Хаос и Тьма. Книга вторая - Александр Арсентьев Страница 12

Я не помнил — сколько, хотя бы — примерно, времени мы выбирались из Ада, куда нас швырнула рука невидимого великана. Жеребец мой уже скорее только по инерции переставлял свои копыта, и двигало им, по-моему, единственное желание — во что бы то ни стало выбраться на какой-нибудь более-менее стабильный клочок земли, которая уже не будет уходить у него из-под ног. Я и сам был вымотан до предела. Виски сдавила невидимая сила — как будто голову сжали в тисках. Припав к холке коня, я старался не потерять из вида Леона, следовавшего в десятке метров от меня.

Спустя какое-то время мы все же выбрались … Я это понял по тому, как внезапно стих ураганный ветер, а конь мой перестал спотыкаться от чудовищных колебаний земной коры. Вокруг, куда ни кинь взгляд, была бескрайняя пустыня. Золотистые барханы, словно застывшие волны океана, и ни души на многие мили …

Леон остановил скакуна, спешился и, прищурившись, взглянул на меня.

— Живой?! — он поперхнулся и сплюнул изо рта пыль.

— Благодаря тебе, — откликнулся я и тоже слез с коня. — Что это такое было? Я уже было подумал, будто наступил Конец света …

— Так оно и было, — кивнул в ответ Мастер. — Для некоторых, отдельно взятых, реальностей … Я называю это «трещиной».

Я вопросительно взглянул на него, требуя продолжения, и он пояснил:

— Своего рода, дефект, образовавшийся в результате тех или иных обстоятельств. Помнишь Междумирье — подобие необъятного помещения с мириадами зеркал. Очень редко — раз в несколько сотен лет — ситуация складывается так, что соседние отражения вступают меж собой в некий пространственный конфликт — происходит сбой цепочки Пути. Далее — согласно эффекту «снежного кома» — по нарастающей. И так — покуда не будет разрушен весь Путь.

— Ты хочешь сказать, что несколько минут назад были уничтожены несколько миров?! — изумленно спросил я.

— Точнее — несколько десятков тысяч миров, — уточнил он и скромно улыбнулся. — Зависит от длины Пути и ширины трещины …

На какое-то время я задумался, пытаясь осознать масштабы катаклизма. Тем временем Леон уже распаковал седельную сумку, расстелил на ней подобие маленькой скатерти и раскладывал на ней мясо и хлеб. После этого извлек из той же сумки флягу с водой, водрузил ее «во главе стола» и кивком пригласил меня к трапезе. Я не заставил себя просить дважды и уселся рядом, подцепив с импровизированного стола кусок мяса и чашу с водой.

— Послушай, — с набитым ртом «прошамкал» я. — Вот ты говоришь — сбой, дефект и прочее … А не может ли быть так, что все это было подстроено? Я к тому, что в свете последних событий межреальная песчаная буря выглядит весьма подозрительно …

На несколько мгновений я почувствовал себя этаким «умником», обратившим внимание умудренного опытом человека на весьма значительную деталь. Леон склонил голову, прищурился и хитро взглянул на меня.

— Браво! — он даже несколько рад картинно хлопнул в ладоши, как будто аплодировал. — Ты тоже почувствовал и видел его?! Или только почувствовал?

Я оторопел и едва не подавился крошками. Поспешно запил очередной кусок холодной водой и уставился на собеседника.

— Кого?! Я лишь предположил …

— Ах, ты предположил …, — Леон удрученно покачал головой. — Я почувствовал его еще тогда, когда ты донимал меня своими глупыми вопросами. И что самое интересное — он следовал впереди нас, как будто чувствовал наш Путь. А это, скажу я тебе, весьма и весьма непросто! Понимаешь — ему необходимо было осознавать то, куда ведет меня моя Мощь!

Я смущенно опустил взгляд. Это уже становилось невыносимым — моя тупость! А я-то сижу тут, корчу из себя Пинкертона, а оказывается, что все то время, пока я пытался что-то выведать у Мастера, вокруг уже вовсю велась подготовка к магической битве. И, следует заметить, оба противника с честью вышли из нее: один организовал виртуозную по исполнению ловушку, а второй — красиво вышел из нее, да еще и спас недоумка, который болтался рядом «в нагрузку» …

Как будто угадав мое состояние, Леон рассмеялся и бросил в меня мелким камушком.

— Не будь таким серьезным! — жизнерадостно воскликнул он. — Иначе навсегда погрязнешь в собственных умозаключениях. Предаваясь тяжким раздумьям в попытках обвинить себя, ты никогда по-настоящему не почувствуешь зов Мощи. Она — инструмент, данный тебе, не более того. Вот смотри! У тебя есть молоток. Если ты начнешь, держась за голову, ходить вокруг него, не зная — с какого боку к нему подступиться, то ты так никогда и не забьешь гвоздь! Есть твоя рука, и есть молоток! Просто — бери и бей! Меньше мыслей, больше действия!

Я на сто процентов знал, что он, как никогда, прав! Тем более — с таким показательным примером … Но, … Сука, как забить гвоздь молотком которого не видишь и даже не ощущаешь его веса в руке?! Я спросил об этом Мастера. В ответ он иронически улыбнулся и поднял вверх указательный палец.

— Перестань считать себя умником! Вместо того, чтобы выдумывать цветистые метафоры, займись делом! Не видишь, не чувствуешь … Ты просто не хочешь видеть и чувствовать!!!

Внезапно я понял, что на сей раз он и правда разозлился. Но в данном случае я ни в чем не чувствовал себя виноватым, поэтому обозлился в ответ! Да какого?! Вообще-то я не просил обо всем этом! Мощь сама перенесла меня в тело Алекса Грэйтса! И не моя вина в том, что я не ощущаю эту самую Мощь. Ведь она, как хитрая крыса, постоянно прячется от меня. Сколько раз я уже пытался …