Греческие герои. Рассказы Перси Джексона - Рик Риордан Страница 10

Бред какой-то, — возмутился Персей. — Ты же ни в чем не виновата.

— Я пыталась объяснить это горожанам. Но не очень получилось.

— Ты не выглядишь особо напуганной.

Андромеда пожала плечами, точнее, попыталась,

учитывая, что ее руки были скованы цепями.

Не в моих силах что-то изменить. И потом, оказаться убитой морским чудовищем звучит не так ужасно, как жить с моими придурками-родителями. Если они думают, что я буду кричать и молить сохранить мне жизнь, я не доставлю им такой радости. Когда появится чудовище, я собираюсь обрушить на него такие отборные проклятья, что у него кровь из ушей пойдет. Я практиковалась.

Персей поразмыслил секунду.

— Уверен, твои ругательства сработают Но что, если есть другой путь? Что, если я освобожу и спасу тебя?

— Было бы здорово, — ответила Андромеда. — Но не решит проблему чудовища. Я хочу сказать, горожане поступили со мной ужасно, но я не хочу, чтобы морское чудовище разорвало их всех на кусочки. И потом, оно наверняка отправится за мной, куда бы я ни сбежала.

— Неа, — возразил Персей. — Потому что я его уйма

Андромеда уставилась на него.

— Вез обид. Ты симпатичный. И, уверена, храбрый По это морское чудовище... А, вообще-то, оно уже здесь.

Поверхность моря недалеко от скалы забурлила. Из пучины появилась жуткая голова размером с самосвал. Морду покрывала сине-зеленая чешуя. Пасть щетинилась острыми как иглы зубами. Голова ж с поднималась на длинной шее, пока желтые, как v рептилии, глаза не оказались на уровне выступа, на котором стояла Андромеда. Под водой темнел силуэт огромного туловища, точно выкормленная стероидами Несси.

Чудовище зашипело, выпустив фонтан слюны и пламени. Судя по убийственной вопи изо рта, оно предпочитало на закуску китов.

Горожане в порту принялись кричать и улюлюкать. Персей не понял, это они от ужаса или в предвкушении зрелища.

Но после сражения с Медузой это морское чудовище не особо его впечатлило.

— Андромеда, — сказал он, — закрой глаза.

— Ладно.

— Эй, приятель, — обратился Персей к чудовищу, — хочешь посмотреть, что у меня в мешке?

Морское чудовище наклонило огромную голову Оно не привыкло, чтобы смертные так спокойно с ним говорили. И оно любило сюрпризы.

Персей закрыл глаза и вытащил голову Медузы.

Вдоль всего тела чудовища пробежал громкий треск, как по озеру, подвергшемуся мгновенной заморозке.

Персей досчитал до трех, затем сунул голову Медузы назад в мешок и открыл глаза.

Чудовище превратилось в самую большую скульптуру из песка в мире. На глазах Персея оно раскололось на куски и затонуло.

— Э-э, — неуверенно протянула Андромеда. —I Уже можно смотреть?

— Да.

— Это мерзко?

— Нет, не очень.

Андромеда уставилась на огромное темное пятно песка, медленно уходящее на дно.

— Ого. Как ты это сделал?

Персей рассказал ей о голове Медузы. Андромеда взглянула на мешок у него на поясе.

— Круто. Слушай, насчет этих цепей...

Персей освободил се.

— Эм. Не хочешь замуж или чего-нибудь в таком роде?

— Звучит здорово, ответила Андромеда.

— Можно тебя обнять?

— Определенно.

И так Персей узнал, что такое истинная любовь. (>ни обнялись и поцеловались. Затем он взял ее за талию, прижал к себе, и они полетели к городу.

Приземлились они у шатра царя и царицы. Можете себе представить, что спускающийся с неба греческий герой, только что обративший чудовище в гору пыли, должен был вызвать немало охов и ахов. Андромеда рассказана, что произошло, и объявила, что собирается выйти замуж за этого красивого греческого царевича.

— Если только у вас нет возражений, — добавил Персей.

Царь Кефсй окинул взглядом сына Зевса со всеми его налитыми мускулами, крылатыми сандалиями, запятнанными кровью доспехами и внушительным острым мечом.

— Никаких возражений! - ответил царь.

Царица издала такой звук, будто пыталась проглотить целиком засохшую хлебную корку.

— Отлично! — сказал Персей. — Я хочу, чтобы вы, ребята, восславили богов в честь моей победы, ладно? И, ну, сами понимаете, извинились за ваш идиотизм. Я хочу, чтобы на той скале, где вы приковали нашу дочь, вы построили три храма. Тот, что слева, будет посвящен Гермесу. Тот, что справа, — Афине. А тот, что посередине, — Зевсу. Если Посейдон обозлится, что его морское чудовище было убито, ну... эти храмы убедят его, что город находится под зашитой трех других богов. Если ему нс захочется с ними воевать, он отступит. И пока вы всем этим занимаетесь, принесите в жертву богам несколько коров.

— Коров, — повторил царь.

— Да. Трех, думаю, будет достаточно. А теперь пусть начнется свадебный пир!

Толпа, что еще совсем недавно радовалась смерти Андромеды, теперь торжествовала по поводу ее замужества. Царь и царица торопливо организовали во дворце вечеринку с кучей ломящихся яствами столов и сплошными заторами в проходах, танцами, и как та еще развлекались эти безумные эфиопы, когда уходили в отрыв. Царица Кассиопея большую часть времени любовалась собственным отражением в щите Персея. (Потому что некоторых жизнь ничему не учит.)

К несчастью, не все обрадовались этой свадьбе. Был один местный богач по имени Финеас, которому обещали отдать Андромеду в жены, пока не возникла вся эта ситуация с морским чудовищем. Теперь же, когда опасность миновала, Финеас разозлился, что его будущую супругу отдали какому-то греку в сияющих доспехах и с головой в мешке.

Пока шел пир, Финеас собрал пятьдесят своих самых крепких приятелей. Они выпили слишком много вина, болтали всякие гадости и под конец решили, что без проблем разделаются с этим новеньким Персеем.

Они ворвались в зал, где проходили празднества, размахивая оружием и производя очень много шума.

— Верни мне мою жену, ты, урод! — Финеас бросил в Персея копье, но так как он был пьян, копье воткнулось в стену над головой Персея.

(Урок на будущее, дети. Не напивайтесь и не швыряйте копья.)

Персей поднялся из-за стола.

— Кто этот шутник?

— Это Финеас, — буркнула Андромеда.

— Что это за имя такое, Финеас? Прямо как герой комиксов.

— Он местный богатый придурок, — пояснила Андромеда. — Считает меня своей собственностью.

— Ты не будешь против, если он умрет, ну, внезапно и мучительно?

— Я переживу это горе, — ответила царевна.