Черный легион - Сергей Будеев Страница 13

Пассажирский среднетоннажный рейсовый лайнер класса «Солнечный ветер» с бортовым номером Н761ХЕ стартовал с орбитального космопорта Хайнаньдуанкоу точно по расписанию. Как только корабль закончил разгон и перешел в штатный режим полета, Шеган вылез из компенсатора, «попросил» визор полностью приглушить звук и, забравшись в душевую нишу, направил на себя упругую струю холодной воды. Освежившись и аккуратно сложив вещи в приемник клинингового реактора, он вскрыл контейнер с ручной кладью. Были некоторые опасения, что за прошедшие четверть века его проживания на Нью-Вашингтоне старая кашая, бережно хранимая в потайном шкафчике гардеробной его большого дома на набережной Палм-Ривер, может на него не налезть. Однако просторный балахон был гораздо меньше привязан к рельефу меняющегося со временем тела, нежели, скажем, обтягивающие джинсы или строгий деловой костюм. Переодеваться дома перед вылетом было глупо, но на Таире, куда и направлялся лайнер, его должны были встретить и сопроводить на частную яхту именно как монаха.

Родной мир мастера проектов, посвященного четвертого круга Ордена – Шегана, планета Стах, имел в САК собственное представительство, как, впрочем, и на большинстве столичных планет конгломератов. Но к Ордену и его деятельности на Нью-Вашингтоне это не имело никакого отношения. Параллельно официальным представительствам существовали отделения Ордена, деятельность каждого из которых подчинялась непосредственно мастеру. Основной их задачей являлся сбор информации – научной, коммерческой, в сущности, любой, способной принести пользу его родному миру. То есть, проще говоря, Шеган курировал разведывательную сеть Ордена в Союзе Американской Конституции. Большинство ячеек этой сети состояли из натурализованных агентов, ведущих пассивное наблюдение. Так продолжалось вплоть до момента, когда по нелепой случайности или вследствие козней внешних врагов две из трех богинь Ордена погибли, обретя вечное бессмертие, а оставшаяся в живых через подчиненный ей Совет посвященных заявила, что настало время перемен…

Первые шаги в подотчетном конгломерате мастер, как и многие его соотечественники, предпринял в качестве студента. Шегану после окончания с отличием одного из ведущих университетов САК на Айроне и защиты степени доктора социологии руководство университета предложило продолжить работу в стенах альма-матер. Впрочем, уже через два года блестящего социолога пригласили на центральную планету, здесь он был вынужден обзавестись семьей – без выполнения этого условия получить статус полноценного гражданина САК было невозможно. Строгими канонами Ордена в данном случае – как и во многих других, когда цель оправдывала средства, – можно было пренебречь. Тем более что кандидатуру будущей жены утвердил Совет. Женившись и уже в качестве инсайдера подписав контракт с нанимателем, Шеган приступил к исполнению своей основной миссии: ему предстояло создать сеть наблюдателей и подготовить почву для разворачивания новых проектов богини.

На беззвучном изображении визора каюты красовалась яркая надпись: «Счастливого вам путешествия и скорейшего возвращения на родину». Шеган затянул пояс кашаи, улыбнулся своим мыслям и вышел в коридор пассажирской палубы. Длинное пространство заканчивалось широким трапом на верхнюю палубу, где можно было на выбор посетить небольшой бар, тренажерный зал или детскую игровую зону. Монах легонько толкнул прозрачную дверь бара и через несколько шагов погрузился в полумрак помещения. Перед стойкой потыкал пальцем в сенсор бармена, затем, получив бокал разведенного минеральной водой сгущенного молока, осторожно поднес его к губам. В баре было не больше пяти столиков, ютящихся по темным углам. Один из них был занят служителем культа «конкурирующей» конфессии. Католический священник с атлетической фигурой, не уступающей фигуре Шегана, откинувшись на спинку пластикового стула, неторопливо потягивал американо и довольно бесцеремонно разглядывал вошедшего посетителя. Если бы не яркое пятно колоратки на шее служителя Господня, Шеган не смог бы с первого раза разглядеть оного в темном углу заведения, даже несмотря на фигуристость. Вступать в душещипательные беседы с философско-теологическим уклоном было неинтересно, но выработанная годами маска толерантности заставила его уважительным кивком поздороваться с коллегой и, широко улыбнувшись, поинтересоваться, как у него дела. Заметив при этом, что не столько встреча как таковая, сколько выбранное обоими место для времяпрепровождения на борту лайнера оставляет желать лучшего.

– Даже не представляете, насколько хорошо! – Незнакомец, демонстрируя прекрасную координацию, мгновенно извлек мускулистое тело из узкого пространства пластикового стула и тут же протянул Шегану широкую теплую ладонь.

– Аббат Ноэль. Чрезвычайно рад! Вот ведь воистину пути Господни неисповедимы… Вы ведь тот самый доктор Шеган, не правда ли? Очень рад, очень! Не знал, что вы буддист. Впрочем, ваши работы стали для меня воистину открытием. Уверен, что, каковы бы ни были ваши религиозные предпочтения, только сам Господь Бог мог сподвигнуть вас на этот труд… И вот что интересно, вы ведь, как и я, с Нью-Вашингтона? Удивительно, как Господь распоряжается судьбами простых людей! Встретиться с вами здесь, между Китаем и Таиром…

Шеган продолжал улыбаться, стараясь не опрокинуть бокал с молочным коктейлем, но потихоньку разворачивался так, чтобы обойти оказавшегося между ним и выходом из бара аббата.

– И я, и я рад вас видеть… – Наконец удалось протиснуться, и он собирался сделать широкий шаг к прозрачной двери бара.

– Как же я завидую вам, человеку, который имеет возможность посвятить всего себя поискам истины… Нам, папским нунциям, увы и ах… Канцелярия, приемы и ответные приемы, не поверите, о душе подумать, помолиться некогда… – аббат продолжал тараторить не умолкая, хотя и не предпринимал попыток препятствовать намерению монаха покинуть бар.

Нунций, папский сотрудник государственной канцелярии, наверняка представительствует в САК, да еще такой болтливый… Шеган тяжело вздохнул и, вновь водрузив лучезарную улыбку на непроницаемое лицо, резко поменял траекторию движения.

– А разве вы считаете, что уровень счастья простого человека зависит от научно-технических достижений общества? То, что человек утром чистит зубы ультразвуковой щеткой, а не кусочком коры карельской березы, не делает его ближе к духовному просветлению, пусть в вашей интерпретации это и звучит как «ближе к Богу». Скорее наоборот. Простая деревенская жизнь, понятная, предсказуемая, стабильная, исключающая праздность и безделье, не образующая в душах пустоты, требующей непременного заполнения гордыней, стяжательством, а паче того унынием, – только это позволяет избежать проблем современного общества, погрязшего в стрессах и в погоне за наживой. – Шеган глубоко выдохнул и чуть сбавил эмоциональный фон своих реплик в диалоге с аббатом. – Можно построить сколько угодно храмов, причем непременно золотых, и ждать, сидя на их пороге, когда паства придет к пастырю, а можно просто сразу оградить людей от мирских соблазнов…