Не боярское дело - Сергей Богдашов Страница 14

К концу ремонта дирижабля Олег познакомился и с купцом, и с его магами Иваном и Кирьяном, и с капитан-техником второго ранга Усольцевым Игорем Семёновичем. Хозяйство при каптёрке Силыча обзавелось фарфоровым заварником, ведёрным самоваром и вполне приличным набором пиал, пусть и фаянсовых, но вполне симпатичных и новых. Самовар притащил из дома Силыч, а остальное подарили «прихожане». Так старый механик окрестил купца с его командой и армейского техника, полюбивших вечерние чаепития под навесом, с видом на лётное поле, дирижабли и реку за ними.

Хотя началось всё с подарка. От денег за свои советы Олег отказался дважды, как их купец ему не навяливал. Киякин поступил хитрее, он прилично доплатил мастерской, и однажды начальник выдал Олегу премию в размере месячной зарплаты. От себя Киякин подарил две здоровенные жестяные коробки цейлонского чая, с которого и начались их посиделки в уже увеличенном составе. Эмалированные кружки, с помятыми боками и облупившейся местами эмалью, собравшиеся гости дружно назвали нонсенсом, не соответствующим качеству напитка.

О чём только не говорят мужики вечером после работы.

О дирижаблях, о ба… дамах, о службе, о деньгах и их роли, о пограничных конфликтах, которые понемногу переросли в полноценную войну, о политике… Да всего не перечесть.

Трудно объяснить почему, но в этой компании у Олега впервые возникло чувство дома, ощущение защищённости, и вера в то, что всё будет хорошо. До этого он словно был контужен обрушившимися на него событиями, потерей родных и как-то замкнулся, ушёл в себя. Его душа словно спряталась где-то внутри, и всё происходящее он воспринимал, как наблюдатель со стороны.

Обычное человеческое общение, интересная работа, новые знакомства – Олег зацепился за них, как за якорь и понемногу сам себя стал вытаскивать из опустошения и чувства горя, из воспоминаний о прошлой жизни.

Близко сошёлся Олег и с маготехником Усольцевым. Речистый купец уломал таки офицера заняться его «ласточкой». Дело дошло до того, что офицер взял неделю в счёт отпуска, и получив Олега в подручные, принялся за работу.

Работать с Усольцевым интересно и познавательно. Мечтал человек стать учёным. Аспирантуру закончил после института. К значимому академику в коллектив попал. Только титулованный учёный не любил «самодеятельности». Так он называл попытки своих сотрудников заниматься собственными темами, а не теми, которые были утверждены планом его работ.

И ладно бы, его требования относились только ко времени работы, так нет. Стоило новому аспиранту написать статью по абсолютно посторонней теме, работу по которой он самостоятельно провёл в свободное время, как Усольцев почувствовал всю силу гнева своего начальника. Помыкавшись три года, Игорь Семёнович перешёл в другое учреждение.

Там работать над собственными изобретениями начальник не мешал, но все достижения без малейшего зазрения совести присваивал себе. Любая мелочь, пусть даже небольшая статья в научный журнал, шла обязательно под его фамилией, и лишь потом, мелкими буквами указывались настоящие авторы.

Время шло, творческие порывы сменила нудная рутина, а тут ещё и семья появилась. Недолгая семейная жизнь закончилась грандиозным скандалом и разводом, а армия получила перспективного инженера-техномага, подписавшего пятилетний контракт.

Пять лет службы закончатся через семь месяцев. Командир части уже зондирует офицера на продление контракта, обещая скорое повышение в чине, но в жизнь техномага вмешалась весёлая вдовушка. Общительная, занятная, кроме приятной внешности и замечательного характера она обладает ещё многими несомненными достоинствами, к которым относится большой доходный дом на одной из центральных улиц. На первом этаже расположена ювелирная мастерская, ранее принадлежавшая её погибшему мужу, и ювелирный же магазин, который она уже устроила сама.

Бравого офицера Софочка Гольштейн приметила через год после смерти мужа, убитого ночными грабителями. Усольцев зашёл в ювелирную мастерскую, решив заказать амулет на юбилей своему командиру части. По сути, он лишь немного улучшил свою студенческую разработку. В годы бурной студенческой молодости, когда вопрос утреннего похмелья встал во всей своей красе и плотно начал мешать учёбе, в будущем техномаге проснулся талант. Буквально по наитию он соорудил амулет, полностью снимающий похмельный негатив. Пьяная беседа с таким же студентом целительского факультета однажды поутру преобразовалась у техномага в удивительно гармоничное плетение по принципу «три в одном». Амулет оказывал лёгкий целительный эффект, снимал интоксикацию и добавлял заряд бодрости. Камушка, в миниатюрном подобии накопителя, хватало раз на десять. Если учесть, что маги-целители одну такую услугу оценивают в двенадцать рублей серебром, то… Убедительно выходит.

Софочка, существо милое и легко порхающее по жизни, отличалась железной деловой хваткой. Моментально оценив коммерческие перспективы амулета, она со всей своей милой непосредственностью предложила офицеру пять процентов от прибыли при его производстве, и даже прощебетала, что все затраты на патент готова нести на своих хрупких женских плечах. Про её плечи офицер отозвался возвышенно, даже поэтично, а во всём остальном решительно ей отказал.

Второй этап, на котором Софочка согласна была обсуждать отчисления в пятнадцать процентов, они провели в отдельном кабинете ресторана. Чтобы не выходить из переговорного процесса, разговор про тридцать процентов решено было перенести в Софочкин будуар.

За ночь вдовушка в коммерческих переговорах продвинулась не сильно, но между делом сумела выпытать кое-что о студенческой юности офицера. Уяснив, что подобных амулетов разного назначения он только в студенческие годы придумал больше десятка, Софочка тут же познала, что такое первый оргазм, а заодно её проняло чувство чистой и истинной любви. Если бы не вовремя закушенная намертво подушка, то капитан одним рывком мог бы поднять свои отчисления в тот миг до сорока девяти процентов. Насколько иногда простые слова могут оказаться круче секса!

Бравый капитан не стал возражать, когда Софья во время изумительно вкусного завтрака отправила свой экипаж за его вещами. Даже записку сопроводительную написал. Переговоры вещь серьёзная, их просто так не бросишь. Под утро Софочка вроде бы совсем уже готова была поговорить про тридцать пять процентов, но помешал дворник. Сбил с такта, гад. Нельзя метлой так часто махать. Утро мягче надо встречать, со вкусом. Не вжик-вжик-вжик, а вжи-ик, вжи-ик.

Свои планы и похождения капитан умел рассказывать без малейшего налёта скабрезности, с тонким чувством юмора, и рациональной долей житейского цинизма.

Похоже, что основу их отношений с вдовушкой составляет союз единомышленников, притяжение двух половинок, которые взаимно дополняют друг друга, а всё остальное для них не более, чем красивая и увлекательная игра.

Как бы то не было, а настал день лётных испытаний.

Дирижабль пригрузили двадцатитонным балластом, ещё три тонны добавили в отсеки гондолы, довели закачку гелия до нормы и начали травить тросы. Со ста метров, прогрев двигатели и сбросив вышибные карабины, судно пошло на ветер, понемногу наращивая положительный тангаж.