Земля лишних. Однокласснички  - Влад Воронов Страница 13

Включил, полез в настройки, запретил BIOS у SMART у дисков читать. Сохранил настройки, вышел. Снова пускаю – грузится. Система поднялась, пароль хочет. Марлоу трясущимися руками с третьего раза набирает. А он определенно с похмелья, мне не померещилось. Ура, все правильно, добро пожаловать, рабочий стол, последние документы. Димка пытается присоветовать хранить все важное хотя бы в двух местах, не только на ноуте, который могут украсть или сломать, но Марлоу уже весь в работе, сочиняет ответ начальству. Идеальный сотрудник, лучший работник месяца. Тихо уходим.

Через пару часов заходит Марлоу, пьяный в дымину, в руке открытая бутылка вискаря. Пытается толкнуть речь. Понять трудно, сплошные задницы звучат – самого большого босса грозились взять за задницу, тот взял за задницу босса Марлоу, этот выдернул самого Марлоу с какой-то гулянки, и вот Марлоу сегодня с нашей помощью прикрыл все задницы до самого верха, ура! Надо выпить, сказал Марлоу и немедленно выпил, изобразив горниста. Судя по всему, подготовка горнистов в Йеле не самая лучшая, дорогущий «Лафройг» можно было бы применить оптимальнее. Например, в пищевод, а не на рубаху, штаны и пол.

Смотреть насухую, как начальство обливается коллекционным вискарем, было несколько… обидно, что ли. Хотя и забавно. Но приличное воспитание есть приличное воспитание. Стоило Марлоу прокашляться и открыть глаза, как он заорал раненым бизоном:

– СЭЭЭМ!!!! Отведи этих прекрасных ребят в мой бар, и пусть возьмут все, что захотят!

Сэм мгновенно появился в комнате, явно подстраховывает не совсем адекватного шефа.

– Точно все? Они же русские, сэр! Они действительно возьмут ВСЕ.

– Тем более! Им обязательно надо выпить, русские не могут без алкоголя!

– Как скажете, сэр.

На этом Марлоу, похоже, счел свою миссию завершенной. Он еще раз облился виски, причем в этот раз попало и на стену, и на потолок, и на меня, и тихо упал в руки Сэму.

– Сейчас я его отвезу домой и вернусь.

Сэм унес Марлоу под мышкой, и незаметно было, что ему тяжело.

Мы переглянулись.

– Как в старом анекдоте, офигеть день прошел.

Димка потрогал мою облитую виски голову, понюхал.

– Ты таки будешь смеяться, но рыбой не пахнет. Давай, суй башку в раковину и глаза с носом закрой.

Поднял оброненный шефом «Лафройг» и щедро вылил на мои несчастные седины.

19

Орел-рыболов определенно слабак. Может, где-то в небе или в море он будет покруче «Лафройга», но в закрытом помещении сливает ему подчистую. Благородный запах копченого торфа влегкую перешиб и рыбный, и кофейный, и запах пластика, и запах горелого масла, и чем там еще воняло у нас в коридоре. Наш коридор благоухал, как Дублин в День святого Патрика. Менее романтические натуры улавливали благородные тона креозота и свежей шпалы.

Сэм приехал где-то через час, я уже успел слазить под душ и переодеться. Он заглянул к нам, поводил носом, хмыкнул и позвал с собой выполнять приказ начальства. Оба лояльных сотрудника немедленно отправились следом.

Н-да… При словах «мой бар» я представлял себе шкафчик с напитками. Или секретер. Или холодильник, пусть даже большой. Но представить, что у Марлоу есть целая комната, оформленная как бар, со стойкой, пивными кранами, высокими табуретами и уходящей вдаль стеной с разнообразными бутылками, мне просто не хватало воображения. На работе, ага. Я бы спился.

– Ну что, ребятки, шефа вы слышали сами. Тележку я вам не дам и сумки тоже не пропущу, но сколько в руках унесете – все ваше.

– Сэм, помнишь, я говорил, что за мной должок? Давай угощу, теперь с меня есть чего взять.

– Ну нацеди мне пивка. Вон тот кран, светлый «Будвайзер». Никогда бы не подумал, что окажусь здесь гостем.

Я прошел за стойку, аккуратно нацедил по пинте ему и Димке, тот тоже до светлого любитель, себе сделал бокальчик «Гиннесса». Нашел под стойкой орешки какие-то, чипсы, высыпал на тарелку.

– Ну что, начнем? Кот из дома, мыши в пляс?

Чокнулись, отхлебнули, похрустели.

– Определенно дурдом. И часто с шефом такое?

– Неправильно такие вопросы про начальство задавать. Но да, бывает. Работа нервная, сами понимаете.

– А до нас здесь кто работал? И что с ними стало?

– До вас люди работали там, за ленточкой. Как там все было организовано – не знаю. А что вас ждет… Делаете вы много, работаете хорошо, затраты на вас вписываются в бюджет… Да ничего с вами не будет, работайте и работайте.

– Как долго?

– Навсегда. Вы столько знаете, что с острова вас уже не выпустят. И работать только здесь. А вот на острове будете жить как хотите.

– И как скоро мы сможем жить как хотим?

– Это начальству виднее. Но, по идее, скоро уже, всерьез вы не косячите. Провернете что-нибудь особо нужное, и готово – гражданство, документы, вид на жительство…

– А семьи?

– Туда съездить – нельзя, я уже говорил. А сюда семью выписать… Вполне реально. Обзаведешься домом, напишешь запрос, там им помогут с отъездом.

– А члены семьи тоже выезжать не смогут?

– Правильный вопрос. Обратно домой – нет, однозначно. А вот на ближайшие острова, на материк – можно попробовать. Но там своя специфика, зверье дикое, разгул преступности. Из всех окрестностей наш островок – самый комфортный для жизни.

– Так ведь скучно!

– А ты вспомни – там, за ленточкой, тоже так, чем комфортнее, тем скучнее.

Я еще несколько раз наполнял бокалы. Потом решили все-таки переползти к бассейну. Ополоснул и убрал кружки, сбросил в мусорку шелуху от орешков. А ничего так, справляюсь. Можно будет из компьютерщиков в бармены на старости лет переквалифицироваться, если что.

Мужики тем временем выбирали напитки в дорогу. Наглеть особо не стали, да и трудно нести больше десяти бутылок. Каждому, конечно. Мелкие-то еще можно, а вот литрашки уже тяжело. Но мы справились. И Сэм молодец, помог. Он вообще компанейский парень, этот Сэм, даром что американец. И бурбон его любимый тоже ничего. Хотя и в жару. И после пива. Зато в бассейне. Классно время провели, даже пели что-то душевное, на три голоса. «Артиллеристы, Сталин дал приказ», и про Штирлица еще. Хорошо, что Сэм по-русски понимает, а говорить не может. Зато петь может. Очень хорошо, душевно.

Интересно выходные прошли. И на природу съездил, и чудом смерти избежал, и подрался, и поработал сверхурочно, и напился в хламину… Как дома побывал.

20

Мне снилось, что я рыба, а за мной гонится здоровенный орел и что-то там нехорошее орет по-польски. Вот прямо схватил за плечо и шипит в ухо. Я, конечно, взмахнул плавниками, потом плеснул хвостом. Орел упал со страшным грохотом и заорал голосом Робби:

– Влад, какого хрена?