Боги, которые играют в игры - Глеб Кащеев Страница 11

Уничтожена ячейка банка с одной частью координат приза.

Уничтоженная часть координат — 12

И сразу же раздался телефонный звонок Лены. «Езжай обратно». Она, оказывается, была подключена к камерам в депозитарии и видела все происходящее онлайн.

Таким образом, на тринадцатый день с утра они были заняты тем, что чистили следы своего пребывания в системе банка, у провайдеров, на использованных прокси-серверах и на сервере банка, который имел сохранившееся зеркало в удаленном дата центре. К вечеру Дарья решила наведаться в Алые паруса, так как было очевидно, что непальскую часть координат уже давно кто-то перехватил (в агентствах новостей мелькало что-то про перестрелку между группами альпинистов), а министра обороны США через компьютер достать было проблематично, и еще надо было придумать, что с ним делать. Настала пора получить ту часть информации, которой обладал «полуигрок». В данный момент Елена как раз вытаскивала из сети информацию по расположению видеокамер в фойе и на этажах «Алых парусов».

* * *

В то же время Глеб сидел напротив телевизора, где по всем новостным каналам шла информация про взрыв банка. Основной версией, конечно же, был террористический акт. Шли выступления лидеров стран «антитеррористического блока», журналисты, в очередной раз, мусолили арабскую тему. Одновременно крупным планом показывалась боль тех, кто потерял в этом взрыве знакомых и родных. Пятна крови на асфальте, слезы на глазах детей… Когда заканчивались новости по одному каналу, Глеб переключался на другой и вновь смотрел практически те же кадры, прекрасно понимая, что это — только начало. В тех трех играх, в которых он пытался участвовать несколько веков назад, жертв было больше, и вряд ли в этот век сильнейшего и страшнейшего оружия их в итоге будет меньше, чем тогда. Особенно теперь, когда координаты уже практически разобраны и пойдет игра на вылет и на скорость перемещения к точкам, соответствующим этим координатам. Точек видимо будет несколько, потому как неясно, какая координата соответствует широте, какая долготе, что является градусами, а что минутами, а также в северном или южном полушарии находится приз. Поэтому жертв будет больше.

Именно из-за жертв он и пришел в игру на этот раз, спустя несколько веков перерыва. Ибо, как твердил на каждом заседании в Риме знакомый сенатор: «Карфаген должен быть разрушен.»

Он вышел из квартиры, когда уже темнело, но поехал на лифте не вниз, а вверх. Миновав заранее взломанную дверь на чердак, Глеб вышел на крышу. Расправив все тот же параплан, который уже хорошо послужил ему в Гималаях, он подошел к краю. Вдали, за рекой виднелась башни «Алых парусов»…

Набрав высоту над рекой, он темной тенью приземлился на крышу нужного корпуса. Не спеша упаковав параплан, Глеб надел прибор ночного зрения на глаза, закрепил на утыканной антеннами крыше трос и, прицепившись к нему специальной кареткой на поясе, медленно поехал вниз вдоль стены. На нужном этаже он притормозил, стараясь, чтобы из окна его не было видно, и хотел уже было заглянуть быстро в окно, и тут же отпрянуть назад, как увидел через прибор сверкающие буквы на стене перед собой. «Отец Петр. Храм Петра и Павла». Стащив очки с глаз, Глеб попытался разглядеть в сумраке буквы. Ничего не было видно. Тогда он достал зажигалку и попытался высечь огонь, но ветер тут же задувал его. Наконец, после нескольких неудачных попыток, подпалив какой-то листок бумаги, который случайно нашелся в кармане, он смог разглядеть, что буквы видно и так — они были выложены на стене чуть более темным фоном из какого-то непонятного материала, сильно отражающего инфракрасные лучи, но не блестящего в обычном свете. Никакой информации кроме той, что он уже прочел в очках, Глеб не нашел.

Вдруг с крыши послышались голоса, хорошо слышимые в ночной тишине: «Вроде с этой стороны искрило что-то.»

— Ты уверен? Может показалось? — спросил другой голос.

Далее Глеб не слушал — видимо рабочие каким-то образом увидели его игры с зажигалкой и решили, что искрит какой-то провод. Сейчас они наткнуться на его металлический трос, который в темноте может вполне сойти за оголенный провод… что будет дальше, Глеб не стал думать, а, нацепив очки, опять заглянул в комнату. В комнате никого не было, и окно было закрыто. Он быстро перебежал по стене влево, пока на наткнулся на приоткрытое окно. Заглянул туда — в этом помещении тоже никого не оказалось. Насколько он помнил план, это была кухня той же самой 136 квартиры. Задумываться о том, почему в незаселенной квартире открыто окно на кухне времени уже не было, Глеб запрыгнул в окно, и специальным приспособлением на каретке перекусил трос. Разлохматив конец троса, он отпустил его — и вовремя — кто-то тут же утянул трос наверх. Глеб прислушался.

— Мать твою! Смотри, кто-то оголенный провод к антенне примотал и к себе вниз скинул.

— Идиоты… Денег до хрена, так они все равно за халявой гонятся. Привязал провод к чужой антенне и думает, что сигнал поймает… Как эти безмозглые столько денег заработали только?

— Жаль не посмотрели к чьему окну шел.

— А чего он искрил то? Напряжения то нет.

— Да ветром шатало — по бетону чиркал и искрил…

Глеб понял, что никто его искать по зданию не будет, что не могло не радовать. Бегать от охраны по всему комплексу в его планы не входило. Он бесшумно двинулся к двери, и у самого порога гигантской кухни увидел тело. Мужчина совершенно невыразительной внешности, в немного помятом, как бывает от сна в кресле, костюме лежал на спине, перегородив выход в коридор. Почему-то, Глеб сразу решил, что человек был из спецслужб. Видимо, он караулил тех, кто должен прийти в квартиру. Это заставляло задуматься. Засада в квартире ограничивалась одним человеком, чего было явно недостаточно, чтобы справиться с войнами с многовековым опытом сражений. Игрок из органов не был бы так беспечен, а, следовательно, засаду ставил не он. В дело включились еще какие-то спецслужбы, которые обладали весьма полной информацией о личностях игроков — об этом свидетельствовал и хвост, который Глеб обнаружил, прилетев в Москву — но слабо представляли себе их силы и возможности. Значит священник с большой вероятностью дал показания не Игроку из ФСБ, а кому-то еще и, скорее всего, был еще жив. Нагнувшись, и по привычке пощупав пульс лежащего на полу мужчины, Глеб с удивлением обнаружил, что человек еще жив. Кто-то элементарно отключил его сильным ударом — и ведь так, что и пикнуть небось не успел. Обследовав квартиру и никого больше не обнаружив, Глеб переоделся, достав из рюкзака светлый пиджак и галстук. То, что придется выходить из здания через низ, он предполагал, и теперь, надев пиджак поверх черной свободной рубашки, взяв рюкзак в руки как сумку, он приобрел вид немного экстравагантный, но не подозрительный. Выйдя в коридор, Глеб прошел к лифтам. Нажал кнопку вызова. Из квартиры напротив вышла достаточно красивая девушка, в ярко красном вечернем платье, улыбнулась ему и встала рядом. Глеб взглянул на часы. Без одной минуты полночь. Ничего страшного, если информация о его местоположении застанет его в «Алых Парусах». Пусть остальные понервничают — предпринять все равно ничего не успеют. Через пару секунд двери лифта открылись. Глеб и девушка зашли в лифт, и одновременно с закрывающимися дверями лифта перед глазами возникли строки.