Хозяева Острога - Николай Чадович Страница 14

– Изготовить-то можно. Но это будут самые плохонькие свечи. Здесь нет ни специальной печи, ни нужных приспособлений, ни добавок, замедляющих плавление. Да и времени маловато. Для того, чтобы фитиль горел ровно, его следует высушивать больше ста дней.

– Ничего. Для нас сойдут и самые завалящие свечи. Лишь бы только горели.

Темняк вновь попытался тронуть лоб Свиста, но тот, уклонившись, задал вопрос, который в мужской компании принято называть прямым:

– Для чего ты пытаешься вылечить меня? Чтобы я потом делал свечи?

– При чем здесь свечи! Лишняя пара рук на Бойле никогда не помешает. Тем более таких рук. Даже сидя ты, наверное, будешь сражаться лучше Бадюга.

– Может быть. А ты, похоже, собираешься одержать ещё много побед?

– Конечно!

– Ради того, чтобы завоевать благорасположение Хозяев?

– Плевать мне на Хозяев и на их благорасположение. Я хочу вырваться отсюда. Лучше быть подмастерьем на улице Гробов, чем командиром стаи на Бойле.

– Вырваться отсюда невозможно, – в словах Свиста сквозила непоколебимая уверенность, свойственная только дуракам и фанатикам.

– Откуда это известно? Из реальных фактов или с чужих слов? Ты берешь на веру предания. А я человек непредубежденный. Живу своим умом. Все подвергаю сомнению. Поэтому у нас разные взгляды на одни и те же вещи. Разве не так? Для тебя Бойло – это смертный приговор, пусть и с отложенным сроком исполнения. Для меня – очередная ловушка, из которой нужно поскорее выбраться.

– Всё, созданное Хозяевами, в том числе и ловушки, непостижимо для нашего понимания. По крайней мере сейчас.

– Кто тебе такое сказал? Дедушка? А вот я придерживаюсь другого мнения. Тем более что постигать ничего и не надо. Надо искать чужие ошибки, промахи, слабые места. Ведь Хозяева отнюдь не боги. Я уже приметил несколько изъянов, которые можно обратить в свою пользу. Сегодня утром, когда ты истекал кровью, Смотритель не смог отыскать мертвых боешников, погребенных под слоем мусора. Значит, он не отыщет там и живых.

– Какую выгоду ты получишь, зарывшись в мусор? И сколько времени сможешь там выдержать? Я уже испытал это удовольствие на собственной шкуре и повторять его не собираюсь. Мало того, что я едва не задохнулся, так все мое тело до сих пор свербит. А хуже всего то, что мусор как бы затягивает человека в свои глубины. Вспоминать жутко.

– Про случай со Смотрителем я упомянул только для примера. Сейчас я не знаю, как можно использовать это открытие. Но оно запечатлелось в моей памяти и когда-нибудь пригодится. Надо подмечать всё, что творится вокруг. Подмечать и разбирать по косточкам. Почему, например, камушки, осыпающиеся при движении Смотрителя, не достигают улицы?

– Разве? Я как-то не обращал на это внимания. – Свист задумался. – Вполне возможно, что Бойло прикрыто и сверху. В противном случае из него можно было бы выбраться, карабкаясь по стенам. Воры в этом умении не уступают клопам. Они даже устраивают между собой состязания.

– Но ведь сам Смотритель спускается на улицу безо всяких помех. Получается, что невидимые стены не страшны ему.

– Так он, значит, устроен. На Бойле для Смотрителя не должно быть никаких преград. А разве это важно?

– Очень важно. До Хозяев далеко, а Смотритель близко. В конце концов, от него на Бойле зависит очень многое. Мы должны как-то приручить его или, в крайнем случае, обмануть. Это ведь безмозглое создание, способное действовать только в привычных для себя обстоятельствах. Оказавшись, образно говоря, в тупике, он сразу растеряется.

– Как-то не верится, что человек способен бросить вызов Смотрителю.

– Почему бы и нет! На то мы и люди, чтобы постоянно бросать кому-нибудь вызов. Природе, богам, судьбе, здравому смыслу, самим себе. В тех далеких краях, откуда я пришел, люди заставили служить себе даже самых свирепых хищников. Правда, на это понадобилось очень и очень много времени.

– Только прошу тебя, не пытайся нанести Смотрителю какой-нибудь ущерб. Если это не понравится Хозяевам, то их гнев обрушится на все население Острога. Мы стараемся избегать всего, что может быть воспринято как сознательное сопротивление. Время для решительных действий ещё не наступило. Силы людей и Хозяев слишком неравны.

– Не придавай Смотрителю слишком большого значения. Вряд ли эта безмозглая игрушка так уж дорога Хозяевам. Да я, честно говоря, ещё и не придумал, как использовать его в собственных целях.

– У меня что-то путаются мысли… – голос Свиста стал прерываться, как будто нужные слова стерлись из его памяти.

– Тебе стало хуже?

– Нет, напала какая-то слабость…

– Это от потери крови. Хочешь отдохнуть?

– Нет-нет! Говори со мной. Беседа отвлекает от боли. Быть может, я даже сумею уснуть…

– Ты зря оттолкнул мою руку. Разве тебе неизвестно, что при помощи прикосновений люди издревле облегчали свои и чужие страдания? Правда, у одних это получается лучше, у других хуже. Тут важна не только сноровка, но и врожденные способности. Не хочу хвастаться, но многим мои руки помогли.

– Почему ты тогда касаешься моей головы? Ведь болят ноги.

– Потому что сосредоточие всех наших чувств находится именно в голове. Здесь и боль, и удовольствие, и страх, и торжество.

– Сейчас у меня там только боль… И ещё тоска.

– С болью мы как-нибудь справимся… Боль – это очень просто. Её испытывают все твари, даже самые примитивные. С тоской сложнее. Тоска – порождение нашего разума. Просто так её не развеешь.

– Разве тоска не свойственна животным?

– Нет, они воют, подзывая себе подобных, или, наоборот, отпугивая их. Но выть с тоски от невозможности остаться наедине с самим собой способен только человек… Тебе лучше?

– Немного.

– Эх, иметь бы сейчас хоть чуть-чуть водки!

– А это что?

– Такое питье. Оно похоже на ваш кисель, только гораздо забористей. Конечно, водка не лекарство, но иногда она помогает скрасить жизнь. Нет лучшего средства, если тебе хоть на время нужно забыть о горестях и несчастьях. Кроме того, водка успокаивает боль… Это тоже порождение нашего разума, хотя и совсем в другом смысле.

– Вам можно позавидовать… Вы обрели секрет счастья.

– Ну, не совсем так. Иллюзорное счастье имеет свойство превращаться в болезненное пристрастие, со временем разрушающее и тело, и душу. Зачем тратить себя на работу, на любовь, на детей, если счастье можно найти прямо в кружке? Каждое благое дело может обернуться злом. И наоборот, что, наверное, ещё хуже. Ты согласен?

Но Свист уже спал: метался, постанывал, шарил вокруг себя руками – но все же спал.

– Похоже, степень моей уязвимости возрастает, – сказал Темняк самому себе. – Теперь мне придётся заботиться не только о самом себе.