Обреченный взвод - Роман Галкин Страница 11

– Это для чего? – с удивлением достал из личной ячейки катушку серых ниток мой сосед по койкам, тот розовощекий крепыш Борк, который ел змей.

– Объясняю, – подошел к нему командир второго отделения капрал Шевел и, взяв катушку, поднял ее над головой, – Новобранцы! Каждый из вас уже обнаружил в личной ячейке вот такой моток ниток и воткнутую в него металлическую иглу. Может, у кого-нибудь возникли предположения, каким образом используются эти предметы?

Ответом было дружное молчание. Лично я честно пытался представить, что можно сделать с этими вещами, но в голове не возникло ни единой версии.

– Объясняю, – снова повторил капрал и потряс в воздухе катушкой, – Нитки и иголка являются универсальным средством для сшивания чего угодно, начиная от порванного комбинезона, и заканчивая вашей нежной кожицей, распоротой клинком врага или клыком зверя.

– Какого зверя? – недоуменно воззрился на капрала Логрэй.

– Без разницы, новобранец, – ответил тот, – На способ накладывания швов этот момент не влияет. Различаться будет лишь способ предварительной обработки раны. Но этому вас будет обучать санинструктор. Я же в дальнейшем научу, как зашивать порванное обмундирование.

– А не проще получить новое? – на этот раз поинтересовался Сол.

– Проще, – согласился Шевел, – Но где вы его возьмете, оказавшись посреди дремучих джунглей на вражеской планете?

– А если просто склеить? – последовал вопрос от Борка, продолжающего крутить в пальцах катушку с нитками.

– Можно и склеить, – в очередной раз согласился капрал, – Тюбики с универсальным клеем так же лежат в ваших ячейках. Однако склеенный шов получается жестким, что не всегда удобно. К тому же, единожды вскрытый тюбик долго не хранится – клей быстро высыхает. Потому пользоваться им следует лишь в крайних случаях, когда нет времени на шитье.

Следующим шокировавшим предметом оказалась механическая бритва на пружинном заводе, используемая вместо геля для удаления волос. Примерно такими же, только несколько более крупными, жужжащими штуками нас стригли перед баней.

Единственным более-менее привычным предметом из личной ячейки оказалась зубная щетка. Ими еще пользовались и в цивилизованном мире. Хотя чаще предпочитали наносить силиконовую пасту или полоскать рот различными ароматизирующими жидкостями.

После того, как капрал показал, как правильно заправлять койку, пояснив, что в дальнейшем мы займемся этим моментом более обстоятельно, нас отвели в комнату досуга, где заставили зубрить текст Присяги, которую предстояло принимать через сутки.

На ужин было нечто, что представитель аграрной планеты новобранец Логрэй назвал прошлогодней картошкой и подгнившей тушеной капустой. Принюхавшись к подозрительному месиву, я решил не рисковать. Однако желудок требовательно проурчал, заставляя меня съесть хотя бы хлеб и выпить некий напиток, называемый киселем, которого каждому досталось по пол кружки.

Сол последовал моему примеру – все-таки он не ел уже почти трое суток.

– Дежурный, где сержант Бужин? – гаркнул Тор, зайдя вечером в расположение первой роты.

– В канцелярии, сэр, – вытянулся капрал с повязкой дежурного на рукаве.

Бужин сидел в компании других сержантов, что-то со смехом обсуждающих. Увидев вошедшего, поднялся и прошел на встречу. Они с Тором гулко ударили друг друга кулаками в грудь, после чего обменялись крепким рукопожатием.

– Просил привести русского? – спросил мастер-сержант.

– Просил. Где он? Какие-то проблемы?

– Никаких проблем. Просто хочу сразу прояснить один момент, – неожиданно набычился Тор.

– Ну, давай, проясняй, – с интересом воззрился на гостя Сергей Бужин.

– То, что этот новобранец русский – ничего не значит, понял?

– Не понял. Что значит – ничего не значит?

– Значит то, что ему не будет никаких поблажек. Твой авторитет не должен распространяться на него. И я не позволю тебе прессовать моих сержантов.

Сергей некоторое время смотрел на товарища, вместе с которым два года назад прибыл в эту учебную часть на должности наставников, затем положил руку ему на плечо и, наконец, ответил:

– Тор, братишка, передай своим сержантам, чтобы гоняли моего земляка по боевой и физической подготовке как никого другого.

Мастер-сержант удивленно поднял брови, а Бужин продолжил:

– Но если я узнаю, что кто-то позволит себе левые наезды и, тем более, притеснения из-за того, что он русский, то пусть заранее готовится к комиссованию после долгого пребывания в госпитале.

Утром я подскочил от пронзительного свиста и, столкнувшись с кем-то, снова рухнул на койку. Кое-как разлепил глаза, увидел суетящихся новобранцев, усердно дующего в свисток капрала Юрайя и вспомнил, где нахожусь. Заодно вспомнил и вечерний инструктаж о форме одежды, в которой надлежало присутствовать на утренней зарядке, натянул штаны, сунул ноги в ботинки и побежал вслед за всеми из казармы. На лестнице влился в общий поток новобранцев из других расположений. Одинаково лысые и с голыми торсами все казались сошедшими с одного конвейера роботами.

После довольно продолжительной суеты на улице капралы разбили нас повзводно. Самым нерасторопным досталось при этом резиновым стимулом.

На спортивной площадке естественно сразу выделились те, кто ранее активно занимался спортом, наращивая с помощью стимуляторов мышечную массу. Все только ахали, как они лихо крутились на турнике, бегали на руках по брусьям, кидали тяжести. Но спортсмен он и есть спортсмен, выложился по-полной на тренировке, дальше в душ и отдыхать. Но это было в прежней жизни, а здесь, новобранец, армия. Здесь, как пообещал капрал Юрай, отдых будет только сниться, когда мы будем засыпать на бегу.

После завтрака бегом на склад, получать лопаты, потом на стрельбище, косить лопатами траву… Да-да, именно косить траву, и именно лопатами. Сперва лопата отбивается молотком на металлической болванке, потом рубишь ею траву под корень – хык-хык-хык…

Покосили травку, бегом на другой склад, хватаем ящики с боеприпасами и тащим на пункт боепитания для завтрашних показательных стрельб. Перетаскали.

Время до обеда еще есть, и капрал решает познакомить нас с «сопкой любви».

Крутая каменистая сопка, густо поросшая тонкими корявыми деревцами. Взводу ставится задача быть на вершине через пять минут в полном составе. Минут через пятнадцать доползают последние. Теперь через пять минут нужно собраться внизу. Если кто-то думает, что бежать вниз, лавируя между деревьев по крутому каменистому склону, легче чем подниматься, то он жестоко ошибается. Остается только удивляться, как никто не свернул себе шею.

Наконец-то бежим в казарму. Значительная часть утренних героев-спортсменов тащатся позади. Впереди бегут розовощекие парни с аграрных планет, мирно беседуя о каких-то яровых, скотине, рыбалке и охоте.