Тень Сталина - Комбат Найтов Страница 14

– Слово «дублёр» не очень подходит. Дубль – это два, а требуется больше трех.

– Согласен, Андрей. Три или даже четыре будет лучше. Опыт Рузвельта говорит об этом.

– Товарищ Сталин, надо бы немецких инженеров привлечь на наши стройки и заводы. Опыт у них есть, заодно и своих подтянем и доучим. Особенно это касается радиотехники, электротехники, химии, двигателестроения, автомобилей и судостроения.

– Время в Германии сейчас не сытое, так что нужно попробовать. Дай указания Жукову, пусть проведёт работу по привлечению инженеров для работы у нас. И сам выдели время и проконтролируй работу наших предприятий в Германии. Проблему ты выделил правильно. С промышленностью и техникой у тебя получается лучше, чем с массами. Поработай с докладом и с Госпланом, поищите новые параметры оценки эффективности, заодно присмотрись к Вознесенскому. Меня интересует твоя оценка этого человека.

На подготовку доклада ушло полтора месяца. Сталин очень придирчиво просматривал все статьи, порой приходилось переписывать их полностью. Я доклад выучил практически наизусть.

После отмены карточек в конце 1942 года, при зарплатах большинства городского населения 500–1000 рублей, килограмм ржаного хлеба стоил 2,5 рубля, пшеничного – 3 рубля 40 копеек, килограмм гречки – 10 рублей, сахара – 14 рублей, сливочного масла – 62 рубля, подсолнечного масла – 30 рублей, мороженого судака – 12 рублей, кофе – 75 рублей; литр молока – 3–4 рубля; десяток яиц – 12–16 рублей (в зависимости от категории, которых было три); бутылка пива «Жигулевское» – 7 рублей; пол-литровая бутылка «Московской» водки – 60 рублей. Мы запланировали ступенчатое снижение цен в течение всей пятилетки на тридцать процентов и увеличение заработной платы на пятнадцать. Госкомцен и Министерство финансов согласились с такими темпами.

Немецкие заводы, производившие при Гитлере вооружение, мы конфисковали у собственников и создали на них САО (советские акционерные общества). Четверть собственности оставалась в руках немецкой стороны, если предприятие было не чисто оборонным. Чисто оборонные предприятия, как оружейные заводы Круппа, были конфискованы полностью. Там доля СССР составляла сто процентов. Всей полнотой власти в Германии пока обладала Советская военная администрация в Германии, СВАГ. Но Сталин снял Жукова в начале февраля, потому что Госконтроль установил, что Жуков присвоил себе довольно значительные объёмы трофеев и переправил их в Москву. Мы с Георгием Константиновичем встречались после этого, уже в Москве, но он не стал об этом распространяться. Сказал, что чёрт попутал. Поехал в Одессу, с понижением. Ко мне, на дальнюю дачу, Мехлис тоже приехал, на всей мебели стояли инвентарные номера, золота-бриллиантов не было, картины только современного художника – Андреевой Маргариты Николаевны. Миниатюра Риверы его не заинтересовала, а напрасно.

– За вашей женой числится ещё одна квартира в Москве, Андрей Дмитриевич, на Котельнической набережной.

– Лев Захарович, вообще-то это не моя личная дача, а государственная. В той квартире мы не живем, ключи есть у охраны. Но там, кроме государственной мебели, тоже ничего нет.

Мехлис посмотрел на меня, на Риту, усмехнулся:

– Мебель передана в собственность Маргариты Николаевны в 1939 году и не числится на госбалансе. Я давно к вам присматриваюсь. Скажу откровенно, не всё мне нравится. Маргарита Николаевна «потеряла» обручальное кольцо, которое я вижу у неё на пальце.

– Мы заплатили за эту потерю, товарищ Мехлис. Это кольцо моей матери, реквизированное в восемнадцатом году, – сказала Рита.

– Я знаю. Я это проверил. Не проще ли было просто его выкупить?

– Может быть, и проще, но для этого требовалось пройти кучу инстанций, поэтому пошли по этому пути. Мне тысячу раз говорили о моём «неподходящем» происхождении. Но я не виновата в том, что моя прапратетка была женой Пушкина. Кроме этого кольца, у меня от матери ничего не осталось.

Тут неожиданно Мехлис смутился.

– Извините, Маргарита Николаевна. Просто слишком многие считают государственный карман своим. Но как я вижу, ни вы, ни Андрей Дмитриевич эти понятия не путаете. Ещё раз прошу меня извинить.

– Чаю хотите, Лев Захарович? Пройдёмте в столовую!

В личном общении Мехлис оказался приятным человеком, просто его честность, некоторая прямолинейность и резкость высказываний создала ему ореол непримиримости и фанатизма. Он ненавидел хапуг. Богатый отрицательный и положительный опыт плюс несколько привилегированное положение руководителя Госконтроля позволяли ему довольно резко высказываться по поводу всех нечистых на руку руководителей. У него были вопросы ко мне, так как я получал довольно значительные суммы по линии Авиапрома за выпуск продукции по патентам. Я ему сказал, что не я создавал эти законы, поэтому выплаты мне идут совершенно законно, и нет никакой надобности это менять, иначе изобретатели потеряют интерес к изобретениям или станут их продавать в другие страны.

– Резон в этом есть, Андрей Дмитриевич. Меня смутила именно величина выплат.

– Стоимость современного авиадвигателя очень высокая, Лев Захарович. Поэтому при массовом выпуске получается вроде бы много, но изобретение не всегда попадает в массовое производство, поэтому в общем по стране эти выплаты составляют довольно мизерную часть стоимости продукции. Авторские гонорары необходимо сохранять, в противном случае мы замедлим прогресс.

Несмотря на свою резкость, Мехлис хорошо делал своё дело и явно находился на своём месте. Контроль и прозрачность высшего руководства – вещь абсолютно необходимая. Иначе начнутся разговоры, что оно живёт не по средствам и пользуется привилегиями, которых не имеют «простые смертные». И это обеспечит крах системы. Вот только где брать таких мехлисов?

Несмотря на занятость, успел принять Люльку и Швецова, вернувшихся из Германии, где они обследовали немецкие заводы. Немцы добились больших успехов в металлургии тугоплавких сталей. Я попросил обоих внимательнее присмотреться к культуре производства в Германии, системе контроля качества и скорейшим образом внедрять это в производство.

– Особое внимание уделите уплотнителям. Пошлите людей на немецкие заводы резинотехнических изделий, пусть там поработают и технологи, и конструкторы. Если нужно, смотрите марку производителя оборудования и ищите его, заказывайте новое оборудование. Необходимо добиться такого же или лучшего качества агрегатов двигателей.

Подтолкните смежников. Нужно в разы снижать стоимость обслуживания двигателей. Добиваться безотказной работы в течение всего межремонтного периода. Ведь по принципу работы ваши двигатели лучше, а вот качество…

– Системы управления у немцев сделаны лучше, Андрей Дмитриевич. Больше автоматики, – сказал Архип Люлька.

– Ну, Архип, не во всём! У нас сразу этому внимание придавалось, – возразил Швецов. – С ним не забалуешь! – и он показал на меня.

– Нет, Аркадий Дмитриевич, по М-82 у меня к вам большие претензии. До сих пор! Пока не все DC-3 отправили, сними с них Pratt&Whitney и поставь в КБ. Пусть твоим конструкторам и технологам стыдно будет.