Ртуть и соль - Владимир Кузнецов Страница 13

– Проходной двор, – бормочет он, после чего обращается в сторону подворотни. – Кто там?

– Это я, – раздается в ответ. – Подойди, дело есть.

– Хороший ты парень, – хмыкает Эд, надеясь, что голос принадлежит все-таки мальчику. – Но я не хочу получить дубиной по затылку.

– До твоего затылка я не дотянусь. Ты здоровый, как огр. Лучше побереги яйца.

Эд улыбается. Ну что – вариант, конечно, рискованный, но голос и правда кажется знакомым, а единственный здешний ребенок, с которым Сол разговаривал, – это мальчишка со скотобоен. Если это он, то вроде как зла на Эда держать ему не за что.

– Сразу предупреждаю, – говорит Эд, шагая в темноту, – денег у меня нет.

– Сойдут и ботинки, – голос паренька слышится совсем рядом. – Иди, не останавливайся. Мы же не хотим, чтобы нас вся чичестерская братия слушала.

– А что, дело серьезное? – шутливо интересуется Эд. Под ногой что-то неприятно чавкает. – Вот дерьмо, – бормочет он.

Мальчик хихикает:

– Не, это цукини. Правда, уже хорошенько подгнивший.

– Какое облегчение, – Эд шаркает подошвой, пытаясь счистить с нее налипшее. – Ладно, стой. Чего хотел?

– С тобой хотят поговорить.

Эд незаметно достает из кармана зажигалку, быстро щелкает. Мальчик, стоящий от него в паре шагов, испуганно прикрывает глаза ладонью. Да, это тот самый ребенок, которого Эд вытащил со скотобойни.

– Убери! – возмущенно шепчет парнишка. – Нас заметят!

– Хорошо, хорошо, – Эд прячет зажигалку. – И кто же такой хочет со мной поговорить? И, самое главное, зачем?

– Я не могу сказать. Мне только сказали привести тебя на место.

– А с чего бы мне за тобой идти?

– Ну как же, – в голосе мальчишки слышаться удивление и обида. – Ты меня от смерти спас. Я тебе помочь хочу.

Сол делает глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями.

– Может, ты мне все-таки скажешь? Знаешь, трудно тебе довериться вот так…

– А зачем тогда ты меня спасал?

Вопрос по эффекту сравним с крепким ударом в челюсть – проходит секунд десять, прежде чем Эд отвечает:

– Грех на душу брать не хотел.

– Не взял грех, взял душу, – детский голос звучит пугающе серьезно. – Если я вернусь один, меня точно убьют.

Сол задумчиво скребет бороду. Малец, конечно, привирает насчет «убьют», но и по голове его точно не погладят. Жизнь беспризорника и в цивилизованном двадцать первом веке стоит недорого, а в этом жутком клоповнике – и того меньше. Всыплют на орехи, кулаками и палками, а если разойдутся и убьют ненароком – никто даже не пожалеет.

– Если все это, – задумчиво произносит Сол, – плод моего воображения, то насколько же сильно я болен…

– Чего? – удивленно переспрашивает мальчишка.

Эд мотает головой, разгоняя непрошеную рефлексию.

– Да так. Как тебя зовут?

– Спичка.

– М-да, – усмехается Эд. – Это прозвище. А имя у тебя есть?

– Имя? Наверное, есть – только я его не знаю. Так ты что, идешь?

Сол вздыхает. В конце концов, с чичестерами перспектива у него не самая радужная. Будет варить пироксилин, пока не взорвется от случайной искры или не получит дубиной в висок в очередном набеге. Стоит задуматься о смене покровителя.

– Давай сделаем так. Ты посиди пока здесь. Пусть ребята в «Королевском Орле» как следует напьются. Когда вечеринка станет затухать, я выйду к тебе. Тогда и двинемся. Хорошо?

Какое-то время мальчишка не отвечает. Эд начинает даже сомневаться, здесь ли он еще.

– Ладно. Я тебя тут ждать буду.