Прогрессор каменного века. Книга 1. Провалившийся в прошлое - Александр Абердин Страница 12

Взяв себе отпуск, Митяй отнюдь не бездельничал и первым делом занялся тем, что устроил генеральную ревизию на складе. Во всех трёх помещениях землянки у него имелось электрическое освещение, а поскольку он сам лично купил целую сотню энергосберегающих ламп (зимой ведь с кордона за покупками не спустишься), о которых говорили, что их срок службы составляет не менее двадцати пяти лет, то без света не сидел. У него имелось по два ремкомплекта к каждому из генераторов, да и просты они были до безобразия, даром что японские, так что за них Митяй не очень-то волновался.

Ревизию он начал с того, что достал большой фанерный ящик с кормом для попугайчика и принялся зёрнышко за зёрнышком перебирать его на столе. В результате он получил следующий фуражно-крупяной ассортимент: семена пшеницы – это раз, семена овса – это два, семена проса – это три, семена ещё какого-то злака, неизвестные ему, похоже, что всё-таки ржи, – это четыре, кажется, семена ячменя – это пять, семечки подсолнечника – шесть, а также семена льна – семь. Для земледелия уже вполне хватало. Однако у него ещё имелась с собой гречневая крупа в количестве двух мешков, авось хоть какое-нибудь зёрнышко да прорастёт, мешок фасоли, белой и красной, эта с гарантией прорастёт, и двадцать пакетов чечевицы. Митяй и сам не понимал, за каким чёртом согласился её взять, поскольку ни разу не пробовал этого зверя, и мешок гороха, тот тоже мог прорасти. Вот уж точно, что прорасти никак не могло, так это мука, манка, макароны, сахар – песок и кусковой. Правда, он взял с собой добрых три десятка разных сортов семян овощей, кукурузы, капусты и прочей зелени, которую родители выращивали на даче, и даже семена цветов, а также шесть мешков картошки и два мешка топинамбура. Топинамбур и весь чеснок он уже посеял под зиму, так что за них особенно не переживал. Весной они обязательно взойдут и дадут урожай.

Ну с этими растениями ему всё было более или менее ясно, и он только и ждал, когда наступит весна, и даже принялся конструировать надёжный трактороцикл Ижик для вспашки зяби, или как там ещё называется весенняя вспашка у агрономов. Митяй уже определился с тем, какую железяку открутит от Шишиги, чтобы после Нового года выковать себе плуг. У него имелась небольшая наковальня и восемь молотков самого разного калибра, включая куму и даже здоровенный чудильник. В кузнецы он хотел записаться после Нового года, числа пятого, а пока что думал о том, что выйдет из его сегодняшнего эксперимента.

Мамка дала ему в дорогу два больших полотняных мешка с сухофруктами и мешок с изюмом. Всё с дачи, причём своего собственного приготовления, без прожарки в духовке, то есть нежной сушки. Как-то Митяй очень тщательно, чуть ли не с лупой в руках, перебрал сухофрукты и извлёк из них каждое семечко. Все косточки черешни, вишни, абрикоса и пять косточек персиков, что он взял в дорогу, были бережно сохранены ещё с лета. По идее он мог вырастить как минимум пять сортов яблонь, четыре сорта груш, айву, абрикос, персик, три сорта слив, вишню, черешню и минимум четыре сорта винограда. Ещё у него было несколько банок клубники, протёртой с сахаром, и он даже отобрал семена, хотя на то, что они взойдут, надежды было мало, это ведь не семена табака, который он тоже намеревался посадить только для того, чтобы пускать его на изготовление экологически чистого ядохимиката для борьбы со всякими садово-огородными вредителями, если они уже завелись в каменном веке.

Если из этой затеи что-нибудь выйдет, то он сможет посадить на своей латифундии знатный сад и виноградник. Все семена он продержал две недели на холоде, благо сильных морозов не было, а сегодня утром торжественно высадил в белые аккуратные горшочки и расставил их на большой полке, подвесив над ней сразу четыре лампочки. Ещё он высадил в десять горшков побольше семена лимона. Вот как раз о них он даже не беспокоился. В их квартире лимонные деревца росли в каждой из трёх комнат и на кухне по три-четыре штуки уже не один десяток лет подряд, и Митяй научился за ними ухаживать ещё в детстве. Впрочем, обо всём, что нужно делать на даче, он тоже знал не понаслышке, а потому, подкладывая Крафту в миску ещё один большой кусок варёной оленины, сказал, широко улыбаясь:

– Хотя тебе, Крафтуля, все эти яблоки-груши нужны как хвосту репейник, сад у меня получится славный. Да и огород тоже. Понимаешь, парень, хоть я и завалил оленя и трёх свиней, да и дальше буду продолжать охотиться, всё же стану делать это не слишком часто. Куда проще разводить скотину дома, на своём подворье. Коз, муфлонов, свиней, коров. Животноводство, брат мой, как и земледелие, великая штука. Фазанов ещё можно завести, тогда я смогу яичницей иной раз позавтракать.

Митяй, выпив ещё стопарь коньяка, долго рассказывал псу о своих планах, а они у него были грандиозными. Однако более всего он мечтал найти первобытных людей, и не каких-то там неандертальцев, а его рода-племени. Желательно несколько молодых девушек, чтобы обзавестись своим собственным племенем, а ещё мечтал приручить лошадей и найти для Крафта несколько подруг, чтобы тот тоже не скучал. Да, планы у него были, конечно, ещё те, но Митяй тем не менее говорил псу:

– Понимаешь, Крафт, для меня сейчас самое главное – это как только Туха встанет, навести через неё мост, а ещё лучше паромную переправу, но для этого нужен толстый канат, да и на Голышке брода я так и не нашел, очень уж она глубокая. За Пшехой хоть и невысокие, а горы. Там мне пока что особенно делать нечего, а вот по левому берегу, между Пшишем и Тухой, знатная долина простирается. Вот там-то я людей, скорее всего, и смогу найти, а то скучно мне одному, тоскливо. Без женщины, Крафтуля, никакой дом не в радость, но сначала я всё-таки построю на нашем с тобой холме большой и светлый кирпичный дом в два, а то и в три этажа, да ещё с подвалом. Вот в него-то я девчонок и наведу целую толпу. Мне же тут никто не запретит хоть двадцать жён иметь, но начну я всё же с одной, и станет она в этих краях царицей, друг мой лохматый, а я, стало быть, стану при ней царём. – Крафт почему-то радостно залаял и даже не поленился облизать бородатую физиономию хозяина, что тому понравилось, и он добавил: – Да, Крафтуля, я стану царём и учителем людей, а ты царём всех здешних собак, и тогда мы оба заживём, брат мой лохматый, по-царски, и хрен с ним, с этим двадцать первым веком. Всё равно мы его теперь только в телике, по видику увидим, но тебя же он вообще не интересует, Крафтуля.

Небритый царь посидел за обеденным столом ещё с полчаса и стал прибираться. Вытерев стол и помыв посуду, Митяй налил себе большую чашку кофе, им он баловал себя очень редко, точнее, пил всего лишь в пятый раз, хотя и имел вполне приличный запас гранулированного. Вместе с кофе он поставил на стол ноутбук и положил рядом кейс с дисками. Имелся у него также струйный принтер с запасом картриджей к нему, а также несколько пачек фотобумаги, пять пачек обычной бумаги для принтера и ксерокса, цифровой фотоаппарат и видеокамера, но пока что он не сделал ни одной распечатки, хотя и отснял немало снимков и видеофильмов. Все изображения и видео он хранил на диске внешней памяти, понимая, что такая лафа долго не продлится, лет шесть-семь максимум, пока нотику не придёт полный кирдык. Пока что он решил с его помощью разработать проект будущего дома. Все необходимые строительные материалы у Митяя под рукой имелись, и потому, прекрасно отдавая отчёт, что может себе позволить, а чего нет, он не спеша приступил к работе и уже очень скоро погрузился в неё с головой, и его фантазия заработала на всю катушку.