Волшебная мясорубка - Станислав Буркин Страница 15

Все в заведении на мгновение примолкли. Гном-колдун повернулся к обратившейся на него публике и, поклонившись, развел ладони в знак извинения. Все стало как прежде, а гном и Франк вернулись за столик.

– Ну, что ж, давай, дружище, – ухмыляясь, пригласил Вильке, – назови мне каждого по имени.

– Та-ак, – сказал Франк, поднял палец и не спеша, без запинки перечислил гномов. – Коэн, Оэн, Жоэн, Зоэн, Гоэн, Соэн, Фоэн.

Вильке вылупил глаза:

– Что, правильно?

– Ага! – хором заверили потешающиеся гномы.

– Ничего особенного! – объявил несдающийся Вильке. – Я и сам могу. Коэн, Оэн, Зоэн…

– Неправильно! – воскликнули гномы.

Франк втянулся в розыгрыш и с пафосом заявил:

– А я могу и в разброс узнать. Они теперь мне, как братья родные. Спутать невозможно!

– Да ну?! – вконец изумился Вильке.

Франк и посчитал пальцем вразброс:

– Жоэн, Соэн, Зоэн, Коэн, Оэн, Фоэн, Гоэн.

– Что, опять угадал? – спросил изумленный Вильке.

– Ага! – ответили гномы.

Вильке ничего не оставалось, как развести руками:

– Ну, вы, гномы, конечно, тоже в волшебстве преуспели, но до меня вам все равно далеко. Вы взглядом кастрюлю воды вскипятить можете?

– Мгновенно, что ли? – спросили удивленные гномы.

– Вмиг, – заверил их великий волшебник Вильке.

– Нет, чтобы мгновенно – вряд ли, – признались гномы. – Минут пять-шесть на нагревание все равно надо.

В это время подоспела Марлена с уткой, и все встретили ее радостными воплями. Затем вернулись к азартной теме.

– А я – легко! – пожав плечами, заверил Вильке и щелкнул пальцами. – Раз и готово.

– Что ты об этом думаешь, Франк? – спросил его Оэн.

– Заливает, – помотал головой Франк.

– Ну что, Вильке, – сказал Гоэн, – придется держать пари. Я ставлю кружку пива и выкладываю две золотые монеты, если увижу, как он за одно мгновенье вскипятит взглядом кастрюлю воды!

– И я! – воскликнул Коэн.

– И я! – добавил Оэн.

– И я! И я! И я!.. – вторили остальные.

– Ну вот, Франк, – весело заявил уверенный в себе Вильке, – теперь будет у нас, на что скот покупать. Идемте на кухню!

Все повскакали с мест и стали пробираться за стойку, к дубовой двери, из которой время от времени выходили хозяйка, ее дочка и еще две служанки.

Через пять минут Вильке стоял перед огромной кастрюлей в окружении гномов и Франка. Даже госпожа Изольда и Марлена бросили работу и сбежались поглазеть на чародейство.

– Итак, внимание! – объявил юный маг и склонился над кастрюлей, узрев в ней свое отражение.

Жестом фокусника, вздернув рукава, он простер ладони над отражением. Затем резко щелкнул пальцами, развел руки и быстро заводил ими, вырисовывая над гладью круги.

– Суоньце горонцо, горонца крыфь, горонца и вода! – воскликнул Вильке и отпрянул от кастрюли.

Все ахнули, когда узрели, что вода забурлила и даже стала выплескиваться через край. Вильке вновь подошел к кастрюле и вежливым жестом пригласил зрителей:

– Прошу желающих удостовериться и обварить себе руку.

Желающих не нашлось, все поверили ему на слово.

– Да здравствует Вильке! – воскликнули гномы, – Великий маг и волшебник!

С этими восклицаниями они втащили толстяка на руках обратно в зал трактира.

– Совсем гномы распоясались, – ворчали им вслед, когда они пробирались среди занятых посетителями лавок. – Скоро на шею нам сядут. И куда только господин Генрих смотрит?

Веселая компания окружила свой столик, и Вильке гордо водрузил посредине перевернутую шляпу.

– Прошу! – поиграл он пальцами, призывая должников к расплате.

Гномы, как известно, – народец алчный, но, в отличие от горных, лесные за свои слова отвечают. Похмыкивая и кривясь, они развязали свои бархатные мошонки, и в шляпу Вильке, бряцая, посыпались сверкающие монеты. Тот поднял свой головной убор за провисшие полы и радостно взвесил:

– Теперь я куплю себе семь овец и буду очень счастлив! – сказал он и нахлобучил нагруженную золотом шляпу на голову.

– Должен спеть! Должен спеть! – настоятельно потребовали гномы. – Старых традиций нарушать нельзя.

– Но только если вы подыграете, – согласился Вильке.

Гномы вмиг расстегнули свои огромные шарообразные рюкзаки, и стол с уткой и пивными кружками превратился в место сборки диковинных музыкальных инструментов. Быстрее всего вооружились скрипачи, потом флейтисты, за ними приготовился тамбурин и, наконец, ксилофон. Когда началась настройка, вся публика в заведении притихла.

Хоть гномов в этих местах особо не жаловали, но в умении скрасить вечер волшебной музыкой им не отказывал никто. Люди закопошились, устраиваясь поудобнее, чтобы было не только слышно, но и видно.

Откуда ни возьмись, на импровизированной площадке перед столиком гномов появилась табуретка, а сидевший на ней Вильке уже поправлял ремни своего аккордеона. Готовые играть, гномы построились за ним в два ряда. Вильке всегда здорово играл на аккордеоне и знал добрую сотню самых бредовых застольных песен. Он прокашлялся и начал вступительную речь:

– Дорогие гости, завсегдатаи, а также хозяева и работники сего славного заведения, короче, друзья дракона! Позвольте предложить вам последнее достижение в области немецкого авангарда в исполнении творческого объединения «Вильке Борген и семь гномов»!

Зал приветственно зааплодировал, а когда наконец установилась тишина, Вильке сказал:

– Посвящается нашему шотландскому другу.

Кто-то свистнул, несколько охотничьих собак гавкнули, а Вильке кивнул гномам, зажмурился и-и-и:

– Айнс, цвай, драй, фир!

Жила-была собака.

Она была большая,

И был у той собаки

Огромный рыжий хвост.

И вот когда собака

Бежала по дороге,

За нею пыль вставала

Почти до самых звезд.

И были у собаки

Огромнейшие зубы,

И лаяла собака,

Как миллион собак.

Когда она дышала,

С домов слетали крыши

И все деревья гнулись —

И это было так.

Жила была собака…

Но только ты не бойся:

Она была послушной

И доброю была.

Меня она любила,

И в гости приходила,

И ела хлеб с вареньем,

И сладкий чай пила.

И добрая собака