Скользящие души, или Сказки Шварцвальда - Елена Граменицкая Страница 15
Скользящие души, или Сказки Шварцвальда - Елена Граменицкая читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
— Диня, мне глаза твои не нравятся. Где нашкодил? — тихо произнесла она, устраиваясь в шезлонге. Спокойный тон не предвещал ничего хорошего.
Яркая вспышка сигареты послужила молчаливым ответом.
«Уже интересно, — мрачная мысль оставила на лбу Ирины еле заметную морщинку. — Молчать ему никто не разрешал».
Она заставила себя остановиться лишь увидев его слезы.
Последнее время ей доставляло удовольствие наблюдать процесс их появления. Отчитывая подчиненного, она четко следила за гранью, переступить которую считалось фолом, ошибкой. Она следила за моментом скапливания влаги в уголках глаз.
Сначала ее подопытные прятали взгляд, смотрели вниз, в сторону — куда угодно, усиленно моргали, стараясь сдержать обиду и унижение. Потом, уже не имея возможности скрывать раздражение и злость, они позволяли предательским каплям скатиться по щекам.
В этот момент Ирина обычно чувствовала щекочущее возбуждение под ложечкой, млела.
Слеза, мелькнувшая в глазу у Дениса, заставила ее приостановить профилактику. Она затянулась сигаретой и замолчала. На смену бесу в душу постучал ангел. Заблудившийся в лабиринте пороков, он задал единственный вопрос, заставивший проповедь стать бессмысленной:
«Ради чего надо было ездить в Текстильщики?»
И действительно, зачем, когда все вновь вернулось на круги своя? Ничего не изменилось в ее душе, она не смогла простить мужа. За что его прощать? Он не признал своей вины. Не попался в ловко расставленные ловушки, не поддался на уловки, не сознался в связи с этой представительницей семейства мышей. Он упрямо твердил, что завис тогда с Джоном, а верный друг, конечно, подтвердил его алиби, чай, не первый день в окопах. Кто бы сомневался? Мужская порука крепче бабской ревности. Черт его дери, этого расписанного татуировками десантника, который сам никогда не пропускал ни одной юбки, но свято хранил тайну друга. Тем не менее, не пойман — не вор.
«Вот почему я получаю истинное наслаждение, видя, как ты зависишь от меня, от того мира, что я купила тебе, никчемному инженеру, не создавшему ни одного проекта, вот поэтому ты сидишь сейчас напротив и молча сдерживаешь слезы, которые вот-вот покатятся по щекам. Ну что же, последнего выбора я тебя не лишу — плакать или просто послать меня подальше. Как я хочу услышать от тебя слово «Заткнись»! Но ты никогда мне этого не говорил и вряд ли скажешь. Потому что ты никто, и звать тебя никак. Ноль без палочки… Жопа».
— Все, пошли спать, малыш, я очень устала, — Ирина решительно затушила сигарету, встала с кресла и потрепала Дениса по щеке.
На одну лишь секунду ей показалось, что в глазах мужа промелькнуло отвращение.
Какая разница?
Ситуация стандартна, предсказуема, сценарий она придумала несколько лет назад, и он никогда не нарушался. Был обоюдно одобрен.
Диня подуется пару минут, покурит на балконе, незаметно махнет стопочку, а потом восстановит статус-кво способом, который нравится ей больше всего. Приятно жить с мазохистом, унизительная прелюдия выработала в нем массу тестостерона. В кровати она брала на себя роль жертвы, служанки, рабыни, исполняя его ненасытные фантазии. Позволяла ему самоутвердиться, не лишая удовольствия себя.
«Что он чувствует, когда трахает Королеву? Эйфорию? Блаженство? Значимость?»
— Лена, на самом деле там нет ада. Ад здесь, на земле. В слезах обиженного ребенка. А девятый круг моего личного ада — это…
Маша замолчала. Комок боли встал в горле, не давая вздохнуть.
Лена подсела к Маше и обняла ее за плечи. Жест дружеского участия вызвал бурную реакцию. Маша отпрянула в сторону будто прокаженная, закрыла лицо руками и горько зарыдала.
Подруга терпеливо ждала. Она чувствовала, что бедняжке надо выговориться. Она погружается в омут, откуда выбираются единицы. Затяжная депрессия принесла плоды. Маша долгое время не работала, прикрываясь больничными, отшельничала дома, не прекращая алкогольную терапию. Полностью огородилась от мира, зверьком притаилась в норе в компании дешевого вина и нелепых мечтаний. Почти сдалась, потеряла желание жить. Только дочь удерживала ее на поверхности.
Маша прерывисто вздохнула, вытерла слезы. Голос задрожал, но она старалась четко проговаривать слова:
— Я уже неделю не пью. Не могу. Не потому, что здоровье не позволяет. Плевала я на здоровье, — на секунду Маша замолчала, а потом с невероятным усилием проговорила: — Я изуродовала свою дочь!
Лена вздрогнула от прозвучавшего признания. Она ожидала чего угодно, кроме этого.
— Изуродовала ее лицо. Что-то на меня нашло, словно бес вселился. Настя начала спорить, а я ударила ее. Ударила ремнем с тяжелой металлической пряжкой. Рассекла губу. Везде кровь была. Поехали в Филатовскую, зашить… Лена, у нее теперь шрам! Шрам, оставленный извергом! Знаешь, что такое ад? — слезы безудержными ручьями катились по щекам Маши. — Это видеть нанесенную ребенку рану. У меня до скончания времен будет стоять эта картина перед глазами. Рана, кровь и глаза дочери. Мне нет прощения… Лена, как мне жить?
«Не знаю», — хотелось ответить Елене, но она промолчала. Придвинулась и снова насильно обняла Машу, прижала к себе и ждала, пока та выплачется.
Маша выполнила обещание: лечение изодранного сердца алкоголем завершилось, не нанеся дальнейшего ущерба. Психотерапевт Фогель вышла на работу в частную клинику, расположившуюся в Дмитровском районе Подмосковья в старинном особняке, принадлежавшем семье Ганиных. Бедняга нашла в себе силы начать новую жизнь, приняв предложение от однокурсника, Владимира Смирнова.
Все случилось как нельзя вовремя.
На том конец присказке, а Сказка только начинается.
— Неужели, а то мы замшели со скуки!
— Пора возвращаться к чудесам!
Сегодняшний день у Ирины Лазаревой, известной нам ведьмы с Текстильщиков, не задался с самого утра. Не потому, что наступило 11 сентября и весь мир, протерев спросонья глаза, вспомнил о теракте. Для Ирины катастрофа в далекой стране не имела значения. Это лишь нелепое совпадение с более значимым для нее событием — с днем рождения самой Ирины и ее сестры-двойняшки, Виктории.
Возвышенная шоколадно-мармеладная энергетика дня отныне подпорчена слезами и проклятиями. Но не этот факт расстраивал Ирину, барабанящую коготками-стилетами по рулю «Паджеро», ее взволновал телефонный разговор с лечащим врачом Виктории, Владимиром Смирновым, заведующим закрытой психиатрической клиникой, где уже более полугода лечилась сестра.
Наступившая рецессия, обнадеживающая стадия восстановления, вчера сменилась агрессией. Состояние больной резко ухудшилось, стало нестабильным и требующим перевода ее в отделение интенсивной медикаментозной терапии.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии