Банзай, земляне! - Григорий Дондин Страница 13

До конца дня пришлось охромить еще двух тротиловых животных.

– Чем дальше в степь, тем гуще крокодилы.

– Значит, верным курсом продвигаемся, бойцы. Чуете запах страшной военной тайны зеленокожих? Нет? А она уже близко!

С этого момента останавливаться на длительный отдых не получалось. К неподвижному отряду тут же начинали сбегаться учуявшие запах животные-камикадзе. В небе всё чаще мелькали самолеты-разведчики и штурмовые эскадрильи. В пределах видимости то и дело возникали прыгуны. Было похоже, что земляне пересекли границу какой-то особой зоны, охраняемой множеством патрулей. Спали теперь урывками минут по двадцать-тридцать. Всё остальное время шагали вперед. Сложнее всего было не отключиться, пережидая на земле очередной патруль. Средняя скорость упала до двух с половиной километров в час.

Утешало одно. День ото дня вещмешки становились легче. Правда, облегчение это было скорее осознаваемым, нежели ощущаемым. На себе разведчики тащили двухнедельный запас белково-жирового концентрата, аптечки, основную и вспомогательную, патроны для магов и пистолетов с пулями нескольких различных видов. Боезапас находился как в резервных обоймах, так и просто в заводских упаковках. По всем инструкциям разведчикам полагалось стрелять как можно меньше, действуя умно и по возможности скрытно. Инструкции эти грубо нарушались почти на каждом выходе, так что патронов бойцы набирали как на маленькую личную войну.

У каждого имелся гренадерский наборчик «Сделай сам». Разрушительный потенциал взрывчатых веществ веками измерялся в тротиловом эквиваленте, хотя, что такое тротил, затруднялись ответить даже военные историки. Самые ходовые виды современной взрывчатки были куда мощнее. Шариком размером с мяч для пинг-понга можно было добротный каменный дом снести до фундамента. В «Сделай сам» входило двадцать четыре таких шарика в граненой осколочной оболочке. К ним прилагалось сорок восемь многофункциональных детонаторов. Одна половина превращала шарики в ручные гранаты, вторая – в мины. Настроек у каждого вида детонатора была уйма. Например, граната имела одну красную и одну синюю планку с предохранительными кольцами соответствующей раскраски. В зависимости от цвета выдернутой чеки срабатывали режимы «наступление» либо «оборона». В наступательном красном режиме осколки разлетались всего на десять-двенадцать метров, что позволяло спокойно бежать в атаку, швырять гранаты, орать «Ура!» и не падать мордой в землю после каждого броска. Нормальный космодесантник спокойно зашвыривал граненый шарик метров на пятьдесят. Оборонительный синий режим предназначался для бросков из надежного укрытия. Разница заключалась только в дальности разлета осколков. При обороне она составляла двести пятьдесят – триста метров. Кроме того, имелось колесико для выставления задержки от трех секунд до двух минут. У минных детонаторов разных планок, колец и колесиков было заметно больше. Помимо граненых шаров в набор входила пластичная взрывчатка, расфасованная кубиками навроде игральных костей, компактные термозаряды для решения рутинных задач, типа выжигания замков в дверях, взрыватели с дистанционным управлением, а также всякие мелочи для организации сюрпризов, как-то: мотки тонкой проволоки, стальные шпильки, датчики движения и т. п. Независимо от набора «Сделай сам» бойцы носили с собой несколько собранных и готовых к бою гранат.

Помимо ручных гранат, были осколочные и кумулятивные заряды для подствольников. Запасных аккумуляторов приходилось по пять кило на брата. Формой они напоминали древние медные пятаки и упаковывались в столбики по килограмму каждый. Требовались они практически везде. От них питалась умная оптика магов, нити-хамелеоны бронекостюмов, очки-полумаски в режимах ночного и термального зрения. Эхоловы, черви, бесполезные на острове сканеры ограниченного действия, различные детекторы и прочие электронные мелочи, присутствующие в вещмешках, также нуждались в электричестве. За время своего пребывания на острове каждый боец уже израсходовал примерно полтора кило энергопятачков.

Кроме предметов первейшей необходимости, вроде патронов, батареек и еды, в мешках присутствовал целый ряд вещей из серии «на всякий случай». Саперные лопатки, дыхательные маски, мотки эластичного шнура, выдерживающего до пятисот килограммов и т. д. и т. п. Поскольку «всякий случай» наступал на разведвыходах регулярно, бойцы скрипели зубами, но перли на себе весь этот хлам. Исключение составлял экстрасенс. Он нес только провиант, аккумуляторы и по минимуму патронов, но с его телосложением простого гражданского человека и этого было за глаза.

– А я вот думаю, что за нами настоящий шлейф из трехногих крокодилов остается, – заметил Че, когда Клюв покалечил очередное животное. – Это плохо.

Остальные молча согласились. В воздухе повисла очевидная, но невысказанная цепь логических рассуждений. Патрульных животных должны систематически кормить и дрессировать. В противном случае они бы давно одичали и начали кидаться на своих. Следовательно, странную эпидемию трехлапости зеленокожие скоро заметят и проявят самый живой интерес к вызвавшему ее вирусу.

Хронометр БПК показывал 00:23. Начинались седьмые локальные сутки пребывания землян на планете под условным номером 4–2/8Д. Теперь они находились в ста шестидесяти четырех километрах от точки высадки. Это если по прямой. Тип местности оставался прежним. Багровое солнце упрямо торчало в небе и не скрывалось даже за облака, словно твердо решило узнать, чем закончится этот рейд земных разведчиков, не пропустив ни одной подробности.

Выглянуло солнышко головой вперед,

На него направил я свой гранатомет…

Мурлыча шутливую песенку, Мазёвый недовольно косился на солнце. Руки разведчика машинально прилаживали к лежащей на коленях сфере рога эхолова. Конструкция устройства была не шибко удобной. Чтобы не свихнуться от непрерывного потока всевозможных шумов, рога всякий раз приходилось отсоединять. Пульт, умещающийся на ладони, имел два десятка бегунков, настраивающих фильтры эхолова на различные типы звуковых волн. Процессом Мазёвый мог управлять не глядя. Так секретарь-машинист с двадцатилетним стажем щелкает по буквам на клавиатуре. Пульт слушался легчайших прикосновений грубых и уже довольно грязных пальцев военного. А вот самая главная кнопка здесь отсутствовала. «Вкл. /выкл.» она называется. Эхолов включался автоматически вместе с остальными системами сферы, как только она оказывалась на голове солдата. Типа для простоты и удобства, мать их, инженеры хреновы! Им бы с таким удобством на голове недельку по орочьим тылам полазить.

Боец послушал секунд тридцать, при этом неприязненно морщась и беззвучно матюгаясь одними губами. Потом резко сдернул сферу с головы.

– От этого звука самому выть хочется. Не могу его выносить. Как будто у меня в голове большой зуб и его этим звуком сверлят, как бормашинкой. Что странно, он идет сразу на всех частотах. Как эхолов ни настраивай, все равно в орочью филармонию попадешь.

– Я тоже что-то такое чую, – сообщил Кумар. – Словно впереди огромная печь вселенского зла и от нее волнами ужаса пышет. На мозг очень сильно давит.

– Развели кружок поэтов-пофигистов, – оскалился Клюв. – Метафоры одна другой краше. Одному зуб в голове сверлят, второго вселенская печка припекает.