Зеркало грядущего - Влад Савин Страница 10

— Скажете, что и там за штурвалами вьетнамцы сидят? — американский "журналист" на трибуне не утерпел, обратился с стоящему рядом советскому коллеге — или это будет шулерство, вы не находите?

— В отличие от ваших "камбоджийцев" над Пномпенем, там вьетнамцы действительно есть — ответил русский. — Поразительно усердный в обучении народ. И напомню вам про договор — согласно которому, ограниченный советский военный контингент будет оборонять территорию ДРВ как свою собственную, в случае начала войны. Гоминьдановцам очень повезло, что вьетнамцы справились сами.

Снова в небе шум моторов, но уже другой. И появились вертолеты — вот они садятся прямо на площадь, и из них выскакивает десант, такая же легкая пехота с пулеметами и гранатометами, что только что прошла здесь. И на вертолетах (русских Ми-4) видны блоки РС — винтокрылые машины и огневую поддержку десанту могут оказать. Иностранные гости оживились и защелкали фотоаппаратами больше прежнего. Аэромобильные части для джунглей — этот опыт надо перенять. Хотя у французов уже было что-то подобное в Алжире.

А русские советники смотрели с тревогой. Ми-4 был отличной машиной, но одновременно нести десант и ракеты не мог — к вертолетам были подвешены алюминиевые муляжи, очень похожие на настоящие. Впрочем, в реальном бою противнику не будет легче — первыми пойдут вертолеты с ракетами, затем с десантом, да и пулеметы на всех Ми-4 огневую мошь обеспечат.

И с печалью глядел на парад король Лаоса Сисаванг Вонг. Как бедной обезьяне уцелеть, если нет рядом дерева, с которого можно безопасно наблюдать за битвой двух тигров? Только тех войск, что сейчас прошли, хватило бы, чтобы растерзать всю королевскую армию, жалкие десять тысяч солдат, обученных лишь церемониальной службе и расправе с безоружными крестьянами. И даже это уже не выходит — последней каплей, после которой король поспешил к соседям на поклон, был вопиющий случай, когда рота (две сотни) королевских солдат пришла в некую деревню, где мужичье не захотело платить подать своему помещику, да еще и учредило "кооператив". Но вместо наказания вышел позор, поскольку в деревне был отряд Вьетконга, и солдаты, увидев что им сейчас придется насмерть сражаться с этими ужасными головорезами, сразу оружие побросали, даже убежать не могли, "нас внезапно окружили, пулеметы со всех сторон". А вьетконговцы только посмеялись, лишь помещику всыпали бамбуковых палок "в науку", и командира роты, француза, расстреляли, а всех прочих выгнали вон, без оружия, амуниции и даже сапог и ремней, издевательски поблагодарив, что все это нам принесли. Фельдфебель, рассказывавший об этом, плакал, "мои предки десять поколений в войске Вашего Величества служили — но какая бы польза вам от того, что нас бы всех убили, решись мы сопротивление оказать". Вьетконговцев в деревне было меньше полусотни — и что будет с королевской армией, когда Хо Ши Мин пошлет на Лаос пятьдесят тысяч своих?

Ведь Лаос всегда был мирной страной. Самой бедной, в сравнении с соседями, Вьетнамом и Камбоджей, и самой труднодоступной — выхода к морю нет, Великая Река Меконг по границе течет, так что и грабить нечего, вывозить выйдет себе дороже. Потому Лаос в течение веков никто не завоевывал — когда французы пришли, правящий тогда отец Его Величества мирно признал себя французским вассалом, и вся колониальная власть свелась к появлению французского "генерального резидента" при королевском дворе (правда, с полномочиями выше королевских), да к добровольной уплате не слишком большой ежегодной дани, ну и к французским гарнизонам возле Реки — а многие из подданных, не только крестьяне но и помещики, чужого мундира так ни разу и не увидели; впрочем, в горных джунглях до сих пор племена живут, как тысячу лет назад. Японское вторжение тоже задело Лаос лишь краем — и сразу после завершения Великой Войны Его Величество поспешил вновь заявить о своем подчинении законной французской власти, ведь независимость, полученная из рук недостойных японцев, не может быть признана европейскими державами. И казалось, все будет как прежде, по Конфуцию — мир, спокойствие и порядок. Быть послушным вассалом сильной державы, это способствует процветанию!

И вдруг все полетело кверх ногами! Французы оказались слишком слабым сюзереном — самый непростительный грех. Завелись в Лаосе смутьяны-коммунисты, жаждущие перемен — хотя в целом, люди из Патет Лао старались вести себя пристойно. Но менять даже неправедного господина, это путь к смуте и бедам. Так что он, король Сисаванг Вонг, старался поначалу не замечать происходящего в надежде что "само образуется". Но перемены были все больше и страшнее — французы ушли из Тонкина (северной провинции Вьетнама) где тут же установилась коммунистическая власть, и отряды Вьетконга стали ходить через границу в Лаос как к себе домой. Затем на юге, в соседней Камбодже, началось что-то совсем ужасное — причем французы и там показали свое полное бессилие. Более того, французский резидент сказал королю, что "Франция договаривается с Вьетконгом о выводе из Лаоса французских войск через вьетнамскую территорию — так как эти три тысячи солдат не остановят натиска орды кхмерских фанатиков, и лишь погибнут без всякой пользы". В итоге, на половине территории Лаоса власть фактически уже принадлежит союзу Патет Лао с Вьетконгом, хотя королевских чиновников, полицейских, солдат не трогают, а относятся к ним как к бесполезным деталям интерьера (конечно, если они не пытаются во что-то вмешиваться, а лишь сидят, закрыв глаза, и жалование от короля получают). Единственными пострадавшими оказались помещики, не получая арендной платы и лишившись средств к существованию — но даже им не мешают убираться куда угодно и жить на что угодно. И находятся такие, кто, покорившись судьбе, сами начинают обрабатывать землю, или владеют иной полезной профессией. Но большинство требуют от короля чтобы он "навел порядок" — а что он может сделать?

Он король — но не герой, не воин, и в шестьдесят восемь лет уже не думаешь о подвигах. И совершенно не прельщают лавры Хам Нги, императора Вьетнама (хотя французы называли его лишь принцем, так и не утвердив титул наследника после смерти его отца Ты Дыка), кто в 1883 году поднял восстание против французов, был ими разбит и на французской каторге умер. Лаос же до французов был вассалом Вьетнама — что ж, придется вспомнить традицию. Тем более, что сам правитель Хо Ши Мин — такой же вассал Сталина, которого боятся и французы, и американцы, подчиниться этому господину вовсе не позор.

Говорят, что Сталин, как и Хо Ши Мин, живет в скромности. Но на Востоке принято, что чем пышнее двор правителя, тем больше уважения к стране. Так что есть надежда, что новые повелители не дадут умереть с голода и ему, законному монарху, и всей королевской семье, пятнадцати женам и полусотне детей. А он, король Сисаванг Вонг согласен исполнять чисто церемониальные функции монарха — подобно тому, как было во Вьетнаме при французах, да и после, бывший император Бао Дай одно время ходил в советниках у Хо Ши Мина. Первый король коммунистического Лаоса, не самая худшая судьба — и может, ему разрешат сохранить этот пост и для потомков: старший сын, Саванг Ватхана, вполне подходит на роль следующего короля.

Решать надо быстрее, времени уже не осталось. Поскольку с юга надвигается ужасная беда — какая муха укусила милейшего короля Сианука, что он себя новым Тамерланом вообразил? Говорят, что приказы отдает не он, а какой-то Пол Пот, "главный комиссар" — ну так это давно известный прием, добрый король и злой министр (который делает всю грязную работу). И не раз в истории было, когда при смене династии первые правители вынуждены были с жестокостью вырезать всех представителей и сторонников династии прежней (даже вместе с семьями) — но затем, поскольку надо как-то жить, "бешеных" сменяли "умеренные", как это было когда-то во Франции (за Робеспьерами приходят Баррасы), и в СССР шестнадцать лет назад; очевидно, что вьетнамцы, во всем подражая русским, взяли за образец уже смягченный коммунизм — а кхмеры, первозданный, семнадцатого года. Но ясно, что когда придет Сианук, он прикажет вырезать всех, как бывало в древнем Китае в эпоху Семицарствия. Оттого и приходится ему, истинному королю и потомку королей, униженно добиваться аудиенции у Хо Ши Мина, который вовсе не благородных кровей. Но на что не пойдешь ради спасения своей страны, своей семьи, и своей головы наконец!