Завещание великого шамана - Александр Колупаев Страница 13

– Да хоть сегодня!

– Нет, сегодня нельзя, мне и маме нужно подготовиться…

– Ну, раз нельзя сегодня, тогда завтра…

– Договорились! – и девушка, легонько коснувшись моей щеки ладонью, упорхнула к поджидавшим её подружкам.

– Как тебе моя сестренка? Когда с предложением вйыл-дьуртгу пойдем?

– Это что, вроде сватовства?

– Это вроде предложения пожениться, сватовство ты провел, когда подошел к ней, и она тебе пояс повязала!

– Ты – то чего не предупредил?! Вдруг она мне откажет!

– Не откажет! Я же видел как ты на неё запал! Да и она бы тебе пояс не повязала, а бросила бы его на землю! Вот завтра и пойдем. Ты надумал скоро уезжать? Я тебя не гоню, но знаю: на работу пора. Пойдем, нам ещё золото принести домой надо…

– Так скажи, тем «лиловым»…

– Кому, кому?

– Да слугам этим, в лиловых одеждах, прямо как китайские крестьяне – все в одинаковых куртках.

– Аа-а… Альдыге.., мы больше их не увидим, только на следующем камлании, через три года.

– Слушай, братан, ты хочешь сказать, что через три года, я и ты снова будем делать неизвестно что?

– Почему неизвестно? Что духи скажут, то мы и переведем народу. Ты же камлал? Камлал! Вон я спрашивал у людей, ты все им объяснил: и про скот, и про то, какие зимы будут. Все точно будет!

– Да откуда мне знать, какие зимы будут?! Я даже не знаю, что я на этом камлании делал!

– Все правильно делал: духи забрали на время твою душу и сами вселились в твое тело, сами двигались, сами с народом говорили…

– Все, теперь мне все понятно! В этой чашке, что мы с тобой пили, наркотик был?! Отвар из каких-то грибочков? Ну, Николай, знаешь…

– Санья! В чашке был айран! Кто посмеет дать отраву великому шаману?! Да и альдыге не допустят! Ты сам скоро все поймешь, когда начнешь превращаться в настоящего шамана!

– Так это не все?! Ещё будут сюрпризы?

– Будут, Санья, будут, но поверь, только хорошие! Давай, бери рюкзак и складывай в него золото.

– Слушай, Николай, так и двери были открыты, и самородки валялись, как попало, почему их не растащили?

– Это жилище великих шаманов, – Николай впервые назвал и меня шаманом, – Нельзя ничего брать, табу, возьмешь – беда будет, да и альдыге…

– Альдыге, альдыге, они то, что могут, если их уже нет!

– Знай, Санья, твердо знай, они всегда рядом, придут на помощь, но и мешать не будут, ты и сам станешь почти одним из них!

– Это здорово, – сострил я, – на работе -раз и невидимкой стал!

– Нет, это не будет, а вот сильнее, быстрее станешь! Все, переодеваемся – и на той!

Не стану описывать, что мы ели и пили, только к вечеру я валился с ног от усталости.

Завтра мы поехали сватать Татьяну. В национальных костюмах, мягких сапожках, сели мы на коней, хотя честно признаться, сел Николай, а я – взгромоздился кое-как на смиренную лошадку. Пока добирались до дому Татьяны, лошадка и не думала слушаться моих команд, покорно плелась за гарцевавшим под Николаем жеребцом. Я молил бога и просил небо, не позволить сбросить ей меня на землю. Обошлось.

Когда входили в дом к невесте, Николай вынул из-за голенища моего сапога камчу и повесил мне на шею.

– Так надо! – тоном, не терпящим возражения, приказал он. Да я и не думал возражать. Мои мысли были заняты только тем: как бы прямее шагать, так как ощущения от верховой езды были сродни тем, что чувствуешь, просидев час на бочке верхом.

– Мне то что делать? – поинтересовался я у свата – Николая.

– Да ничего! Слушай, соглашайся, да поддакивай!

Такого сватовства в моей, жизни не было, да и вряд ли будет. Только мы зашли в дом, как к окнам прилипли любопытные соседи.

В доме были мать Татьяны, приятная русская женщина, один из старейшин, тот, что подавал нам чашку с айраном перед камланием, и невеста в скромном, национальном наряде, сидевшая с краюшку стола.

Николай поздоровался на своем языке, и дальше вся речь шла на ойротском. Невеста, не поднимая глаз, пару раз сказала: «Ие, ие», что даже мне было понятно её согласие. Да и я также пару раз сказал: «Согласен».

Старик, обратился ко мне с довольно грозной речью. Николай, услужливо перевел: «Строжится! Он за её отца, тебе грозит, если будешь обижать жену, он тебя убьет! Сними камчу, отдай ему и стань на одно колено…»

Я подчинился. Старик, хлестнув пару раз меня камчой, так, чисто символически, бросил её на пол.

Мать Татьяны, или теперь уже теща? Подхватила дочь под руку и увела её в другую комнату.

Мы вышли на улицу. Собравшиеся люди стали осыпать нас зернами ячменя, пшеницы и легкими, словно мотыльки, лепестками хмеля.

Под нехитрый мотив гортанной песни, которую затянули собравшиеся, мы сели на своих коней и ускакали к дому Николая. Хотя, ускакали – это сильно сказано. Я, подпрыгивая в седле, набил себе шишку, и дня три она давала о себе знать, как только пытался сесть.

– Так, если я женатый, то где моя жена? – пристал я с вопросом к Николаю.

– Не все сразу, ты считай, только получил согласие всех сторон. Это вроде помолвки, потом – через неделю, свадьба. После свадьбы её отец, вот тот старик, привезет её к тебе домой, у тебя есть дом, ах да, квартира?

– Есть, да и таким богатством, как у нас в рюкзаках, запросто можно построить дворец!

– Э-э, Санья, ты же обещал это золото на другие дела пустить?

– Да пошутил я, Николай, пошутил.., – почему-то смутился я.

– Никогда больше не шути так, если надо денег, я тебе дам, если много денег надо тебе, все соберем и отдадим! Золото, что духи позволили взять, нельзя для себя брать, даже думать об этом нельзя!

– Ладно, понял я, не возьму ничего себе – духи будут довольны.