Сестрица невесты принца - Степанида Воск Страница 13

— Где тебя черти носят? — набросилась на меня Алина, стоило вылезти из такси.

Ее взгляд моментально обежал меня с ног до головы. Я видела в глазах сестры значки долларов, щелкающие с невообразимой скоростью.

— Откуда у тебя это платье? И новые туфли… И сумочка…, - с каждым новым открытием лицо сестры все больше вытягивалось.

— На дороге нашла, — не выдавать же родителя. — Помнишь сказку «Три орешка»?

— Врешь. Это тебе любовник прислал. Да? — наступала на меня сестричка. — А мне ничего не сказала.

— Какой любовник? Ты в своем уме? — не ожидала от сестрицы подобного напора.

— Любовник. Сто процентов любовник. Еще с утра никакого платья не было. Откуда ты могла взять деньги? Только от мужика. За определенного рода услуги.

В чем-то Алина была права. За все заплатил отец. Но обвинять меня в непотребных вещах, это уже ни в какие рамки не лезло.

— Не выдумывай глупости. Мы идем или я поехала домой? — постаралась переключить внимание сестрички на то, ради чего пришли.

Алина посмотрела на кованые ворота диппредставительства, потом на меня, опять на ворота.

— Если отдашь мне свое платье, — приказала командным тоном. — Вон кафешка, там в туалете можно переодеться.

От наглости сестрицы немного онемела.

Секунды тянулись будто резиновые.

— Может тебе и зубы повыдергивать в придачу? А то ты всегда заглядывалась на мои резцы.

— Зачем мне твои зубы? — до Алины не доходила вся абсурдность ситуации.

— Да ну тебя…, - я развернулась, собираясь уходить.

Отец только зря деньги потратил. Идти на поводу у Алины и служить ей билетом в лучшую жизнь уже не хотелось.

— Полина, даже не зайдете поздороваться? — у ворот стоял Платон собственной персоной. В черном смокинге с белым шелковым платочком в петлице. Он и до этого выглядел отлично, а в парадном виде, вообще, сногсшибательно. Франт и ловелас в одном флаконе.

Алина находилась к мужчине гораздо ближе, но ее он словно не видел.

— Здравствуйте, Платон, — сестра попыталась обратить на себя внимание.

В ярко-красном платье ее разве слепой не заметил.

Сестра так широко улыбалась, что с ее зубами мудрости можно было побеседовать.

— Добрый вечер, — мужчина вежливо поздоровался. Вновь обратив все внимание на меня.

Пришлось возвращаться.

— Я хотела купить водички, — постаралась придать правдоподобность своему уходу. Через дорогу находился ларек, где продавали напитки и мороженое.

Платон улыбнулся.

— Пожалуй, прикажу одному официанту постоянно следить, чтобы ваши бокалы всегда были полными.

— Не надо, — отчего-то верила, что именно так он и сделает.

— А как вы нас заметили? — Алина не отходила от Платона ни на шаг.

— Охране было дано указание сообщить о самых прекрасных дамах, пожелавших посетить наше скромное мероприятие.

Я рассмеялась. На миг представив, что было бы, надумай явиться на прием в кроссовках и джинсах. Мое появление произвело бы фурор.

— Скажете тоже… прекрасных, — засмущалась.

— Вы чудесно выглядите, — Платон продолжил сыпать комплиментами. — Как настоящая лесная фея.

— А мое? Мое платье вам нравится? — Алина влезла в разговор, перебивая.

— Очень, — вежливо ответил мужчина.

Сестричка разве что не зубами скрипела от недовольства. Еще никогда и никто в моем присутствии не позволял себе пренебрегать Алиной. А тут такое разочарование. Она из кожи вон лезла лишь бы привлечь к себе внимание, а все бестолку.

Платон Алиной не интересовался.

— Что же мы стоим на улице. Пойдемте, внутрь, — позвал Платон.

— С удовольствием, — обрадовалась Алина.

Мужчина бросил короткий взгляд на меня, а затем подал руку согнутую в локте.

Я кивнула, собираясь принять приглашение.

— Ой, Платон, вы такой галантный, — молниеносно сориентировалась Алина, оттесняя меня в сторону.

— Алиночка, вы под левую руку, а правая ангажирована Полиной, — мягко, но настойчиво Платон постарался оттеснить Алину.

— Полине все равно с какой стороны идти, а мне так удобнее.

— Полине может быть и все равно, а вот мне нет, — твердо произнес мужчина. — Простите, но приглашал я Полину, а вы всего лишь сопровождающая.

Такого сестрице еще никогда не говорили.

Алина вмиг вспыхнула до корней волос, сровнявшись с цветом платья.

Она открыла рот, чтобы возмутиться столь явным пренебрежением. Но тут же его закрыла, заметив вопросительно вздернутую бровь Платона. Она как бы говорила, скажи что-либо такое, чтобы я оставил тебя на улице.