Ваше благородие товарищ атаман - Александр Воронцов Страница 13

А потом наступил звёздный час братьев Юрьевских. Поскольку они были близнецами, то и выступали в паре, как сказал Клаус, «для пущего антуражу». Вначале Сергей показал комплекс ушу в стиле «длинный кулак». Каскад высоких прыжков, акробатических элементов, ударов руками и ногами очень понравился зрителям. Кстати, именно поэтому дочка Клауса Марта, которая раньше показывала простенькие гимнастические этюды, не выступала со своим номером, а работала ассистенткой Сергея. В следующем номере тот принял из рук Марты якобы бутылку водки, выпил немного и сделал вид, что захмелел. И тут же начал показывать таолу в стиле «пьяный кулак».

Якобы пьяный Сергей шаткой походкой, спотыкаясь, ходил зигзагами, казалось, он вот-вот упадёт. И, прогибаясь назад, почти становясь на мостик, всё же упал. Но, перевернувшись через голову назад, он встал, показав, что снова выпивает. Потом его как бы понесло в потере равновесия по какой-то кривой. И вдруг – раз – он, высоко выпрыгнув в воздух и провернувшись там на 360 градусов, нанёс удар ногой. Потом, снова высоко выпрыгнув, закрутившись, как веретено, рухнул на землю. Пытаясь встать, еле приподнялся и вдруг, сложившись пополам, резко вытолкнул себя ногами, и вот он уже встал в полный рост. И снова внезапно каскад трюков: фляк, потом сальто вперёд и назад, высокие прыжки с проворотами в воздухе, удары ногами и руками. Все прыжки, сальто и фляки, в которых Сергей продолжал изображать пьяного, были восторженно встречены публикой.

После на арену вышел его брат Александр. Теперь уже Сергей являлся ассистентом, поскольку Саша показывал номер с метанием ножей. Один брат становился к дереву, а второй метал в него ножи. Вернее, не в него – ножи вонзались в дерево рядом с телом Сергея. Когда парень отошёл в сторону, на стволе дуба остался его силуэт.

Но коронный номер заключался в том, что Сергей ставил себе на голову яблоко, а Александр метал в это яблоко нож. Причём нож не просто попадал в яблоко, а рассекал его пополам. Это было довольно сложно сделать, следовало так закрутить клинок, чтобы он не вонзался в яблоко, а срезал его. Именно этот эффект Александру пришлось долго и упорно тренировать, потому что метание ножа – это одно, там достаточно иметь глазомер, твёрдую руку и опыт. В случае с закручиванием клинка нужно было ещё и точно всё рассчитать. И, конечно же, важно было не задеть брата.

Кульминацией стало выступление хозяина цирка Клауса Буша. Но когда борец вышел на арену, в которую превратилась сельская площадь, внезапно раздались топот лошадей, свист, прозвучали выстрелы, и на площадь выскочила группа всадников. Одеты они были кто во что горазд – свитки, рубахи, гимнастёрки, черкески, кавалерийские галифе, казацкие шаровары с лампасами. Во главе этой кавалькады скакал совершенно живописный кавалерист. Его конь был украшен лентами, цветами и жемчужными ожерельями на копытах. Сам он был в гусарском ментике, красных галифе, щёгольских хромовых сапогах под колено, а на голове его каким-то чудом держалась матросская бескозырка. Чудом – потому что у этого гусара-матроса была очень буйная шевелюра. На груди у кавалериста красовался богато отделанный кинжал.

Всадники спешились, и их предводитель подошёл к толпе, которая собралась на цирковое представление. Впрочем, толпа расступилась перед ним и стала как-то быстро редеть. Прокатился ропот:

– Щусь… Атаман Щусь… Махновцы…

Несмотря на то что население Екатеринославской губернии очень хорошо относилось к махновцам и снабжало их продуктами, фуражом, лошадьми, а иногда селяне даже присоединялись к отрядам батьки Махно, тем не менее далеко не все жаждали встречи с удалыми казачками батьки. Один из его атаманов, Феодосий Щусь, лишь недавно присоединился к Нестору Махно и часто действовал самостоятельно. К тому же красавец и щёголь Щусь был очень падок на женский пол, и слава об этом давно уже обошла всю губернию. Так что часть женщин немедленно стала покидать площадь – как говорится, от греха подальше.

Сергей и Александр стояли возле фургона, когда атаман Щусь подошёл к Клаусу Бушу.

– С такой прической этот батька – вылитый хиппи, – вполголоса сказал Сергей своему брату.

– Скорее, он на панка тянет, ты посмотри на его прикид, – также вполголоса ответил ему Александр.

В это время Щусь с интересом разглядывал циркачей.

– Ты кто таков? – спросил он у Клауса. – Что вы тут показываете? Что за цирк?

– Я – Клаус Буш, цирковой борец, хозяин цирка, вот моя семья – жена и дочь.

– А те два хлопца – тоже твоя семья? – атаман указал плетью в сторону братьев.

– Нет, эти к нам прибились недавно, из Екатеринослава шли.

– Что показываешь? Какие номера? Я желаю посмотреть. – Щусь кивнул одному из своих людей, тот метнулся куда-то и через минуту притащил для атамана табуретку. Тот сел на неё, опершись на свою саблю. – Давай, показывай!

– Но, позвольте, мы уже закончили, остался только мой номер, я обычно вызываю из публики желающих побороться.

Щусь тут же вскочил и заорал:

– О, борьба! Французская? Давай со мной! – И стал расстёгивать свой гусарский мундир.

Через минуту он был в одной рубахе и галифе. Свои щёгольские сапоги атаман тоже снял, оставшись босиком. Он сделал несколько разминочных движений, пару раз присел, покрутил головой. Было видно, что махновец разбирается в борьбе. Да и телосложением Щусь, пожалуй, не уступал Бушу – он был таким же высоким, крепко сбитым, а через рубаху были видны его мускулистый торс и массивные плечи.

– Этот Щусь, когда на флоте служил, был чемпионом по боксу и по французской борьбе. Причём он хорошо знает джиу-джитсу. Опасный тип, – пробормотал Александр.

– Да и вообще он один из самых неуравновешенных у Махно был. Батька, кажется, его лично застрелит через два года, – ответил ему Сергей.

– Нет, это легенда, никто из современников Махно этого не подтвердил. Щусь погибнет в бою с красными, – возразил брату Александр.

Тем временем толпа селян, которые остались досмотреть представление, стала подбадривать Клауса Буша. Но часть из них болела за атамана. Двое соперников стали в центре круга, образованного людьми, и приготовились к схватке. Внезапно Щусь молниеносно бросился вперёд и совершил классический проход в ноги. Клаус не ожидал такого приёма, ведь в арсенале французской борьбы нет техники захвата ног, борьба ведётся без подножек и подсечек, только выше пояса. Поэтому циркач свалился как подкошенный. А атаман тут же захватил ногу Буша и провёл болевой приём на ахилл. Клаус вскрикнул, и Щусь, отпустив ногу соперника, довольный вскочил и стал отряхиваться.

– Добре, батьку!

– Молодець!

– Гарно посадив на сраку циркача, га-га-га!

В основном ликовали махновцы, хотя и некоторые селяне гоготали, взявшись за бока. Другие просто стали расходиться, понимая, что представление окончено. На Анну, которая попыталась традиционно совершить обход публики со шляпой в руках, никто внимания не обращал. Зато обратил внимание сам атаман. Он уже успел снова надеть свой гусарский мундир, который снял на время схватки.