Неспящие - Чарли Хьюстон Страница 13

— Я говорю не для того, чтобы тебя обидеть, но это так и есть.

Парк смотрел на бейсболку с эмблемой лос-анджелесской полиции, которую держал в руках.

— А мне и не обидно.

— А я и не думал, что ты обидишься. И это еще одна причина, почему я считаю тебя подходящим для этого дела. Легче работать, когда тебе наплевать, что тебя не любят.

Парк провел рукой по затылку, пощупал резкую горизонтальную линию волос, постриженных парикмахером по нижнему краю ежика.

— Не то чтобы мне было совсем все равно, капитан. Все зависит от того, почему меня не любят.

Бартоломе сунул кончик языка за нижнюю губу, потом высунул обратно и облизал зубы.

— Значит, тебе наплевать, когда тебя не любят из-за того, что с тобой невозможно работать? А другие причины для неприязни тебя могут беспокоить, так, что ли?

Парк перестал теребить волосы.

— Мне наплевать, когда со мной не хотят работать, потому что я знаю, что прав.

Брови капитана наркоуправления приподнялись.

— Господи, Хаас. Неудивительно, что тебя не любят.

Парк стряхнул пылинку со штанины.

— Я могу идти?

Бартоломе показал на дверь:

— Можно ли тебе выйти из моего кабинета? Да.

Парк стал подниматься.

Бартоломе показал на окно:

— Можно ли тебе вернуться на улицу? Нет.

Парк, почти поднявшись с твердого пластикового стула, замер и посмотрел на начальника.

— Простите, сэр?

Бартоломе взглянул на стол, нахмурился, читая заголовок спортивной колонки раскрытой на столе «Лос-Анджелес таймс»:

«ГЛАВНАЯ БЕЙСБОЛЬНАЯ ЛИГА ЗАВЕРШАЕТ СЕЗОН

Игры не возобновятся до тех пор, пока не удастся остановить пандемию бессонницы».

Он посмотрел через стол на своего подчиненного.

— Больше не будет сольных выступлений, Хаас. Все ездят с напарниками. В управлении не хватает денег на бензин для патрульных машин. Пока в результате стимулирующего финансирования наш автопарк чудесным образом не наполнится электромобилями и гибридами, все патрульные машины будут выезжать с двумя, тремя или четырьмя полицейскими.

Он протер глаза.

— И никто, никто абсолютно не хочет больше ездить с тобой.

Парк выпрямился.

— Никто и раньше не хотел.

— Ну да, но раньше было не так плохо. Было не так опасно, а это только начало. Управлению нужен высокий боевой дух в этой паршивой ситуации. Высокий боевой дух означает, что нам не грозит дезертирство, какое было после «Катрины». Когда полицейские теряют веру в систему и просто исчезают.

Бартоломе перестал тереть глаза и оглядел Парка с головы до ног.

— Высокий боевой дух также означает, что офицеры должны прикрывать друг друга. Нам не нужно, чтобы наши ребята закрывали глаза, потому как решили, что всем будет лучше, если напарник, который у всех стоит как кость в горле, получит пулю во время какой-нибудь бандитской разборки.

Парк подумал о времени, год тому назад, когда он ездил с Делом Рико. Как однажды они выехали на вооруженное ограбление. Дел сказал, что в подсобке винного магазина безопасно. Только это было не так. Оказалось, что подозреваемый был не вооружен; что кореец — владелец магазина принял за оружие обрезок трубы. Но в полицию поступил звонок о вооруженном грабителе, и Дел дал Парку войти в подсобку, которую он считал безопасной, хотя там за какими-то ящиками прятался подозреваемый с трубой, и она вполне могла оказаться ружьем. Парк отделался парой синяков на ребрах. Подозреваемый получил ряд ударов по гениталиям.

Дел всегда вел себя спокойно с Парком, но тот слышал, как он острил с ребятами. Дескать, не могу дождаться, когда кончится дежурство смонахом.

Парк считал, что Дел Рико не знал о преступнике в подсобке. Но он был хороший полицейский. И он сказал, что в подсобке чисто. Может быть, он бы отнесся к заданию более внимательно, если бы не думал о том, когда кончится его дежурство с Парком?

— Хаас, ты следишь за моей мыслью?

Парк посмотрел на капитана.

— Я могу патрулировать на велосипеде.

Бартоломе потер гладкую смуглую макушку.

— Патрульные на велосипедах тоже ездят по двое.

— На мотоцикле. Я могу патрулировать дорожное движение.

— Ты когда-нибудь ездил на «Харлее»?

— Нет.

Бартоломе показал на фотографию на стене. Он же, но помоложе, кожаные сапоги, сине-белый шлем, верхом на «Харлее».

— Чтобы научиться управлять «Харлеем», нужно несколько недель, и управлению это влетает в копеечку. Я тебе могу сказать только одно: при нашем теперешнем бюджете переобучение возможно только для спецназа и антитеррористической академии.

Парк посмотрел на фотографию Бартоломе с ведерком на голове.

Спецназовцы обожали свои автоматы, обожали стремительность, с которой они срывали двери и врывались в дома. Зачем они там, кто, что и кому сделал, для спецназа не имело никакого значения. Им просто хотелось сделать меткий выстрел.

Антитеррористическая академия — билет в одну сторону до рабочего стола. Бумажная волокита. Разведывательные сводки. Координация оперативных групп с ЦРУ, ФБР, нацбезопасностью, таможенно-пограничной службой.

Он отвел взгляд от снимка.

— Вряд ли я подхожу для этого, сэр.

— А тебе никто и не предлагает.

Бартоломе взвесил два невидимых предмета, по одному в каждой руке.

— Тебе предлагают только одно.

Он показал тяжесть и серьезность того, что предлагается Парку.

— Или можешь согласиться на онлайн-обучение, будешь диспетчером.

Он показал относительную легкость работы по приему и передаче радиовызовов.

Парк вспомнил, как отец спросил его, чего, по его мнению, он может достигнуть в качестве полицейского, чего не мог бы достигнуть в семейном деле. Семейным делом была государственная служба и политика.

Он покачал головой:

— Я просто думаю, что не гожусь для этого задания, сэр.

Бартоломе кивнул:

— Почему?

— Если посмотреть на это практически, то я белый. И я не знаю уличного жаргона. То есть знаю, но у меня он звучит неестественно. Да и сам я никогда наркотиков не пробовал, даже в колледже. Я даже не знаю, как притворяться.

Капитан улыбнулся:

— Хаас, какого черта? О чем ты только думаешь? Ты что же, считаешь, я тебя пошлю в Уилмингтон? Заставлю сбывать метамфетамин ночным грузчикам в порту? Или зашлю к мексиканцам здесь, у нас? Или ты думаешь, я пошлю тебя толкать дурь черным в южный Лос-Анджелес?