Реванш Генерала Каппеля - Герман Романов Страница 10

Глава вторая

8-9 февраля 1920 года

Джанкой, Крым

командующий 3-м армейским корпусом

генерал-майор Слащев

«Вступил в командование войсками, защищающими Крым. Объявляю всем, что пока я командую войсками – из Крыма не уйду, и ставлю защиту Крыма вопросом не только долга, но и чести».

Яков Александрович мог процитировать свой приказ по памяти – для него верность честному слову русского офицера было отнюдь не пустым звуком, а вопросом жизни и смерти, поставленным на ребро, как последний золотой 15-ти рублевик, привычно именуемый империалом, завалявшийся в кармане. Командир лейб-гвардии Московского полка не мог мыслить иначе и теперь готовился либо погибнуть, либо удержать позиции и не пустить красных вглубь полуострова, где скопились сотни тысяч беженцев, сбежавших от большевицких ужасов. Вывезти их было некуда, да и не на чем, по большому счету – угля катастрофически не хватало, а потому эвакуация совершенно не предусматривалась, даже планов на самый крайний случай в штабах не имелось. Обреченность – вот что чувствовалось в Крыму!

Войска 3-го армейского корпуса в составе 13-й и 34-й пехотных дивизий и конной бригады составляли от силы два стрелковых довоенных полка по два батальона в каждом, усиленных сборным кавалерийским полком. Как скажите на милость, имея три с половиной тысячи штыков и тысячу сабель оборонять Крым от вторжения 46-й стрелковой и 8-й кавалерийской дивизий красных, где только активных бойцов в рядах атакующих большевиков было в два раза больше, чем «едоков» во всех белых частях!

Задача самая простая, на первый взгляд, и неимоверно сложная одновременно. Нужно любой ценой удержать совершенно неукрепленный Перекоп – наспех установленные четыре крепостных пушки старозаветных времен «первой Плевны», с дальностью стрельбы всего в три версты, и отрытые на скорую руку окопы остановить рвущихся на полуостров красных никак не могли. И тогда молодой генерал принял план активной обороны – оставив на Перекопе охранение, он отвел войска в глубину на Юшуньские позиции.

Слащев рассудил как просто, так и талантливо – пусть красные втягиваются в узкое «бутылочное» горлышко перешейка, подход к внутренним позициям через безлюдную степь займет у них добрые сутки. Все это время большевики будут замерзать – холода наступили суровые, даже лютые, совершенно не привычные для этих теплых мест. Бойцы замерзнут, ослабнут, падут духом в открытой, продуваемой всеми ветрами местности, где абсолютно отсутствовало жилье – поселок Армянск был разрушен и сгорел, и, главное – нет топлива. Даже костров не развести, чтобы хоть как-то согреться. А потом красноармейцы уткнутся в позиции его пехоты, где получат добрую порцию снарядов и пулеметных очередей.

Затем последует контратака, которая погонит красных обратно, причем делать это станет конница. Какое-то время большевики будут приходить в себя, и готовиться к новому наступлению, а его войска лучше подготовят позиции – от Джанкоя к Перекопу Слащев приказал построить железную дорогу, для облегчения обеспечения войск всем необходимым и быстрой переброски на угрожаемые участки подкреплений из резерва.

За Чонгар генерал не беспокоился – там дефиле узкое, на северной стороне он приказал разобрать железнодорожные пути. Теперь его бронепоезда могут безнаказанно обстреливать красных – атаковать их пехотой по дамбе сродни коллективному самоубийству в изощренной форме. Полуостров Тюп-Джанкой, абсолютно неприспособленный к жизни, для обхода не годился – там и так жило впроголодь несколько нищих татарских семей. Но туда Слащев отправил на всякий случай имевшийся чеченский полк – две сотни головорезов, привыкших к грабежам и наводящих животный ужас на мирных жителей, в бою оказались непригодны, а для стояния в тылу опаснее любых большевиков. Потому направив туда горцев, он запирал их там, как в надежной тюремной камере, помешать белым чеченцы уже никак не могли. А грабить у нищих единоверцев было нечего…

Красные пошли на первый штурм Перекопа пять дней тому назад – колонна пехоты втянулась в заснеженную степь и с превеликим трудом заняла Перекоп – белое охранение, потихоньку отстреливаясь, медленно отошло с боями назад к главным силам. В Крыму сразу началась паника, всполошился сам главнокомандующий ВСЮР генерал Деникин, отправив Слащеву телеграмму – «по сведениям от англичан, Перекоп взят красными, что вы думаете делать дальше в связи поставленной вам задачей?»

Генерал ответил главкому на грани допустимой для любого военного ехидной дерзости – «Взят не только Перекоп, но и Армянск. Завтра противник будет наказан».

Слащев обоснованно считал большинство генералов белой армии, живущими старыми представлениями о войне, откровенными бездарностями, и никогда не скрывал этого своего к ним отношения. На его взгляд, Деникин не соответствовал должности главнокомандующего. Оставить Крым без серьезной защиты, и, бросая склады со столь нужными боеприпасами и обмундированием, отводить войска на Кубань и Одессу, чтобы потом нанести оттуда эфемерный «удар по открытым флангам красных»?!