Бакалавр - Анна Волошина Страница 12

В частности, Сперанский, похоже, нащупал способ избежать просадки по интеллекту в случае ускоренного роста генетически измененных людей. Интересные научные изыскания могли получить самое что ни на есть практическое воплощение. И это воплощение в Российской Империи сочли нежелательным. Собственно, на конференции, на которую должен был прибыть — но так и не прибыл — доктор Сперанский, ему предстояло узнать о вводимом контроле над экспериментами и финансированием оных. Как минимум — до получения экспертного заключения Комиссии по этике.

— Спохватились, — проворчала Лана, пряча некоторую нервозность за показным недовольством. Она изо всех сил надеялась, что, когда Солджер упомянул имя Сперанского, зрачки у неё не дрогнули. За ресницы беспокоиться не приходилось, а вот зрачки… Сперанский. Кавалер Дезире. Скверно. Он был номером вторым в её списке проверки, к нему Лана планировала наведаться сразу после обследования студии Дезире. Компьютерным гением она не была, и хотя вломиться в базы данных полиции кампуса вполне осилила бы, быстрее и проще было посмотреть глазами.

Комиссия по этике… да, пожалуй. С предками мринов в своё время поступили не самым этичным образом. Их, признав эксперимент группы Зельдина провалившимся, попросту продали, как скот. Какая судьба ждала тех, кого вырастил бы Сперанский? Колонистов на «агрессивных» планетах? Солдат с пожизненным контрактом? Кем их посчитали бы? Людьми ли?

— А зачем вы следили за жилищем Дезире Фокс?

— Ну, не только за жилищем. За тобой тоже приглядывали. Я тебя по Гардену помню, и когда увидел в «Баре»… понятно, в общем. А мисс Фокс Сперанский заявил на конференцию, они вместе должны были приехать. И не приехали тоже… вместе. Ты тут что-то поняла? — Солдатов неопределенно повёл рукой в воздухе, обозначая в качестве «тут» комнату, в которой они сейчас находились.

— Скажем так… — Лана помедлила, стараясь поточнее сформулировать свои впечатления. Русский язык не был ей родным, а сейчас требовалось, чтобы её правильно поняли. — Семья девочки уверена, что имело место похищение. Я же думаю, что — изначально, по крайней мере — речь шла не об этом. Похоже, скорее, на запланированный отъезд на несколько дней. И всё бы ничего, да вот только командира орлов, которых заботливый папенька нанял приглядеть за дочуркой, зарезали и сбросили в канал. Сроки совпадают с тем моментом, когда она перестала появляться в проплаченной лаборатории. Она-то, сдаётся мне, отбыла своей волей, вопрос — куда?

— И не обернулся ли запланированный отъезд похищением, — негромко закончил её мысль Солдатов.

— Именно. А у вас что? Сперанский уехал сам? Или его уехали?

На лице Солдатова возникло сложносочиненное выражение служивого человека, достигшего предела своих полномочий.

— Понятно. Дай мне несколько минут.

И голова Ланы окуталась шаром отражающего поля. Пару — не пару, но пять минут спустя поле рассеялось. Мрина скривила губы в саркастической улыбке, собралась что-то сказать — и обнаружила, что говорить ей, в сущности, не с кем.

Спутники Солдатова всё время обмена информацией стояли у дверей, довольно удачно прикидываясь мебелью — и, очевидно, собирались действовать так и дальше. Даже дышали, кажется, через раз. А сам Солдатов, так же как она только что, укрытый полем отражения, похоже, и занимался тем же самым. А именно — докладом руководству.

Лана опустила веки, давая отдых глазам. Откуда-то у неё возникло ощущение, что здесь и сейчас, с этими людьми, она может если не расслабиться, то уж, по крайней мере, не дёргаться — точно. Ощущениям своим она привыкла доверять. Тишина убаюкивала. Голос Солджера прозвучал почти неожиданно:

— Вот что. Давай всё с начала. Майор Солдатов, Российская Империя, Служба исследований и информации.

Над браслетом на левой руке Солджера золотом и кармином переливалась известная всем специалистам определённого профиля голограмма: двуглавый орёл на фоне щита и меча.

— Первый лейтенант Дитц, Галактический Легион, — отозвалась Лана, поднимаясь на ноги. Змеи вокруг головы Медузы Горгоны, возникшей над браслетом, извивались, раскрывая пасти в беззвучном шипении.

Мрина была уверена, что Солдатов если и не сталкивался уже с «красоточкой» лично, то как она выглядит и кто такие «горгоны», знает наверняка. И точно так же, как она сама, сейчас прикидывает варианты.

Военная разведка одного государства встретилась с контрразведкой другого. Повода для драки — пока что — не было, а дальше… посмотрим.

— Так я и думал. Хорошо. Это выяснили. Мое командование хочет проконсультироваться с твоим.

— Полковник Горовиц, шеф разведки Галактического Легиона, ожидает сеанса связи, — кивнула Лана. — Код дать?

— Да уж без нас разберутся, — Солдатов пробежался пальцами по браслету и удовлетворенно хмыкнул. — Давай так… завтра… то есть сегодня, конечно… в полдень встретимся в «Баре» и обсудим ситуацию. Думаю, к этому моменту начальство договорится.

— Ну, если начальство договорится — так и мы не подкачаем, — усмехнулась Лана. Русский язык давался ей теперь куда легче, чем в начале встречи. — Всё, парни, я спать.

Она была уже в дверях, когда спину фамильярно огладил ехидный вопрос Озерова:

— Одна?

Лана, не оборачиваясь, вскинула над плечом правую руку с оттопыренным средним пальцем и свернула к лестнице.

К полудню все следы ночной бури исчезли. Экваториальное солнце исправно делало свою работу, даже луж не осталось. Над входом в бывший «Бар» красовалась новешенькая вывеска «Чёрный треугольник».

Облаченная в легкомысленный пёстрый саронг и сандалии Лана пришла пешком. Торопиться было некуда, а вот подумать стоило о многом.

С час назад мрина проводила Хельгенбергера и Крамера до ожидавшей на частном квадрате роскошной яхты.

— Отправляйтесь, сенатор, — сказала она.

При свете дня ночная фамильярность стала неуместной. И почувствовавший это Крамер не возразил против официального обращения.

— Отправляйтесь. Здесь вы ничем не поможете, более того — рискуете помешать. Обещаю держать вас в курсе…

— Насколько позволит обстановка, — кивнул отставной полковник Планетарно-десантного Дивизиона. — Понимаю. Удачи, лейтенант.

Он уже поднялся по трапу, когда Лана обратилась к стоящему рядом Хельгенбергеру:

— Том! Делай что хочешь, но нервный папаша не должен путаться под ногами ни у меня, ни у тех, с кем я сотрудничаю. Способ на твоё усмотрение. Напои, обколи, запри… да хоть в психушку засунь.

— Тебе кто-нибудь говорил, милая, что ты страшный человек? — Хельгенбергер даже не пытался улыбнуться, и Лана, пожалуй, была благодарна ему за это.

— Я — не человек, — пожала она плечами и, не оглядываясь, направилась к выходу с поля. Почти бегом. Чем раньше стартует яхта, тем быстрее у неё появится свобода маневра, так необходимая сейчас. А значит, прежде всего следует дать эту самую свободу стартующему кораблю.