Шанс милосердия - Сергей Станиславович Юрьев Страница 11

– Спасибо, профессор, но не думаете ли вы, что я этим горжусь?

– Помоги-ка мне подняться, а то ноги не слушаются.

– Может, извозчика?

– Не проедет он сюда, да и денег у меня на него нет. – Ларс левой рукой опёрся на её ладонь, а правой на свою трость. – Доберусь. Мне тут не слишком далеко.

– Я вас провожу.

– Не стоит, милая, не стоит. Я ещё о-го-го… Сюда пришёл и обратно дойду. – Он сделал первый шаг. – Главное – отдыхать почаще. За часок, глядишь, и доковыляю.

– Толпа уже расходится. Давайте подождём несколько минут.

– С моей скоростью, пока до угла дойду, все патриоты десять раз разбегутся. Прощайте, милая. – Он двинулся прочь из переулка шаркающей походкой, тяжело опираясь на трость. А ведь всего-то три дня назад профессор был вполне бодр и тростью пользовался больше для того, чтобы потрясать ею в пылу спора о датировке каких-либо древних артефактов…

Флора дождалась, когда он скроется за углом, и медленно пошла вглубь переулка, хотя понятия не имела, куда ведёт этот узкий проход между домами. Главное – здесь было безлюдно, а значит, некому бросать на неё осуждающие презрительные взгляды. Здесь бы и отсидеться до темноты, до самого комендантского часа, когда на улицах не останется никого, кроме патрулей Службы Общественного Спокойствия и Ночной Стражи. И пусть тащат в кутузку. Зато будет железная отмазка, когда этот розовощёкий Априм будет выяснять, почему её не оказалось дома, когда он за ней приехал на своей хвалёной повозке, запряжённой как минимум парой лошадей.

Переулок оказался проходным, и вскоре она вышла на бульвар царя Эришума IV, даровавшего в своё время народу Кетта конституцию. К счастью, никто на Флору не обращал никакого внимания, знакомых на пути не попалось, и уже через час она вошла в свой подъезд. Когда-то этот дом считался престижным жильём, где проживали толстосумы, аристократы и высокопоставленные чиновники. Но накануне штурма Катушшаша имперскими войсками во дворе разорвался крупнокалиберный снаряд, обвалив часть стены в южном торце здания, а студенческое общежитие, где она тогда проживала, огнём артиллерии просто сравняло с землёй. Богатеи съехали из аварийного дома, и туда временно поселили уцелевших выпускников университета. И вот это «временно» длится уже более двадцати лет. Впрочем, жаловаться грех. Есть просторная комната с балконом, кухня, ванная и сортир, отделанные жёлтым мрамором. А то, что горячую воду дают раз в неделю и электричество подключают лишь вечером на четыре часа, можно пережить. Зато с газом проблем нет. Хоть круглые сутки чай кипяти. В окрестных посёлках и этого нет. А в некоторых провинциях никогда и не было. Не до всякого места успела дойти электрификация…

Чай… Чая, конечно, нет. После того, как армия Федерации отравила почвы в северных провинциях, настоящий чай стал большой редкостью, и пачка стоила половину месячного жалования среднего работяги. Зато есть сухой порошок корня дягиля. Ничем не хуже. Даже полезнее. Ещё в кухонном шкафчике лежит пара армейских галет и половина упаковки сахарина. Так что до вечера дотянуть – не проблема.

Флора поставила чайник на плиту, присела у окна на табурет, и в этот момент «проснулась» чёрная «тарелка» проводного радио. Вот оно-то никогда не подводило – вещало строго по расписанию. Отказаться нельзя. Выключать запрещено. Можно убавить громкость, но это не приветствуется. Народ должен быть в курсе свежих сводок с фронтов, деяний имперских и провинциальных властей, направленных на благо народа, и, конечно же, знать всё о происках коварных врагов – как внешних, так и внутренних.

Уверенный голос диктора прорывался сквозь треск помех в каждый дом, чтобы подданные величайшего и наимудрейшего императора всех времён Одишо-Ашшура XII не ощущали себя одинокими, чтобы чувство единства нации было у них в крови.

«…войска Северо-Западного фронта силами двух пехотных армий при поддержке трёх бронекорпусов прорвали оборонительные линии противника в районе городов Куссар и Каниш и продвинулись на пятьдесят фарсахов в глубь вражеской территории. Таким образом, половина Республики Урук и почти всё княжество Ашой навеки воссоединились с нашей Империей. Враг потерял несколько прифронтовых аэродромов, и теперь вражеской авиации не хватит дальности полёта, чтобы наносить бомбовые удары по нашим мирным городам и сёлам, расположенным к югу от Катушшаша…»

А саму столицу Кетта как бомбили, так и будут бомбить. Успокоили. Молодцы. Правда, пять лет назад войска Федерации подошли к городу на расстояние четырёх фарсахов, и по северным окраинам лупила дальнобойная артиллерия. Сейчас ещё ничего… Сейчас жить можно.

«…Великий саган имперской провинции Кетт сегодня утром посетил военный госпиталь в южном пригороде. Почтенный Нимруд Ушана с глубоким удовлетворением отметил, что в данном лечебном учреждении квалифицированная медицинская помощь оказывается не только солдатам и офицерам, получившим ранения в боях с коварным врагом, но и мирным жителям прилегающих кварталов. Конечно, это огромная нагрузка на лекарей, констатировал Великий саган, однако, по его мнению, сейчас вся Империя работает ради победы с гигантским напряжением сил и трудовой подвиг каждого труженика тыла будет по достоинству оценён, когда остатки вражеских полчищ будут сброшены в ледяные воды Северного океана…»

Да, о скорой победе речи ведутся все двадцать лет, прошедшие со времени аннексии Кетта, но едва ли она приблизилась хоть на шаг. Да и нужна ли она – эта победа? Пока империя втянута в войну, власти не смеют здесь слишком уж закручивать гайки. А что будет после победы?! Нет, об этом лучше не думать…

«…и только что нам передали сообщение о трагедии, произошедшей двое суток назад на железнодорожной магистрали Катушшаш – Ниневия. Через семь минут после отхода пассажирского поезда с узловой станции Тартус, в ста сорока фарсахах от столицы, на состав напала банда диверсантов, заброшенных морем на территорию Империи. По данным военной прокуратуры, их целью являлся эшелон, в котором на заседание Имперского военного совета из зоны боевых действий направлялись представители высшего армейского командования во главе с шатамом Ивией Шалитом. По счастливой случайности шатам распорядился по пути провести инспекцию гарнизона военной базы в Аррухе, что задержало состав почти на сутки. В результате его место в расписании занял обычный пассажирский поезд, который должен был следовать до столичного вокзала Хиджас без остановок. Диверсанты обстреляли локомотив из бомбард, а по вагонам ударили из огнемётов. У них, судя по всему, была единственная цель – уничтожить всех, кто находился в эшелоне. И большая удача, что в шести из тридцати вагонов ехали солдаты, направлявшие с фронтов в краткосрочный отпуск, при которых были оружие и ограниченное количество боеприпасов. Наши героические воины дали бой проклятым диверсантам, хотя те как минимум вшестеро превосходили их числом и применяли тяжёлое вооружение – бомбарды на паровых колёсных платформах, ручные базуки и огнемёты. На месте боя обнаружено шестьдесят три трупа диверсантов, но большей их части удалось скрыться в пустыне Ташан. По тревоге подняты войска столичного гарнизона, шурты всех населённых пунктов, прилегающих к району операции и даже силовые подразделения Службы Общественного Спокойствия. Объявлена операция по обнаружению и уничтожению диверсантов. Наши потери среди военных и гражданских лиц в настоящее время уточняются. После установления личностей погибших их родственники получат соответствующие уведомления. Погребальные обряды будут проведены за счёт имперской казны…»