Выбор оружия. Последнее слово техники - Иэн Бэнкс Страница 10

– Мое предложение остается в силе, – сказал этнарх Кериан. – Я могу дать тебе…

– Удовлетворение от хорошо сделанного дела, – вздохнул молодой человек, разглядывая ногти на своей руке, – вот все, что ты можешь мне дать, этнарх. Больше меня ничто не интересует. Одевайся. Ты уходишь.

Этнарх принялся натягивать на себя рубашку.

– Ты уверен? Мне кажется, я придумал кое-какие новые пороки, о которых не догадывались даже в старой империи. Мы можем предаваться им вместе.

– Спасибо, не надо.

– И вообще, кто эти люди, о которых ты говоришь? – Этнарх застегнул пуговицы. – И позволь мне узнать твое имя.

– Ты лучше одевайся.

– И все же, я думаю, мы могли бы прийти к соглашению… – Этнарх прикрепил воротник. – Это и вправду смешно, но, видимо, я должен благодарить тебя за то, что ты – не убийца?

Молодой человек улыбнулся – казалось, он выковыривает что-то из-под ногтя. Потом он сунул руки в карманы панталон, а этнарх тем временем сбросил с себя одеяло и взял штаны.

– Да, – сказал незнакомец. – Наверное, это ужасно – думать, что вот сейчас ты умрешь.

– Не самое приятное ощущение, – согласился этнарх, засовывая в штанины сначала одну, потом другую ногу.

– Но какое облегчение – получить отсрочку.

– Гмм.

Этнарх натужно хохотнул.

– Вроде того, что вот тебя гонят в деревню, и ты думаешь, что близок расстрел, – задумчиво сказал молодой человек, глядя на этнарха из-за изножья, – а потом тебе сообщают, что ты приговорен всего лишь к переселению.

Он улыбнулся. Этнарх поколебался, но ничего не сказал.

– К переселению, и ты поедешь на поезде, – продолжил молодой человек, доставая из кармана маленький черный пистолет. – И на этом поезде поедут твои родные, соседи по улице, односельчане…

Молодой человек отрегулировал что-то на своем оружии.

– И все это кончается тем, что в вагон отводят выхлопные газы двигателя и все умирают, – закончил он, скупо улыбнувшись. – Что ты об этом скажешь, этнарх Кериан? Как-то так все и происходит?

Этнарх замер, уставившись широко раскрытыми глазами на пистолет.

– Эти милые люди называются Культурой, – пояснил молодой человек. – И я всегда считал, что они слишком мягкотелы.

Он выставил вперед руку с пистолетом.

– Некоторое время назад я перестал работать на них, – добавил он. – Теперь я свободный художник.

Потерявший дар речи этнарх смотрел в темные глаза – по ним было не прочитать возраста – над стволом черного пистолета.

– Меня зовут Чераденин Закалве, – сказал незнакомец, нацеливая пистолет на переносицу этнарха. – А тебя зовут мертвецом.

Он нажал на спусковой крючок.

Этнарх закинул назад голову и закричал, а потому пуля пробила его верхнее нёбо и взорвалась внутри черепа.

Резная панель изголовья покрылась ошметками мозга. Тело рухнуло на мягкую кровать и, истекая кровью, судорожно дернулось один раз.

Он моргнул несколько раз, глядя, как собирается в лужицу кровь, потом неторопливо снял с себя цветастые одежды и уложил их в маленький черный рюкзак, оставшись в темном комбинезоне.

Он вытащил из рюкзака матово-черную маску и набросил себе на шею, но не на лицо. Подойдя к изголовью кровати, он сорвал с шеи спящей девушки прозрачный лоскуток, потом вернулся в темные глубины комнаты, натягивая на лицо маску.

Используя прибор ночного видения, он поднял крышку блока управления системами безопасности и осторожно вытащил несколько небольших коробочек. Потом – очень тихо и медленно – подошел к порнографической картине, занимавшей всю стену. За картиной скрывалась потайная дверь, через которую можно было проникнуть в канализацию и на крышу дворца.

Он повернулся, посмотрел на кровавые ошметки, разбрызганные по головной панели кровати, и улыбнулся скупой, чуть неуверенной улыбкой.

Тихонько закрыв дверь, он нырнул в каменно-черное чрево дворца, сливаясь с мраком.