Третий сын - Константин Ежов Страница 13

– Получается, таких сейчас могут делать? – сразу решил я прояснить этот момент.

– Нет, никаких записей по работам этой области он не оставил, вернее, ничего не обнаружили. Так что есть только мы как результат, и всё, – разбили пузыри моих мечтаний.

Эх, а казалось, прогресс должен скакать семимильными шагами, а он, зараза, то топчется на месте, то забредёт туда, где Макар телят не пас…

– Тогда не понимаю, а в чём практическая ценность спячки? Он что, к глобальной катастрофе готовился? – спросил я недоумённо.

Реально ведь непонятно.

– Нет, просто хотел сделать идеальных служанок, – вдруг прозвучал совершенно неожиданный ответ.

– Псих, что ли? Да и вообще, причём здесь это?! – выразил я своё недоумение им, не таясь.

– Всё логично, вот живёшь ты в особняке, много слуг и не надо, а тут какое празднество, что нанимать новых? А так разбудил, и всё, кончился приём – отправил спать, потому нас четырнадцать. Именно поэтому и способности только к свету и тьме. Мы должны предугадывать желания хозяина и быть незаметными. Отсюда и целительство, чтобы могли заботиться и о здоровье господина, – выкатила она железные аргументы в оправдание.

– Постой, но как он это умудрился тогда сделать, ведь и сейчас не так всё просто?! Достижения ныне, конечно, ещё те! И тебе апельсиновые сады под Ярославлем, и ананасовые поля в Сибири, и конопля важнейшим медоносом и источником растительного масла стала и вообще суперкультурой, но всё же? – недоумённо спросил я, как он мог тогда сделать такое, что сегодня повторить не могут, учитывая действительно большие достижения генетиков.

– Он был первым целителем – мастером сил света второго ранга, и этого уже было достаточно для предвидения последствий своих манипуляций, – оказалось, объяснение довольно простое.

– Извращенец какой-то, лучше бы чем полезным занялся! А что, сейчас таких нет? – поинтересовался я нынешним состоянием в изучении разных направлений сил.

– Мало кто свет отдельно изучает. Обычно как вторую силу. А среди них пятого ранга боевого мага никто не достиг. На текущий момент мастера сил у нас добилось только двое, а всего в мире пятеро, и из них ни одного целителя. С последним тоже оказались трудности, сильные выходят, только если изучали это так же, как и обычные, – параллельно. Даже выдвигались предложения их классификацию приравнять, но очень уж специфичное направление. Слишком уж огрубели манипуляции у высокоранговых. Потому точного и виртуозного управления, необходимого для целителей, не выходит, – стала объяснять мне ситуацию Ярослава.

– Получается, что только из-за того, что никто не осознаёт преимуществ такого сочетания, их и нет? – я удивился такому раскладу.

– Выходит, так, – подтвердила этот вывод она.

– Тогда как он попал на фронт, если таким уникумом был? – задал я вопрос вопросов.

В этом мире тоже была «бронь».

– Внешность у нас от его жены, он её дико ненавидел, такая маленькая месть. Она была из черкесских княжон, и с разводом всё было непросто… Но однажды она без всякой видимой причины умерла. Доказать его причастность при его-то талантах было физически невозможно. Может, он и ни при чём, но общественное мнение было не на его стороне. Вот и загремел он в действующую армию, да ещё чуть не в самое пекло.

Объяснение было до банальности простым: зависть к чужим успехам и отсутствие работы до инцидента с общественным мнением с его стороны.

– Да уж… А у вас какой ранг? – раз такое дело, я решил узнать про их личные достижения.

– Это как посмотреть, в теории, третий мастер, а на практике не всё толком можем делать даже из пятого боевого, – прозвучал совершенно непонятный и одновременно неожиданный ответ.

– А чего так?

– Ограничения, наложенные Дорогобудовым. Мы ведь не только физически несовместимы с людьми, но и функционирование всей нервной деятельности отличается. Сильно ограничена эмоциональная составляющая, а потому ценностные ориентиры самостоятельно почти не образуются, и они полностью заданы извне. И всё равно они работают не так, как у людей, – стала она давать пояснения на мой непроизвольно заданный вопрос.

– Снять-то их можно? – спросил я, имея в виду ограничения.

– Да, активационным ключом. Который, как сам понимаешь, взять негде, – последнее она сказала с таким сожалением, что непроизвольно захотелось её прижать и жалеть.

– Зачем такие сложности?! – потому совершенно искренне недоумевал я.

– Он не только разблокирует наши способности, но и производит привязку к хозяину, на которого и возлагается ответственность за наши действия. Защита от дурака. Ведь после его применения мы станем очень опасными, и наш отец считал, что такую силу без контроля оставлять нельзя, – спокойно разъяснила причины такой нелепицы.

– В смысле? Вы можете понаделать всякой гадости, как он сам в Корее? – решил прояснить я, а то мало ли.

– Не только, ведь тьма расширяет сознание и дает возможность внушать. При полных возможностях я могу создать до ста пятидесяти теней, правда, скорее идиотов. Ведь интеллект у меня один на всех. Зато около сорока вполне адекватных. Совмести это со всем остальным, – не стала она ничего скрывать.

Вы только вдумайтесь. Вот их бы я даже на смотровой площадке не обнаружил. Господи, да они бы тот пропавший этаж так сокрыли, никакие лужи бы не помогли! Да что про него, гостиница бы пропала, а никто бы на этот факт не обратил внимания. Им бы только террористами работать, никто бы не поймал!

– Спаси и сохрани! Это ж… Вы же переписать все воспоминания кому угодно сможете. Мать твою… За что мне такое знание?! Четырнадцать! Господи! Слава богу, что у него мозгов хватило на те ограничения! – я совершенно искренне поддержал в таком разрезе решение их создателя.

– Ну… После твоих слов могу с уверенностью сказать спасибо за ключ. Ты будешь хорошим хозяином! – буквально огорошила она меня неожиданными словами.

– К-к-какой?! – начал я заикаться, потому никак не мог нормально спросить, что за ключ.

– Тебе лучше знать, ты же его создал. Блин! Какое же это ощущение держать его в руках, – прозвучали ее слова похлеще, чем у любых известных мне ведущих ночных эротических шоу на радио.

У меня чуть катапульта не сработала от неожиданности. Ладно, когда приходилось слушать всю ту лабуду. Там хоть готов был и понимал, зачем так себя истязаю. Тренировки реально помогали не сразу уходить в аут от любой скабрёзности. Жизнь боль!

– Я же ничего не делал! – тут же пошёл я в несознанку.

– Не, точно говорю. А он и на вкус ничего. О, как же хочется упасть на пол и целовать тебе ноги, – продолжила она измываться надо мной, но в этот раз я был готов к такой пакости.