Зеленые и серые - Тимоти Зан Страница 11

И там, на расстоянии двадцати футов, у дальнего угла здания увидел силуэт человека.

Сидевшего на наружной стене как муха.

Роджер смотрел, и внутри у него холодело. Механически он отметил, что человек не стоял на лестнице: он располагался на отрезке стены между балконами, где закрепить ее было бы негде. Он не висел на веревке или трапеции: из-за свеса крыши он оказался бы на расстоянии нескольких футов от стены, а вместо этого прижимался прямо к каменной облицовке.

А затем, на глазах у Роджера, он начал карабкаться вверх. Не так, как люди лазают по стенам в кино, где всегда что-то в движении персонажа выдает наличие страховки. Руки человека поочередно выдвигались вверх, прижимаясь к стене и подтягивая тело, в то время как противоположная нога поднималась и отталкивалась. Он двигался так же свободно, будто шел по улице; в то же время Роджер чувствовал напряжение работающих мышц. Это выглядело как наяву.

И это было наяву.

Фигура проползла наискосок между двумя этажами и исчезла за углом с другой стороны здания. Роджер глядел вслед, ожидая, что странный человек вернется, но большей частью своего существа горячо надеясь, что нет.

— Роджер? — шепнула Кэролайн.

Он вздрогнул от неожиданности, как бы очнувшись. Жена стояла в проеме двери, плотно запахнув халат.

— В чем дело? — прошипела она.

Роджер еще раз взглянул на угол дома и сделал глубокий вдох…

И тут за спиной Кэролайн он увидел Меланту, которая сидела на диване с застывшим лицом, широко раскрыв глаза.

— Ничего, — ответил он, стараясь говорить обычным голосом. — Мне показалось, что я что-то услышал, вот и все. Должно быть, приснилось.

— Вот как, — произнесла Кэролайн; он пожалел, что так мало света и невозможно видеть выражение ее лица. — Ты бы лучше шел обратно, пока совсем не замерз.

— Ага. — Дрожа, он вошел в комнату. Дверь за собой он запер очень тщательно.

Роджер дождался, пока они закрыли дверь в спальню, отделяющую их от Меланты, легли в постель и выключили свет, и только затем рассказал всю историю.

— Ты уверен, что тебе не приснилось? — спросила она, когда он закончил.

— Когда мне снится сон, я не оказываюсь босым на балконе, — заметил Роджер, помимо воли раздражаясь. Да, это выглядит невероятно. Но проклятье, она ведь его жена! Она должна верить, когда он что-то говорит.

— Я не утверждаю, что приснилось, — поспешила уверить его Кэролайн. — Я просто пытаюсь перебрать все возможности.

— Я уж перебрал все, — пробормотал Роджер, и раздражение сменилось чувством вины за резкость. — Извини, просто…

Она сжала его руку под одеялом.

— Знаю, — тихо ответила она. — Я только думала вслух.

— Так продолжай, — сказал он. — Я уже совершенно запутался.

— Ладно, — нерешительно начала она. — Так. У него не было лестницы — это ты видел — и веревки, из-за свеса крыши. Присоски?

Роджер покачал головой.

— Он был невысокого роста, но весьма плотного телосложения. Присоски, достаточно мощные, чтобы его удержать, должны были быть видны.

— Невысокий, но плотный, — задумчиво повторила Кэролайн. — Как человек, который вчера передал нам Меланту?

— Я тоже об этом подумал, — сказал Роджер. — Но этот, похоже, ниже ростом и не такой коренастый.

— И пистолет исчез.

— Пистолет исчез, — подтвердил Роджер. — Полагаю, Меланта его взяла.

— Зачем?

— Откуда мне знать? — проворчал он. — Может, это настоящий пистолет с каким-то секретом.

— Не думаю, что это настоящий пистолет, — медленно произнесла Кэролайн. — Ты видел, как она, проснувшись, сидела на диване, напуганная до смерти. Если бы у нее было оружие, думаю, она держала бы его наготове:

— Тогда куда он делся? — возразил Роджер. — Не просто же испарился.

— Не знаю, — сказала Кэролайн. — Ты хочешь поискать его сейчас?

Роджер вздохнул.

— Нет, займемся этим с утра. Давай попробуем уснуть.

— Хорошо. — Кэролайн снова сжала его руку. — Спокойной ночи.

— Еще раз, — сухо напомнил Роджер. — Будем надеяться, теперь она будет спокойной.

— Да. — Она помедлила. — Знаешь, ты очень смело поступил. Выйти одному…

— Ты хочешь сказать, очень глупо поступил, — поправил Роджер. — Хотя страховка-то оплачена.

И почувствовал, как она напряглась. Опять глупость ляпнул.

— Спи спокойно, — пробормотала она.

— Ты тоже, — сказал он.

Повернувшись на бок, он взбил подушку и попытался устроиться поудобнее.

Но перед этим пошарил на полу, на месте ли ножи. На всякий случай.

Кэролайн тихо лежала в темноте, слушая, как дыхание Роджера становится глубоким и ровным. Обычно она первая мгновенно засыпала, но сегодня, похоже, они поменялись ролями. Теперь уже она лежала с открытыми глазами, глядя на свет, пробивающийся из-за портьеры, и напряженно пыталась уловить малейшие звуки. Но загадочный гость, по-видимому, ушел.

Необдуманное замечание Роджера по поводу страховки тоже не способствовало спокойному сну.

Так она провела полчаса, вслушиваясь в приглушенные звуки уличного движения, и наконец сдалась. Осторожно выскользнув из кровати, она накинула халат и тихонько вышла из комнаты.

Меланта по-прежнему лежала на диване, свернувшись под одеялом. С минуту Кэролайн раздумывала, что, возможно, она будет более разговорчивой в отсутствие Роджера. Но девочке надо поспать. Вернувшись на кухню, Кэролайн включила подсветку микроволновки и открыла вещевой ящик.

Роджер говорил, что сунул пистолет под ее вязаный коврик. Ухватив за краешек это незаконченное произведение, она вытащила его и положила на пол.

Пистолета действительно не было. Она пошарила в ящике, чтобы убедиться, не завалился ли он еще куда-нибудь. Роджер может называть это хламом, если ему так хочется, но для нее каждый предмет здесь имел свою историю, напоминавшую о каком-то времени или событии в их совместной жизни. Тут был черный шуруп с крестообразной головкой, выпавший из старого гнутого кресла-качалки, которое они отдали сестре Кэролайн, когда у той родился ребенок. Тут были два рулона цветной ленты, оставшиеся с прошлого Рождества. Роджер взял второй, не заметив, что первый уже начат. За прошедшие праздники они так и не использовали их до конца.

Ее пальцы остановились. Посередине ящика, возле коробки с бигуди и резинками для волос, лежала большая брошь.

Она взяла ее и повернула к свету. Красивая вещь — дюжина серебряных листочков, свитых двумя концентрическими кругами с фиолетовым камнем посередине, связанных тонкой серебряной паутиной. Она была дюйма три диаметром и тяжелее, чем на вид; такая брошка легко могла порвать блузку, если неправильно приколоть.