Мятежная королева - Линетт Нони Страница 13

– А что насчет мятежников? – спросил Рук.

Кива заерзала под его пристальным взглядом.

– Во главе мятежников все еще стоит Креста? – намекнул он.

Облизнув губы, Кива медленно кивнула и проговорила:

– Насколько мне известно.

Рук прищурился и повторил:

– Насколько тебе известно?

Кива заставила себя взглянуть ему в глаза.

– Я мятежникам не нравлюсь. Особенно Кресте. – И Кива не могла их винить. Хоть и вопреки своему желанию, но она была доносчиком Рука и сполна заработала их презрение. – Они не извещают меня о смене лидеров. И о своих планах тоже.

Никогда прежде Кива не проявляла подобную твердость, но после многолетних встреч с Руком она чувствовала себя с ним гораздо спокойнее, чем с любым из надзирателей. У нее была на то причина, пусть даже Кива и знала, что верность еще не гарантирует безопасность.

Смотритель потер висок.

– Кива, ты знаешь: я тебя уважаю. Можно сказать, ты мне дорога. Ты множество раз доказывала, что не лишена способностей лекаря, и долгой службой заслужила мое уважение. И поэтому я должен тебя предупредить.

Кива собралась с духом.

– Скоро мне потребуется от тебя больше информации, – продолжал Рук. – Тюремные мятежники начинают доставлять массу проблем. Я могу только предполагать, связана ли их активность с тем, что мятежная армия снаружи с каждым днем разрастается и подступает все ближе. Эта их «королева» ведет их на погибель. Глупцы, – Рук покачал головой, словно ему было их жаль.

Сердце Кивы заколотилось чаще. Каждый раз, слыша новости о внешнем мире, она до боли хотела еще. Последние десять лет до Кивы лишь урывками доносились вести о том, что происходит за стенами Залиндова. Когда Кива только-только приехала в тюрьму, мятежники были не более чем бродягами, одержимыми поиском давно потерянной королевы, которая якобы, как они перешептывались, являлась законной наследницей престола. И если королевская стража ловила кого-то на столь изменнических заявлениях, ничем хорошим это не заканчивалось. Уже в тюрьме Кива слышала, что королева перестала скрываться и встала во главе мятежа, и жаждала она лишь одного: мести. Не справедливости, не возможности обсудить, действительно ли корона принадлежит ей. Нет, Мятежная королева хотела отомстить за все, чего ее лишили. За все, что она потеряла. За королевство и власть, которые должны были принадлежать ей с рождения.

Из тех крупиц информации, что дошли до Кивы за последние пять лет, Мятежная королева начинала медленно, очень медленно брать верх.

Рук считал их глупцами. Кива не разделяла его мнение.

– В них есть силы, искра, которая разгорается все больше, – смотритель продолжал говорить о заключенных в тюрьме мятежниках. – Может, пока она еще совсем маленькая, но даже малейшая искра способна дать начало пожару. Я хочу этого избежать. Ради них же самих.

Кива содрогнулась, поймав его взгляд. Мятежников в Залиндове мигом лишат жизней, если Рук или надзиратели хотя бы заподозрят их в заговоре. Неважно, что они задумают – побег, бунт, или же просто будут набирать людей. Если они проявят себя хоть как-нибудь – как угодно – их судьбы предрешены.

Киве их даже было не жаль. Стоило быть умнее, не высовываться, не привлекать внимание смотрителя. Она считала, что они сами себе вырыли могилу. Должно быть, Рук все прочел по ее лицу, потому что он снова вздохнул, на этот раз громче.

– Просто… постарайся узнать побольше к нашей следующей встрече, – проговорил Рук. Залпом допив остатки напитка, он поймал ее взгляд и закончил: – Сколь бы умелым лекарем ты ни была, я всегда могу найти в лазарет кого-нибудь еще. Твоя значимость в том, что ты можешь мне рассказать. Мне нужна информация, Кива. И ценная.

Он снова отвернулся к окну: по-видимому, на сегодня все. Один из надзирателей проводил Киву до выхода со стены. Сердце тяжело стучало у нее в груди, желудок завязался в узел.

Она не могла дать Руку то, чего он хотел. Она ему не соврала: залиндовские мятежники ненавидели ее, держали за простого шпиона смотрителя. И Креста, которая, возможно, стояла во главе мятежников, в жизни бы ничего Киве не рассказала.

Но Кива все равно собиралась, как и обычно, исполнить приказ смотрителя. Она хотела дожить до завтрашнего дня. Она обязана была дожить, если хотела вновь увидеть семью. Она сделает все, чтобы добыть Руку необходимую информацию, чего бы ей это ни стоило.