкция летнего умывальника, куда воду подливали ведрами из колодца поблизости. Их было штук десять вдоль специальной перекладины на заднем дворе. Но все равно образовалась небольшая очередь из проснувшихся постояльцев. Брились солдаты, набрав воды в один небольшой тазик и отойдя в сторону. Делали они это опасной бритвой, которая была у них в свертке, а поскольку зеркал не было, то брили друг дружку. Ребятам было проще. Удобные жилетовские станки позволяли бриться и без зеркала, хоть и была вероятность сделать это нечисто. Процесс вызвал немалое удивление как у солдат, так и у видевших это других постояльцев. Зубы, к слову сказать, здесь тоже многие чистили, но не щетками, а специальными размочаленными на конце палочками, которые смачивали и посыпали белым порошком из коробочки. Потом был плотный завтрак и скорые сборы в дорогу. Судя по тому, что седла и сбрую солдаты на ночь занесли в комнату, нравы здесь были не столь невинными, как казалось вначале. Во всяком случае на постоялых дворах.

И снова дорога, уже окончательно подсохшая на стоявшей жаре. Мерные столбы вдоль нее, поля и огороды, селения, мосты через реки. Теперь снежная гора была сбоку, на другом берегу «Еловки», а впереди открылся вид другой заснеженной вершины, которая в оставленном друзьями мире называлась Ключевская сопка. Где-то там и река Камчатка, и бывший город Ключи, рядом с которым наверняка нет никакого аэродрома, и называется он здесь по-другому, если там вообще существует какое-то поселение. Справа виднелись отроги Срединного хребта, а дорога все не кончалась.

На следующую ночь остановились, дойдя до большой реки, куда впадала разлившаяся «Еловка». В другом мире это была Камчатка, и на этом месте не было никакого поселения. А здесь стоял город на слиянии. Большие предместья, с мастерскими и амбарами. И, конечно, постоялыми дворами. Сам город был отгорожен невысокой и старой крепостной стеной. Наверно, там были и ворота с часовыми, но соваться туда отряд не стал, а остановились в большом постоялом дворе на окраине. Там снова играла музыка, на этот раз представленная мужчиной, что-то исполнявшим на инструменте наподобие скрипки. Снова были танцы и какие-то песни. И даже не обошлось без драки, которую устроили явно более буйные, чем деревенские, жители городских окраин. К удивлению друзей, в потасовке приняли участие и несколько девушек, вполне профессионально размахивавших кулаками и получавших без всякого снисхождения по довольно порочным лицам. Впрочем, дерущиеся явно остерегались приближаться к столикам, занятым военными. Сначала их попытались утихомирить местные вышибалы, но буйных было слишком много. К счастью трактирщика, им на выручку скоро подоспел городской патруль. В большой зал ворвались пятеро солдат в шляпах, красных рубашках и штанах и короткими увесистыми дубинками в руках. Щедро и умело раздавая удары всем подряд, они начали было теснить смутьянов в угол, но, очевидно, пропустили нескольких, прикинувшихся мирными овечками, которые набросились на них со спины. Дело запахло жареным, если бы не решился вмешаться командир их отряда. Бросив короткую фразу, он резко вскочил, подхватив свое ружье. За ним последовали пять других солдат, в том числе и «капральша», как мысленно окрестил рослую амазонку Саша. Раздавая тычки дулом под ребра и удары прикладом, они буквально уложили дерущихся на пол, остальных зажали в угол стражники и вышибалы. Потом подняли на ноги упавших и пинками согнали всех в одну кучу, а солдаты, сопровождавшие ребят, направили на них ружья, и командир что-то с явной угрозой им прорычал. Буяны притихли, быстро трезвея, и начиная осознавать, что у них теперь будут большие неприятности. Старший из стражников принялся горячо благодарить командира солдат, а потом начал опрос свидетелей и выяснение обстоятельств, не отходя от кассы, так сказать. При этом отправив одного стражника за помощью, скорее всего. Которая и не замедлила явиться спустя примерно полчаса в виде еще десятка стражников во главе с пышно разодетым, несомненно, важным чином. С интересом наблюдая за местным правосудием, ребята пили уже по третьей кружке пива, вслушиваясь в интонации людей, ловя знакомые слова, догадываясь о значениях других. Трактирщик громко завывал, постоянно указывая на поломанную мебель и разбитую посуду. Смысл его воплей наверняка сводился к «все, что нажито непосильным трудом».

Дело шло к финалу. Солдаты вернулись за стол, приняв в знак благодарности от трактирщика еще пива, следует заметить, более вкусного, чем в деревне. К слову сказать, здесь, на городской окраине, многие люди были в штанах, имелось большее разнообразие фасонов одежды. Вскоре зачинщиков драки увели, ужин закончился, и отряд отправился спать в такую же большую комнату, прихватив с собой все вещи и конское снаряжение. Да уж – цивилизация…

На этот раз рядом с Сашей лег солдат мужчина, а «капральша» с другой женщиной устроилась у стенки в углу, отгородившись от ребят телами своих товарищей. Саша украдкой глянул на ее статную фигуру в последних сполохах гаснущей свечи и грустно вздохнул, закрывая глаза. В этот раз он заснул быстро и спал как убитый. А проснулся рано, мучимый сильными позывами справить малую нужду после вчерашнего пива. Немного поворочавшись, он все же вышел в коридор, благо что еще вчера посетил местное заведение, представлявшее собой все тот же вариант деревенского туалета. Когда вернулся, то застал солдат уже встающими и вместе с ними пошел умываться.

Переправившись через мост с каменными опорами и деревянными пролетами, отряд двинулся правым берегом Камчатки, миновав развилку широких дорог, на которой стояли указатели. Теперь прямо перед ними и чуть слева из зелени лесов поднимался величественный конус Ключевской сопки. Но вспоминая картинку из прошлой жизни, ребята единодушно отметили, что линия снега здесь находится значительно выше, что и неудивительно при такой жаре. Ребята втянулись в ритм, и если первые два дня им было тяжело, особенно вчера, то теперь шагалось легко. Даже начавшая подниматься пыль из-под копыт лошадей не мешала наслаждаться окрестными видами.

Совершая за день переходы примерно по сорок километров, они в конце четвертого дня своего марша остановились в трактире на окраине селения. Теперь огромная гора нависала прямо над ними. А на следующий день отряд свернул влево на дорогу, направляясь в сторону горы. Следует заметить, что это только с севера Ключевская сопка смотрится красивым конусом. На самом деле за ней находится еще несколько гор или вулканов поменьше, но тоже высоких. И сейчас дорога шла вдоль ручья, стекавшего между упомянутым выше вулканом и тем, что в нашем мире называется Толбачинская сопка. И это была именно дорога, а не тропа, по которой могла проехать и телега. Впрочем, довольно долго дорога была практически ровной и вела по долине. И только во второй половине дня начался сначала небольшой, а затем и более ощутимый подъем. Иногда дорога петляла, взбираясь на крутые участки склона, иногда спускалась к ручью, а иногда поднималась на скалистые уступы. Там явно было какое-то поселение, в которое их и вели. Правда, вызывало недоумение, почему люди столь безбоязненно селились прямо у жерла вулканов, ведь ребята прекрасно помнили, что во всяком случае Ключевская сопка – очень даже активный вулкан, извергавшийся даже при их жизни. Но здесь все могло быть по-другому. Во всяком случае, не было видно над исполинскими конусами никаких следов дыма и столбов пепла.