Терра Инкогнита - Ростислав Корсуньский Страница 12

Неизвестная планета, лес

Резко развернувшись, выставил перед собой копье. «А вот и первый хищник», — мысленно произнес я, рассматривая оскаленную пасть какого-то животного. Раздался его грозный рык, и он сделал пару шагов вперед. Я же раздумывал, что мне делать, как и куда уйти от него, чтобы успеть достать пистолет. Но возможность я упустил, поскольку хищник припал к земле, приготовившись к атаке. Я успел подумать, что повадки у животных этого мира и Земли одинаковые, как он приподнялся и начал принюхиваться. А я застыл, не зная, что надо делать.

Все дело в том, что после того, как хищник решил нападать, он так не делает. Он может во время преследования добычи или, когда выслеживает ее, хоть каждую минуту так делать, но не в данном случае. Если зверь приготовился к атаке, значит, он ранее все уже увидел, почуял, почувствовал и решил, что опасаться не имеет смысла и можно атаковать. Рычание у него прекратилось, но поза оставалась, как при нападении. Он сделал два шага и снова потянул носом. «Не понимаю», — подумал я. — «Или это повадки другой планеты?». И тут меня пронзила мысль, что это может означать, и в каких случаях на Земле хищники ведут себя аналогично. Если они учуяли другого хищника, который их сильнее. И словно в доказательство моего вывода, он развернулся и скрылся за деревьями. А у меня по спине пробежали мурашки. «Это кого же он учуял?» — мысленно застонал я, подавив в себе поднимающуюся панику. Я медленно и повернул голову в одну сторону, другую. Никого. Бесшумно развернулся и тоже осмотрелся. Никого. Начал вслушиваться, но только ветер шелестел в кронах деревьев. На всякий случай медленно положил копье и достал пистолет.

Десять минут я стоял, ожидая появления кого-то, вслушивался в звуки, вглядывался в окрестные кусты, траву и деревья. Затем решил, что новый зверь, вероятно, ушел за своим конкурентом, скрывшемся в лесу. Очень хочется верить, что оба хищника ушли.

Вернулся к цветку, снова почувствовав его великолепный аромат. Сейчас добавился сладковатый запах, что мне просто очень сильно захотелось попробовать на вкус. Я внимательно рассматривал его. Он не был однородным, лепестки его переливались сине голубым цветом. А может быть, мне это казалась из-за того, что на него упали лучи солнца. Даже вроде бы аромат усилился. Не удержавшись, я протянул руку и оторвал один лепесток. Поднес к носу, вдохнул аромат и…

Очнулся я только тогда, когда цветок исчез, а я с огромным изумлением понял, что съел их все. Попытался вспомнить вкус и не смог. Это было самое настоящее наваждение, словно мой мозг отключился. Главное, чтобы это не было наркотиком. Сорвал длинные, но широкие листья и направился к своей стоянке. Когда подходил к ней, все ожидал, что там кто-то похозяйничал, но обошлось. Развел костер и пока тот перегорал, успел вскипятить воду и заварить чай. Завернул рыбину в листья, немного посолив ее, сверху обмазал глиной и зарыл ее в угли. Пока готовится обед, решил искупаться.

— А-а-а, — закричал я, перед тем как прыгнуть в заводь.

Вода оказалась очень теплой, даже не верится, что озеро может так нагреваться. Я медленно поплыл к середине, периодически ныряя. В трех метрах от берега глубина была всего около метра, а вот дальше я достать до дна не смог. Проплыв метров пятьдесят, я развернулся обратно, вспоминая добрым словом дядю Мишу, заставлявшего меня летом плавать в довольно холодной воде. Да и научил он меня, а то делал два гребка и тонул. Когда подплывал к берегу, остановился и замер в изумлении. На берегу возле моих вещей сидела какая-то девушка.

Черные волосы, карие глаза, чуть вздернутый аккуратный носик и усмешка на губах. Она с интересом разглядывала меня, уделяя внимание нижней части, которая в воде. А поскольку я купался голый, то интерес понятен. А вот мне было очень неудобно от этого. И тут меня пронзила мысль: «Камни! А если она обыскала мою одежду?». Осознание того, что меня могли ограбить, мою стыдливость отогнало подальше и я вылез из воды.

Девушка по-прежнему меня молча рассматривала, вот только сейчас задержала свой взгляд пониже моего живота. Пока одевался, рассмотрел ее одежду. Кольчуга из какого-то серебристо-зеленоватого металла, наручи, поножи, сапожки. Рядом с ней лежал шлем, сверкая в лучах солнца серебром с зеленью. Вот только выглядело все это добро очень дорогим, как будто это клановая богачка. Надевая кобуру с пистолетом, следил за девушкой, заметив ее удивление. Куртку на себя натягивать не стал, а взяв в руку, прощупал камни. «На месте», — с облегчением выдохнул про себя. Моей куртке молчаливая девушка тоже удивилась.

— Значит, все-таки магический мир, — пробормотал я.

— …, — сказала она, и мне послышались вопросительные нотки в ее голосе.

— Не понимаю я тебя, — ответил ей, направившись к костру.

Она начала еще что-то говорить, и после какой-то гортанной фразы, заподозрил, что это другой язык. Уставилась выжидательно на меня, но я просто махнул на нее рукой. Выражение сменилось на удивленное. Сказала что-то громче, и из-за дерева появился мужчина. Вот его одежда напоминала мою — вся такая натуральная и, кажется, тоже ручной работы. В руке он держал палку из того же дерева, что я использовал для копья, на бедре висел то ли небольшой меч с широким лезвием, то ли кинжал такой. С другой стороны колчан со стрелами. «Хотя вряд ли это стрелы», — подумал я. — «Какие-то они тонкие и короткие. На арбалетные тоже не тянут. Из чего такими можно стрелять?». Пока он подходил, я разгреб угли, достав оттуда запеченную рыбу. Аккуратно оббив глину, положил ее на импровизированную тарелку. У девушки моя плетеная из травы посуда вызвала удивление, а вот у подошедшего мужчины нет. Он воспринял это как само собой разумеющееся. Взгляд упал на его шест, который он нес в руке, наклонив его вперед. И догадка пронзила меня. Духовое ружье! Мы сами баловались подобным, сделанным из бамбука.