Конец света - Василий Головачев Страница 12

На этого молодого человека в безукоризненном темно-синем костюме обратили внимание многие посетители ресторана «Терпсихора».

Молодой человек пришёл один, в начале восьмого вечера, когда завсегдатаи ресторана ещё только начинали подтягиваться к началу ежевечерней программы. Нынче афиша обещала выступление джазового квартета «И мы тоже».

Посетитель «Терпсихоры» в синем костюме занял столик в хрустальном гроте, поближе к оркестровой раковине, где любил сидеть хозяин ресторана, заказал минеральную воду и стал ждать, разглядывая постепенно заполняющую зал публику. Он был довольно симпатичен, высок, много курил и явно нервничал, то и дело бросая взгляд на часы. К десяти часам вечера его нетерпение достигло апогея, хотя глаза оставались тёмными, полусонными, если не сказать – мёртвыми, но волнение выдавали руки, ни на секунду не остающиеся в покое. Молодой человек барабанил пальцами по столу, перекладывал из кармана в карман зажигалку, расчёску, бумажник, платок, разглаживал скатерть на столе, поправлял галстук, стряхивал с костюма несуществующие пылинки, пил воду и в конце концов обратил на себя внимание официанта.

– Что-нибудь не так? – подошёл к нему распорядитель ресторана. – Вы кого-то ждёте, молодой человек?

Гость посмотрел на часы, допил воду, сказал отрывисто:

– Ещё бутылку воды, пожалуйста. Скажите, а Виталий Мартынович скоро начнёт выступление?

Распорядитель покачал головой.

– Сегодня он, к сожалению, выступать не будет, плохо себя чувствует. Так вы его ждёте?

– Н-нет, – глухо ответил молодой человек, стекленея глазами. – Где его… можно найти? Мне с ним надо… поговорить…

– Что с вами? – обеспокоился пожилой мужчина в белом. – Вы побледнели. Вам плохо? Может быть, вызвать врача?

– Мне надо… встретиться с Виталием Мартыновичем Мариничем… немедленно…

– Ничем не могу помочь. – Распорядитель пошевелил пальцем, подзывая секьюрити ресторана в строгом чёрном костюме. – Посодействуйте молодому человеку дойти до машины.

– Вы меня обманываете. Виталий Мартынович должен сегодня… быть здесь… меня предупредили…

– Он заболел, – терпеливо повторил распорядитель ресторана, хмурясь. – Кто вас предупредил, что он должен выступать?

– Он всегда… в десять часов…

Распорядитель кивнул, отходя от столика.

Двое плотных парней в чёрных костюмах и бабочках подхватили парня под руки и повели из зала, но не на улицу, а через служебный коридор на второй этаж здания, где у Маринича был кабинет и где располагались хозяйственные службы ресторана. В комнате охраны парни усадили молодого человека, порывающегося сопротивляться, на стул, и начальник охраны подошёл к нему вплотную.

– Обыскали?

– Так точно, Сергей Петрович, чист. Даже ножа нет.

– Зачем ты хочешь встретиться с Мариничем?

– Мне надо… это очень важно… его хотят…

– Ну?

– Его хотят… убить!

– Кто?

– Это я скажу ему… лично…

– Говори здесь, мы передадим.

Настенные часы в комнате тихо зазвонили, стрелки показали десять часов. В то же мгновение молодой человек вскочил, ударом ноги свалил начальника охраны, парня слева просто отшвырнул на пульт монитора телеконтроля, обнаружив недюжинную силу, сбил с ног второго охранника и выбежал в коридор. Секьюрити подхватились с пола, бросились за ним, и тотчас же раздался взрыв.

Начальник охраны, встававший на четвереньки, успел заметить в открытую дверь, как тело беглеца вспыхнуло фиолетово-сиреневым светом и разлетелось струями огня во все стороны. Однако ударная волна оказалась почему-то слабой, она даже не разрушила стены коридора, только опалила их и дверь в кабинет хозяина ресторана. Но Маринич не пострадал. Он действительно чувствовал себя неважно и спускаться в зал не хотел, просто намеревался посидеть в кабинете с друзьями и предложить им, как он любил говорить, «продукты от кутюр».

Взрыва, по сути, не было, вспышка света разнесла только тело молодого парня, посетители ресторана не заметили ничего, да и вспышку видели только охранники и пробегавший мимо официант. Все четыре охранника, дежурившие в тот злополучный вечер в спецкомнате контроля, уцелели, в том числе начальник службы секьюрити, который и рассказал прибывшим бойцам спецподразделения о взорвавшем себя самоубийце, от которого остались лишь штиблеты, пуговицы да клочья костюма.

Угроза

Весил Олег Илларионович Фенер сто десять килограммов и до сорокапятилетнего возраста не переживал по этому поводу, нередко потягивая пиво дома по вечерам, после работы; окончив томский строительный институт, он почти двадцать лет проработал в «Дорстрое», пока не перешёл в департамент строительства при мэрии Томска. Но в сорок шесть его избрали депутатом областной Думы, затем Государственной в Москве, он переехал в столицу, да там и остался, поскольку на втором сроке его избрали руководителем комитета экономической безопасности Думы. С тех пор он перестал употреблять пиво и вообще алкоголь и начал следить за собой, регулярно совершая пробежки по берегу реки Москвы (жил он на Николоямской набережной, недалеко от Андроньевской площади), по утрам и вечерам, что не сильно влияло на снижение веса, но позволяло поддерживать тонус организма.

Однако в воскресенье двадцать первого августа вечернюю прогулку пришлось отложить: позвонил секретарь самого премьер-министра и попросил подъехать к Барсукову в Горки. Обещал прислать машину.

– Спасибо, я доберусь сам, – отказался Фенер.

Поразмышляв, зачем он понадобился председателю правительства в столь поздний час, депутат вызвал такси (на своей машине ехать показалось чересчур вызывающе), предупредил жену об отъезде и уехал. В начале двенадцатого он подошёл к проходной резиденции премьер-министра в Горках-9.

Звонить в дверь проходной не пришлось, она открылась сама, как только Олег Илларионович подошёл к крылечку.

– Прошу вас, – отступил в сторону рослый светловолосый парень в серой униформе, с виду ничем не вооружённый. – Садитесь в таратайку.