Парк Пермского периода - Дмитрий Скирюк Страница 11

Он посмотрел на меня.

— Поляна Бачурина, — подсказал я.

— Ориентир: так называемая Поляна Бачурина. Все, отбой. До прибытия на место соблюдать радиомолчание.

Почему я выбрал именно эту поляну, до сих пор ума не приложу. Перечень странных мест в этой всем оскомину набившей «аномальной зоне» занял бы целую страницу. Но не в лесу же они посадят свой корабль! Хотя… есть там некий «лесоповал», даже два. Может, это как раз и есть следы неудачных посадок? И все-таки поляна мне в тот миг казалась предпочтительнее «Пирамидок», «Чертовых Выселок» и того же, старого и нового, «Лесоповала».

— А если они раньше сбегут? До Молебки? — счел нужным вмешаться молчавший доселе Денисов.

— Куда убежишь-то? — с пьяным простодушием возразил ему Кабанчик. — Это ж не машина, это ж электричка. Внизу — колеса, наверху — провода…

— А на станциях?

— Патрули оповещены, — сказал Холодков. — Если что, нам сообщат.

Некоторое время мы ехали молча. Лишь иногда в щитке приборов оживала рация, и чей-нибудь голос (всякий раз — новый), докладывал: «Кукуштан — чисто», «Юг — никого». «2532-й — без происшествий», «Гипсы — все чисто», «Кунгур — по норме».

Все в машине облегченно вздохнули: бабки ехали дальше.

— Дави на газ, — скомандовал Сан Саныч. Машина заскакала на ухабах.

— Слышь, майор, — Кабанчик сморщился и помассировал кадык, — у тебя там, часом, выпить ничего не осталось? Трубы горят.

Тот помотал головой.

Мысль эта, однако, всем запала в голову. В Кишерти, возле переезда на секунду тормознули, взяли в придорожном магазине пива и рванули дальше в гору. Электричку мы так и так не догоняли, да и ехать оставалось — всего ничего. Притом, что автобус на Молебку все равно ушел раньше, чем наш авангард подоспел на станцию. Пара-тройка праздношатающихся бездельников на скамейке охотно поделилась с нами информацией сегодняшнего дня. Автобус уехал, совершенно переполненный — зловредные «старушки» ухитрились в него почти никого не пустить. По счастью, большинство приезжающих давно и прочно заручились помощью друзей, а остальные укатили на попутках. После нескольких безуспешных попыток разыскать хоть кого-нибудь в старом деревянном здании вокзала, мы загрузились обратно в машины и двинулись вдогон.

Дорога оказалась асфальтированной, и четыре «Соболя» с «Газелью» шустро продвигались вперед вдоль лесов и сжатых полей. Всех преизрядно укачало. Старенький, страдающий метеоризмом «пазик» мы повстречали, уже когда он шел обратно, и останавливать его не стали; и так было ясно, что старушки высадились на конечной.

Было полчетвертого, когда мы миновали крутой спуск в деревню, потом — такой же крутой подъем, и через несколько минут оказались на берегу реки. Осенняя Сылва медленно, как бы нехотя, несла мимо нас свои холодные воды. У берега скучали лодки.. Ни одного человека поблизости не наблюдалось.

— И где же бабки? — сам себя спросил майор, выбираясь из кабины. — А?

— На том берегу, не иначе, — пожав плечами, высказался я. — Здесь нет моста, всех перевозят местные. Я так думаю, что мост давно б уже построили, но деревенские имеют с перевоза такой стабильный доход, что всякий раз саботируют это дело.

Лезть в воду не хотелось. Помимо купания в холодной речке, нам в этом случае предстоял еще многокилометровый марш-бросок в мокрой одежде.

— Надо местных попросить, — рассудил майор.

— Без толку, — отмахнулся я. — Вы что, майор, никогда в деревне не были? Они же сразу все напились, как только бабки с ними расплатились. Такая орава! Протрезвеют только к вечеру, когда обратно надо будет их перевозить. Уж лучше самовольно лодки взять. Ваши ребята могут сломать эти замки?

Майор минуту поразмыслил, затем с присущей военным прямолинейностью распорядился выполнять и то, и это.

Как выяснилось, я был прав. К тому времени, когда отосланный в деревню человек вернулся и доложил, что никого дееспособного он не нашел, три помятых «казанки» уже были спущены на воду. Мы заняли места и в два приема перебрались на ту сторону. Эксперты задержались, разгружая свое оборудование, и пообещали нас догнать, как только смогут, а мы растянулись в цепочку и зарысили вдоль по просеке. Бежать было тяжело; путь все время шел вверх. Мои кроссовки промокли, тяжелая глина налипла на подошвы. Несмотря на годы и седину, майор со своими ребятами быстро усвистал вперед, оставив нам на всякий случай одного спецназовца, и мы с Кабанчиком и Филом таким образом составили арьергард.

В таком составе мы и добрались до злосчастной поляны.

Я не ошибся. «Бабки» кучковались там. Кто-то сидел, кто-то ходил от группы к группе, большинство же просто стояло неподвижно и ничего не делало. На ком-то были рюкзаки, другие взяли корзинки и теперь бродили вдоль опушки. Многие не взяли ничего. Все это выглядело как какая-то диковинная тусовка, только вместо неформалов или там ролевиков на поляне толклись разномастные старушки. Этакий дом престарелых на выезде. Стариков, кстати говоря, средь них по-прежнему не наблюдалось.

На поляну нас, естественно, не пропустили: люди Холодкова уже успели оцепить всю подозрительную территорию, не показываясь, впрочем, «бабкам» на глаза. В лесу спецназовцы слегка подрастерялись: если в городе они действовали слаженно и быстро, то здесь каждый раз запрашивали подтверждение. Городской камуфляж на них смотрелся теперь несколько нелепо. Кто был поумнее, присыпался листьями, остальные оставались так.

Минут через двадцать подоспел «научный корпус» и бесшумно и быстро начал разворачивать свою аппаратуру. Пока мы приходили в себя, ребята в оцеплении уже успели выловить в лесу с десяток местных жителей и с дюжину каких-то типов, сказавшихся уфологами. И те и другие были одинаково бородаты и поддаты, только «уфологи» еще вдобавок были с девками и гитарами. Всех их без сортировки вежливо спровадили подальше и в сопровождении троих спецназовцев изолировали где-то за рекой.

Приборы тихо пискали, мерцали разными экранчиками и показывали циферки. Научники восторженно переговаривались, поправляли очки, рассуждали о полях и информационных потоках и записывали результаты наблюдения в ноутбук. Майор, оборудовавший себе штабное лежбище в овражке чуть поодаль, наблюдал за событиями на поляне в огромный бинокль.

— Плохо дело, — мрачно сообщил он нам, когда мы трое подползли поближе. — Не иначе как они там что-то затевают.

— Так они же ничего не делают! — резонно возразил Кабанчик.

— То-то и оно! Чего они могут ждать?

— Корабль, чего ж еще? — предположил я. — Поставьте себя на их место: явка провалена, объявлена эвакуация. Если они не хотят уничтожать разведмодули, единственный выход — перепрофилировать их.

— А у тебя голова варит, — с уважением признал майор. — Надо будет хоть одну захватить живьем, чтобы в ней ребята покопались. Те, из магазина — так, болванки. Куклы. Что-то вроде калькулятора. Вот этих бы зацапать… Эх, спугнем.