Десять железных стрел - Сэм Сайкс Страница 13

– Но, с другой стороны, чего я еще мог ожидать от Сэл Какофонии?

Высокий, тощий, порядком потрепанный, он походил на трость, которая повидала слишком много миль и слишком мало закатов. Спутанная копна каштановых волос обрамляла лицо и шею, несмотря на отчаянные попытки заплетенной косы их сдерживать. Он стоял со слишком небрежной сутулостью и слишком дерзко скрещенными руками для красующегося на нем военного мундира. И пусть темные круги под глазами и трехдневная щетина сообща пытались все скрыть, я даже в темноте видела, что он красив.

Правда, не могла понять, это он просто такой мужественный красавчик или красавчик из категории «сейчас он откроет рот и выдаст то, из-за чего я двину ему по роже».

Грань между ними иногда до боли тонка.

– Я тебя не знаю, – сказала я больше самой себе, чем ему.

– Дерьмовым я был бы профессионалом, если бы знала, – отозвался он. – Я из тех, что промышляет незаметностью, какой бы сферы она ни касалась. – Темные глаза вспыхнули в полумраке. – Иногда я охотник, иногда – вор, а иногда просто бродяга, сменяющий имена и зовущий тени другом.

Ну.

Пожалуй, все-таки по роже.

Но или я все хуже скрывала презрение, или ему частенько давали по этой самой роже, потому как он сразу же хмыкнул и миролюбиво поднял ладонь.

– Сегодня, правда, я всего лишь простой курьер с простым сообщением, – произнес он. – Я тебя знаю. Знает тебя и мой наниматель. Но для легкости общения…

Он шагнул ближе. Луна высветила его лицо отчетливей, обличив выражение глаз, слишком юных для такого мужчины.

– Не стесняйся звать меня Джеро.

В моем ремесле, если можно его так назвать, человек, которому можно доверять, выглядит несколько иначе, чем ты думаешь. Тот, кто пригибается, когда к нему подходишь, кто вздрагивает, когда поднимаешь ладонь, кто рычит, когда с ним заговариваешь – этим доверять можно. Они не умеют скрывать свои проблемы за ухмылками и милыми голосками.

А голос Джеро был весьма мил.

Потому-то я и не пожала его протянутую руку.

– Разумеется, – произнес он, опустив ее, и неловко пожал плечами. – Доверяй ты так быстро, вряд ли о тебе ходила бы такая молва, верно?

– Верно, пожалуй, – отозвалась я. – И уж конечно, молва о том, что странным мужикам заявляться в задницу мира в глухой ночи – это хорошая мысль, тоже не ходит. – Я уставилась на него сверху вниз – насколько могла, правда, ведь он был примерно моего роста. – Как ты меня нашел?

Джеро мигнул, окинул взглядом обугленные останки ребят Кассы, потом снова посмотрел на меня.

– Серьезно? – спросил он. – Ты оставила шесть деревень в состоянии, которое меняется от умеренно до капитально всратого. До этого я следовал за слухами о революционном дезертире по имени Кэврик Гордый.

Я сощурилась. Жар Какофонии призвал опустить ладонь на его рукоять.

– Кэврик, – резко произнесла я, – это имя, о котором и тебе, и мне стоит помалкивать. Он оставил Революцию для лучшей жизни, и если ты сотворил с ним хоть что-то…

Заканчивать угрозу не было нужды. Об этом мне сказало вытянувшееся лицо Джеро. И я знаю, мы только встретились, но надеюсь, ты не сочтешь меня мразью, ведь то, как я по-прежнему могла потрясти кого-то до печенок лишь горсткой слов, вызвало у меня холодную, злую улыбку.

– Заверяю тебя, он сам даже не подозревает о моем существовании, – ответил Джеро. – Мне дали указание отыскать не его. А тебя. Честно говоря, я кратковременно потерял твой след в Последнесвете.

Его гримаса стала отчетливее. У меня похолодела кровь.

– Но в том городе было потеряно много чего, верно?

Ага. Много чего было потеряно. Полным-полно бутылок вина у виноделов, которые прибыли в город продавать товары и так и не вышли из его стен, полным-полно мягких игрушек и солдатиков, оставшихся лежать сломанными или наполовину обугленными в пожарах, полным-полно ботинок, ноги в которых не сумели бежать достаточно быстро, кольца, сорванные с хладных пальцев трупов, скользкие от крови клинки, выжженные дочерна улицы, дома, раскуроченные пушками, магией, сражениями, криками и…

Я ощутила жар Какофонии у бедра и вдруг поняла, что холод, сковавший мне кровь, теперь обволакивал все тело. Так иногда происходило, когда я думала о Последнесвете, когда слышала о нем молву. Последней хватало вдоволь, если уж на то пошло, о том процветающем торговом городе, его благодетельном бароне и счастливом народе.

И не было легенды известней, чем та, в которой Сэл Какофония вошла в его ворота и за день обратила весь город в пепел.

Я сосредоточилась на том жаре у бедра, на обжигающей боли, что дотянулась и обхватила мою ладонь жгучими пальцами. Он поступал так время от времени, если чувствовал, что я холодею, если понимал, что я соскальзываю в некую тьму внутри себя.

Иногда, если я не могла найти компанию или выпивку, он был единственным, кто ко мне тянулся. И иногда, когда тьма и холод сгущались достаточно сильно, мне хотелось потянуться в ответ.

Разумеется, я этого не делала. То, что у него есть пол, уже достаточно странно само по себе.

– Он тебя не винит.

Я, подняв взгляд, с трудом узнала собеседника. От улыбки не осталось следа, лицо опустилось, он выглядел очень, очень уставшим.

– Если тебя это утешит, – добавил Джеро.

– Кто?

– Два-Одиноких-Старика, – ответил он. – Не то чтобы он в восторге от твоей роли в разрушении города, но он понимает, что сама по себе одна женщина целый фригольд не разнесет. – Его губы снова тронула та усмешка. – Какой бы легендарной она ни была.

– Что ж, вы, сэр, малость ставите меня в неловкое положение, – отозвалась я. – Раз уж ты протопал столько, чтобы это сообщить, сдается, что нехорошо на это класть с прибором. Но как видишь, – я обвела рукой необъятную темноту вокруг, – у меня даже прибора нет, одни трупы.

Я затянула палантин вокруг нижней половины лица плотнее, заворчала в сторону собеседника:

– Любезно передавай Двум-Одиноким-Старикам извинения и наилучшие пожелания, ладушки? – Я зашагала прочь. – А если ему ни того, ни другого не надо, любезно же предложи ему наилучшее место на моей заднице – для поцелуя.

Последнее, наверное, было грубо – и даже малость необдуманно. В конце концов, ко мне не так уж часто в темных местах подходят странные мужики, которые не пытаются меня убить. Прощу тебя, если подумаешь, что я как-то уж поспешно от него свалила. И обещаю, что предамся с тобой этому спору, как только отыщу то самое имя из списка.

В тот момент, впрочем, мои мысли занимало нечто иное. Касса была лучшей зацепкой. Она знала, где Дарриш Кремень. И унесла это знание с собой к черному столу. Я осталась без подсказок, зацепок, без ничего, кроме…

– Она так и не сказала, где Дарриш, правда?