Сны замедленного действия - Владимир Леонидович Ильин Страница 13

– А где он сейчас служит?

– Да на Севере где-то. Я и сама точно не знаю. Адрес у него – полевая почта, и все. Я уж недавно вторую телеграмму отправила, а то, думаю, может, он первую не получил…

Так, готово, биодатчики мы прицепили… Пока загружается программа, можно подробнее оглядеть комнату. Судя по всему, это владения Олега. Старенький письменный стол у окна, обтянутый дерматином, над ним – книжные полки. Книги все, как на подбор, по компьютерам. На специальной стойке-подставке – штабель компакт-дисков. А центральное место на столе занимает компьютер. Ничего особенного, довольно старенький «Ориноко»…

Интересно, вел ли Олег дневник? Ведь в его возрасте многие фиксируют на бумаге или в компьютере свои сокровенные переживания. Может быть, там можно найти что-нибудь, что позволит разобраться в причинах его странной болезни?.. Жаль, что эта возможность для меня закрыта – на каком основании я попрошу у Анны Павловны разрешения рыться в имуществе ее племянника?

– Ой, что же это я стою, дурочка? – всплескивает руками Круглова. – Пойду хоть чайник поставлю да угощу вас чем бог послал…

– Да не беспокойтесь вы, Анна Павловна, – останавливает ее Ножин. – Не знаю, как Владлен, а лично я ненадолго зашел… По дороге домой, значит… Вы лучше присядьте да расскажите, как с Олегом это произошло. Думаю, нашего гостя это тоже интересует… Да вы присядьте, в ногах правды нет.

Сам он давно уже сидит в старом продавленном кресле с деревянными подлокотниками. И вообще, что-то он ведет себя по-свойски с хозяйкой. Интересно, не положил ли старый холостяк глаз на одинокую женщину?..

Круглова послушно садится на стул, теребя подол своего цветастого домашнего сарафанчика. Глаза ее без видимого усилия вновь наполняются влагой.

– Да что рассказывать-то, Михаил Юрьевич? Я и сама ничего не знаю. Меня же не было тогда рядом с Олежкой. Просто пришла вечером с работы, гляжу – а он свернулся клубочком вот в этом кресле, в котором вы сейчас сидите, и спит… Ну, сначала я значения не придала, думала: устал парень. Он и раньше-то днем, бывало прикорнет на пару часиков, особенно когда всю ночь просидит за своим компьютером… А потом, когда ужин приготовила, стала его будить – а он не просыпается!.. Я и так, и этак – он ни в какую! Даже глаза не открывает… Господи, помилуй!.. Я перепугалась, «Скорую» вызвала. Они уж к ночи приехали, тоже пытались что-то сделать, но все без толку. «В больницу, – говорят, – его надо»… А я так подумала: никуда его не отдам. Ведь столько случаев бывает, когда попадает человек в больницу, а живым оттуда не выходит… Вы уж простите меня, Михаил Юрьевич, что я так отзываюсь о врачах, но… одним словом, боюсь я его им отдавать. Вот приедет Костя, пусть и решает как отец…

– Что ж, воля ваша, Анна Павловна, – разводит руками Ножин. – Конечно, у вас есть полное право держать больного дома. Но я бы на вашем месте… Впрочем, что я буду вас убеждать?..

– Мне тут соседка одна рассказала такой случай, – продолжает, немного успокоившись, Круглова. – В деревне это было, когда она еще молодой была. Одна женщина работала на сенокосе, а жара страшная стояла. Захотелось той женщине искупаться, пошла она к ручью, а вода в нем была как лед – там подземные источники, оказывается, были. И искупалась она в той ледяной воде вся, с головы до ног. Домой пришла – уснула и спала целых восемь дней, не просыпаясь. Только когда проснулась – ноги у нее отнялись на всю оставшуюся жизнь… Доктор, как вы считаете, с Олежкой такое может случиться?

Это она ко мне обращается. В ее глазах я теперь – единственная надежда…

– Ну, вообще-то я не врач, – говорю я. – Но компьютерное обследование показывает, что у вашего мальчика пока все в порядке. И сердце работает нормально, и мозг функционирует, и прочие органы тоже… Поэтому будем надеяться только на лучшее.

– А что еще остается? – с горечью спрашивает хозяйка. – Ну, так что же, по-вашему, с мальчиком случилось? От чего? И когда он проснется теперь?

Эх, Анна Павловна, если бы мне самому кто-нибудь мог ответить на все эти вопросы!.. Что же ей ответить? Соврать, что все будет хорошо?

– Пока трудно сказать. Знаете, я ведь только начинаю свою работу… А вы не могли бы ответить на несколько вопросов?

– Конечно, конечно, – торопливо говорит Круглова. – Спрашивайте все, что хотите!

Ну, все, что хочу, я при всем желании не смогу спросить. Времени не хватит.

– С какого возраста вы воспитываете мальчика?

– Да практически с тех пор, как его мать умерла. Десять лет ему тогда было…

– Олег болел чем-нибудь?

– Только в младших классах. Корь, ветрянку перенес… А за последние годы, бывало, только простуду или грипп подхватит, и все. В этом плане он мне проблем не доставлял.

– И никогда ни на что не жаловался?

– Нет, что вы!

– Травмы головы были?

– Знаете, дети частенько головой бьются, когда начинают ходить. Но насколько я знаю, Олега бог миловал…

Все это вроде бы свидетельствует о том, что заболевание имеет не физиологические причины, но – кто его знает? Может быть, Круглова не все знает о своем воспитаннике?

– Ну, хорошо. А что он вообще собой представляет? Как учится? Были ли у него друзья? Чем увлекается?

– Он у меня хороший, – с гордостью говорит Анна Павловна. Почти как мать о сыне. Да, собственно, мальчишка и был ей вместо сына. – Учился не то чтобы на одни «пятерки», но и без «двоек». Конечно, в десятом классе немного подзапустил учебу – все из-за своего компьютера проклятого! – но в отстающих никогда не числился… А друзья… Раньше кое-кого из одноклассников приводил домой, и гуляли они вместе. Но уже года два никто из бывших дружков не появлялся у нас, и Олежка мой никуда не ходил. Придет из школы – и сидит безвылазно за компьютером до поздней ночи. Этим… как его?.. Интернетом сильно увлекался… Иногда я и кушать ему сюда приносила, когда он буквально не мог оторваться от экрана. Сами видите, какой он худой да бледный – шутка ли, воздуха свежего почти не нюхать!.. А сколько денег он поистратил на все эти штучки! То одно ему надо, то другое… Нет-нет, я, конечно, не жалуюсь. Но ведь, судите сами, зарплата у меня маленькая, а от отца тоже деньги нерегулярно приходят – а компьютерные причиндалы ой-ей-ей сколько стоят!.. Кстати, не далее как в прошлом месяце такая история приключилась. Сломалось у Олежки что-то в компьютере, и он пристал ко мне: дай мне деньги, тетушка, я новый агрегат куплю!.. «Сколько ж тебе надо?» – говорю. Он как сказал – я аж обалдела! Мне за такие деньги надо полгода работать, причем не есть, не пить… Нет, говорю, извини, Олежка, но денег таких у нас с тобой нет…

– А он что? – вмешивается в разговор молчавший до сих пор Ножин.

– А что он? Ну, скис, конечно. Ходил, ходил, как неприкаянный. Словно не знает, чем заняться. Одно время к одноклассникам своим пытался пристроиться – к тем, у кого тоже компьютеры есть. Только дружки его не дураки и дали ему понять, что он вроде как мешает им, да и родители всякие бывают, и не каждой матери понравится, что к ее сынку приятель повадился ходить…