Геном - А. Дж. Риддл Страница 14

Лин скорчила предосудительную мину.

– Нет. Это не так работает.

– А как?

– «Кроличья нора» заставит нас переосмыслить представления обо всем на свете.

Как и многие другие дети, Пейтон выросла, принимая материнские слова на веру. В ее семье, если Лин Шоу о чем-либо высказывалась, ее суждение считалось неоспоримым. В подростковом возрасте Пейтон не дерзила, вела себя тихо, сидела, уткнувшись в книги, играла в одиночку. Она не привыкла конфликтовать. Этим отчасти объяснялся ее интерес к эпидемиологии. Вирусы и бактерии вредили человеку, но размеры их были микроскопическими. Борьба с ними не выглядела ни грандиозной, ни вызывающей, однако стоила многого. Очень многого.

И вот наступила минута, когда пришлось надавить на мать. Пейтон требовалось знать, что их действия тоже чего-то сто́ят и дадут обещанный матерью результат.

– «Кроличья нора» остановит Юрия и «Китион»?

– Если мой расчет верен, они будут нейтрализованы.

– И это поможет мне вернуть Дезмонда?

– Нет. Вернуть его помогу я. Даю слово, Пейтон. Мне известно, что для тебя значит Дезмонд. И я хорошо знаю, каково терять близкого человека в положении, на которое ты не в состоянии повлиять.

От намека на отца у Пейтон защемило сердце. Лин, однако, продолжала с невозмутимым видом:

– Мы доведем дело до конца. Вместе.

* * *

Счетчик глубины погружения отсчитал показания до нулевой отметки. В батискафе не было иллюминаторов, однако компьютер с плоским экраном передавал картинку с шести камер за бортом – одной сверху, одной снизу и с двух на каждом боку. Наверху показалась и ушла вниз толстая корка льда. Батискаф тряхнуло, когда он выскочил на поверхность.

Едва ступив на палубу, Лин отстегнула шлем. Над палубой висело белое облако из сигаретного дыма и пара, вырывавшегося из глоток русских матросов на арктическом воздухе. Голоса моряков и членов научной группы сливались в неразборчивую монотонную какофонию. С верхней палубы светили прожекторы, напоминающие четыре луны за облачным слоем чужой планеты. В шуме и гаме Пейтон разбирала отдельные фразы – ученые обсуждали, следует ли покинуть корабль или остаться. Что-то произошло.

Лин подошла к моряку ВМС США, который управлял подъемом батискафа на борт «Арктики».

– В чем дело, старшина?

– Интернет не работает, мэм.

– Неполадка с нашей стороны?

– Никак нет, мэм.

– Уточните.

Моряк оторвал взгляд от приборов.

– Пятнадцать минут назад пропала связь со спутником.

– С нашим или с русским?

– С обоими.

Глаза Лин забегали из стороны в сторону, словно при скоростном чтении.

– Канал связи работает, просто с другого конца не поступает сигнала. Оперативное управление по работе в глобальной сети, «Рубикон» – все потухло…

Лин повернулась на каблуках и крикнула:

– Васильев!

Кряжистый русский офицер отделился от толпы, на лице – озлобление.

– Объявляйте тревогу! – выкрикнула Лин.

Васильев смущенно остановился.

– Немедленно! На нас совершено нападение!

Лицо моряка посерьезнело – картина в его уме прояснилась. Он отцепил с пояса рацию и поднес ее к губам, однако не успел произнести ни слова.

Палубу тряхнуло от мощного взрыва. Прожекторы погасли, зажглись мигающие желтые аварийные фонари, но и они потухли, когда рванул второй заряд. Грохот второго взрыва затих не сразу, прокатился по массивному кораблю словно гром.

Толпа на палубе враз зашевелилась. Матросы бросились по своим боевым постам. Пейтон показалось, что в темноте раздались ритмичные винтовочные выстрелы. Порыв ветра унес пелену сигаретного дыма и пара, словно пыль. Как только вид прояснился, Пейтон заметила, что все замерли на своих местах и смотрят на вертолет, стоящий на верхней палубе. Его лопасти вращались. Видя, как ускользает последняя надежда на спасение, моряки разразились ругательствами.

Голос Лин почти потонул среди этих криков:

– Назад!

Вертолет взорвался, разбрасывая пламя и обломки. Взрывная волна сбила Пейтон с ног. На нее сверху упали два моряка. Не будь на ней толстого скафандра, удар о палубу и вес чужих тел раздавил бы ее в лепешку. В ушах зазвенело, по лицу стекла струйка крови. Пейтон сообразила, что кровь не ее, она капала откуда-то сверху, с одного из упавших на нее мужчин. Из лица мужчины торчал металлический обломок.

Пейтон напрягла все силы и столкнула с себя обмякшее тело. Выгнула спину и попыталась сдвинуть второе тело, но моряк был слишком тяжел. Раскачиваясь на локтях, она кое-как выкарабкалась из-под него. Затем проверила пульс лежащего. Он был мертв.

Палуба напоминала сцену из фильма ужасов. Тела валялись кучами в неестественных позах, словно кто-то второпях рассыпал коробку спичек. В обугленных останках вертолета трещало пламя, нижнюю палубу застилал черный дым. Несколько моряков зашевелились, поднимаясь как зомби из открытых могил на фоне лиловых сполохов северного сияния. Их губы шевелились, но Пейтон не могла расслышать ни слова. Кругом – тишина. Нет, не тишина – глухой звон. Пейтон тряхнула головой и подползла к лежащему рядом человеку. Мертв.

Еще один рядом был жив.

Она окликнула мужчину, который только что поднялся на ноги поодаль. И не услышала звука собственного голоса. Вставший бросился к спасательной шлюпке и начал ее отвязывать.

Пейтон постаралась сосредоточиться. Ученые остались в трюме, в темноте. Надо предупредить их, помочь выбраться наружу. Спасти данные.

Что еще?

Мать!

Лин Шоу лежала в трех метрах и не двигалась.

Шатаясь, Пейтон подошла к ней, вздрагивая, когда ноги натыкались на лежащих. Шевелились, реагируя на толчки, лишь немногие.

Пейтон взяла в ладони лицо матери, положила два пальца на сонную артерию, чуть нажала и в тревоге стала ждать…

Под пальцами слабо бился пульс.

Глаза Лин оставались закрытыми, однако дыхание начало учащаться. Она приходила в себя. Пейтон не могла ждать. Матери не угрожала смерть, остальное подождет.

Обернувшись, Пейтон осмотрела палубу в поисках своего шлема. Он по-прежнему лежал у батискафа, где она его сняла. Пейтон снова надела шлем и включила фонарь.

Осторожно ступая, подошла к ближайшему люку. Нащупав лестницу, спустилась вниз.

В коридорах царила темнота, нарушаемая лишь светом фонаря на шлеме Пейтон. Обстановка напоминала ей «Бигль», не хватало только ледяных кристаллов и хлопьев пыли. Неужели и «Арктику» ожидает ледяная могила на дне океана? А может быть, нападающие хотели заполучить только данные и артефакты?