Star Wars: Планета-бродяга - Грег Бир Страница 11

— Анакин Скайуокер с нами вот уже три года и показал себя весьма способным учеником, — начал Мэйс. — Более чем способным. Блестящим, со способностями и энергичностью, и мы все надеялись увидеть, как они разовьются и будут взяты под контроль.

Мэйс встал и обошел парочку, и его туника слегка шуршала, когда он переставлял длинные ноги.

— Сила характера, — продолжил он, — это вызов, который падавану нужно преодолеть, потому что под этой маской может скрываться беспечное желание, которому недостает центра и цели. То, что кажется ярким в юности, тускнеет в зрелости и осыпается прахом в старости. Для джедая такая слабость непозволительна, — Винду остановился перед мальчиком. — Анакин Скайуокер, в чем твоя ошибка?

Оби-Ван шагнул вперед, чтобы ответить за мальчика, но Мэйс жестом остановил его, а глаза магистра вспыхнули предостерегающим блеском. Хотя палавана должен защищать его учитель, было ясно, что Совет этого не хотел.

Оби-Ван стал подозревать худшее: решение уже принято, осталось его только вынести, и Анакина неминуемо отчислят из Ордена.

Анакин посмотрел на Мэйса большими, но нетипично для него испуганными глазами.

Мэйс был неумолим: — Я еще спрашиваю, в чем твоя ошибка?

— Я опозорил Орден, — быстро ответил Анакин четким и мягким голосом.

— Дело не в этом. Давай еще раз: так в чем же твоя ошибка?

— Нарушил муниципальный закон и… и…

— Нет! — заявил Мэйс, и улыбка исчезла с его лица, уступив место суровому выражению, словно солнце скрылось за черной тучей.

Анакин вздрогнул.

— Оби-Ван, объясни своему палавану его ошибку. Она, в конечном счете, имеет те же корни, что и твоя, — и Мэйс изучил Оби-Вана, приподняв бровь.

Оби-Ван надолго задумался. Никто его не торопил с ответом. Путешествие за внутренней правдой было весьма рискованным, даже для джедая.

— Я понял, — ответил он наконец. — Нам обоим нужна уверенность.

Анакин уставился на своего учителя, удивленно округлив глаза.

— Объясни нам всем, как ты упустил своего падавана.

— Мы с Анакином слишком молоды, чтобы обладать такой ценностью, как уверенность, — начал Оби-Ван. — Нашего опыта не хватает, чтобы обрести даже кратковременный внутренний мир. Кроме того, я был больше озабочен его ростом, чем своим, отвлекался на его явные проступки, вместо того чтобы использовать его как зеркало, чтобы определять свой собственный путь, и я, в свою очередь, мог вести его за собой.

— Хорошее начало, — согласился Мэйс. — А теперь, молодой падаван, объясни Совету, как ты обрел внутренний мир, ища дешевых приключений среди отбросов общества.

Анакин нахмурился еще сильнее.

— Не уходи в глухую оборону, — предупредил его Мэйс.

— Я сделал это, чтобы восполнить пробелы в своих тренировках, — раздраженно ответил Анакин.

Лицо Мэйса стало беспристрастным и непроницаемым, он прикрыл глаза и сцепил руки за спиной.

— И кто в ответе за эти пробелы?

— Я, магистр.

Мэйс кивнул, а лицо стало напоминать отесанный древними мастерами камень. Тут уж не до шуток, не до уловок. Для посвященных было понятно, что за этой маской скрывается яркое пламя напряженный работы мысли, достойное легендарных магистров прошлых тысячелетий.

— Я хочу избавиться от боли, — продолжил Анакин. — Моя мама…

Мэйс поднял руку, и Анакин тут же смолк.

— Боль может быть нашим величайшим учителем, — сказал, почти прошептал, Мэйс. — Зачем убегать от нее?

— Это… это моя сила. Я вижу.

— Но это неверно, — встрял Оби-Ван, положив руку на плечо Анакину. Мальчик смущенно посмотрел на двух мастеров.

— В чем же это неверно, учитель? — спросил Мэйс у Оби-Вана.

— Если опираться на боль, как на костыль, то она приведет к гневу и темной боязни правды, — пояснил Оби-Ван. — Боль ведет, но не поддерживает.

Анакин наклонил голову набок. Среди рыцарей-джедаев он казался таким хрупким, незначительным, — на фоне их потрясающего опыта. На его лице читалось невыносимое страдание.

— Мои самые полезные таланты не подходят джедаям.

— Ив самом деле, пытаясь избавиться от боли, ты растрачиваешь силы на машины и бесполезные соревнования, вместо того чтобы прямо посмотреть на свои чувства, — сказал Мэйс. — Ты наводнил наш Орден дроидами. Я постоянно натыкаюсь на них. Но разве ты забыл, что мы далеки от вопросов грубой материи? Попробуй снова объяснить свою ошибку.

Анакин покачал головой, зажатый между упрямством и слезами: — Я не знаю, что вы хотите от меня услышать.

Мэйс сделал неглубокий вдох и закрыл глаза: — Загляни внутрь, Анакин.

— Я не хочу, — едва слышно пролепетал Анакин. — Мне не нравится то, что я там вижу.

— Да разве такое возможно, чтобы ты видел там что-то, кроме напряженного ожидания взросления? — спросил Мэйс.

— Нет! — выкрикнул Анакин. — Я вижу… слишком много, слишком много.

— Слишком много чего?

— Внутри я пылаю, как звезда, — голос мальчика прозвенел в зале Совета подобно колокольчику.

Мгновение тишины.

— Замечательно, — удовлетворенно отметил Мэйс Винду. На его губах словно заиграла улыбка. — И?..

— И я не знаю, что делать с этим. Я хочу убежать. Я становлюсь безрассудным и везде ищу сильных эмоций. Я никого из вас не обвиняю в том, что… — но он не смог закончить предложение.

Оби-Ван ощущал страдания мальчика как острый нож, вонзившийся ему в живот.

— Даже моя мама не знала, что делать со мной, — признался Анакин.

Дверь в дальней стене зала медленно открылась. Мэйс и Оби-Ван повернулись, чтобы посмотреть, кто пришел.

Невысокая женщина, облаченная в традиционный наряд джедаев, вошла в центральный круг и заговорила звонким голосом, напоминающем пение: — Как я и думала. Небольшой допрос с пристрастием, а?

Мэйс поднялся на ноги, широкой улыбкой отреагировав на эту саркастичную шутку.

— Добро пожаловать, Трасия.

Оби-Ван почтительно склонил голову в приветствии.

— Анакин, можно я встану рядом с тобой? — Трасия Чо Лием медленно прошествовала к центру зала, где стояли Анакин и Оби-Ваном.

Ее седые волосы были коротко стрижены и прикрывали лишь макушку на манер небольшой шапочки, а изогнутый вытянутый нос жадно втягивал воздух, словно она большую часть информации о мире получала посредством запахов. Ее глаза, большие и яркие, с похожими на яркие бусинки зрачками, пробежались по пустым креслам. Она подобрала полы длинной черной туники и закатала рукава, обнажив сильные жилистые руки, и резко вскинула голову: — Мне нужно было предупредить тебя, что я вернусь, Мэйс.