Ренегат - Мария Архангельская Страница 10

Некоторое время Рыжий и молодой маг в звенящей тишине смотрели друг на друга, а все остальные смотрели на них. Маг судорожно стискивал побелевшими пальцами рукоять своего меча, но вытащить его из ножен так и не попытался. Быстро повёл глазами по сторонам, словно боясь хоть на минуту отвести взгляд от Рыжего, сделал шаг назад, попятился, потом как-то боком, по-прежнему неотрывно глядя на него, двинулся к двери, всё быстрее и быстрее. Его явно недоумевающие, но насторожённые спутники последовали за ним. Повернуться спиной русый рискнул только у самой двери. Бегом выскочил за порог, словно спасаясь от пожара, за ним быстро вышли и остальные.

Рыжий вложил меч в ножны. Снаружи послышались недоумевающий голос местного конюха, скрип дверей конюшни, топот копыт. Похоже, маг с сопровождающими торопились исчезнуть, забыв о своём намерении отдохнуть после долгой дороги. В зале по-прежнему царила тишина, оставшиеся продолжали таращиться на Рыжего, никто не решался не то что пошевелиться, а громко вздохнуть. Он обошёл стол, поднял сумку и направился к выходу, по пути бросив на стойку монету. Что-то подсказывало ему, что задерживаться тут не стоит, равно как и гнаться за магом, пытаясь выяснить, где и при каких обстоятельствах они встречались.

– Вы тоже уехать хотите? – спросил его стоящий на пороге конюшни конюх. Рыжий кивнул. – Сумасшедшие, как есть сумасшедшие, – ворчал конюх, выводя Черныша из стойла. – Только приехали, и сразу умчались. И хоть бы слово сказали, хоть бы монетку кинули…

Рыжий молча наблюдал, как он седлает коня, не реагируя на достаточно прозрачный намёк. Кошелёк ещё не показывал дно, но вопрос, когда и как его удастся пополнить, оставался открытым. Теперь он не сомневался, что и в самом деле враг магам. А значит, пока он находится в Мейорси, а может, и не только в ней, ему грозит опасность. Пожалуй, имеет смысл попробовать пробраться к тому мятежному генералу, быть может, там что-то выяснится.

Но как же тот маг его испугался! Ведь мог бы попробовать напасть или задержать, и если бы он воспользовался магией, попутно натравив на Рыжего своих людей, тому пришлось бы нелегко. Трудно одновременно орудовать мечом и сыпать заклятьями, так что шансы у русого были, но он предпочёл сбежать. Счёл противника заведомо сильнейшим, или просто от страха потерял способность соображать? «Палач»… Вдохновляющим определением его наградили. Чем он его заслужил, любопытно?

С тракта Рыжий свернул, едва выехав за ворота постоялого двора. Придётся снова ночевать в заснеженном лесу, маг поднимет тревогу, как только доберётся до своих. А значит, прощайте мягкие постели и вкусные трапезы, появляться на людях теперь никак нельзя. Механизм поисков вот-вот будет опять запущен, и надо убраться как можно дальше, прежде чем это произойдёт.

Отдохнувший Черныш шёл охотно, лёгкий морозец бодрил, приближающийся лес сверкал как хрустальный. Он был большим, этот лес, и была надежда затеряться в нём до самой ралинской границы. А там… Там видно будет.

Магия – всё же очень удобная штука. С её помощью можно развести костёр из сырых веток, сбить с толку собак, замести следы, согреться даже в самую холодную зимнюю ночь. Правда, применять её приходилось на ощупь, никогда толком не зная, получится ли то, что он задумал, и если получится, то как. Странно, знания по истории, географии, навыки владения мечом вспоминались сами собой, а вот искусство плетения заклятий восстанавливалось с куда большим трудом, и сознательно вспомнить, что и как для этого нужно сделать, почти никогда не удавалось. Но иногда, в моменты сильного желания, заклинания получались сами собой, как тогда в «Весёлом бычке», или когда он услышал позади лай и понял, что по его следу пустили собак. Может, это происходило потому, что магия сильней связана с личностью и памятью, чем все остальные навыки? Или он, оказавшись в окружении людей, ненавидевших магов, и сам став их единомышленником, старательно забывал то, что умел прежде?

Так или иначе, от погони ему удалось оторваться. Иногда он чувствовал, как по земле невидимыми языками скользят поисковые заклятья, и в такие моменты кристалл под рубашкой становился теплее. Больше не было сомнений, для чего он предназначен, и, хотя каждый раз, когда заклятье касалось Рыжего, он покрывался гусиной кожей, «языки» слепо скользили дальше, не заметив того, ради кого были созданы. Но Рыжий не терял бдительности. В прошлый раз его ещё могли счесть утонувшим в болоте. Но теперь его видели живым и невредимым, а потому пустят в ход всё, что можно, лишь бы его обнаружить. И не пропустить к генералу, имени которого Рыжий так толком и не расслышал. То ли Равес, то ли Рейвен…

А ведь он, Рыжий, и сам важная птица. Мелкую сошку не будут искать так упорно, так что велик шанс, что Равес-Рейвен его узнает. Вот только не идёт ли Рыжий в ловушку? Генерал в осаде, даже если удастся к нему пробраться, не факт, что он сможет выбраться, один или с генеральской армией. Но вариантов нет. Здесь его рано или поздно затравят, а армия – это всё-таки шанс уцелеть, узнав при этом о себе и своём прошлом. Не зная же, кто он и что он, он будет в постоянной опасности, даже убравшись из Мейорси. Лучше рискнуть один раз, чем дрожать всю оставшуюся жизнь.

Ощущение чужого взгляда возникло внезапно. Только что он ехал по лесу в полном одиночестве, и тут вдруг в затылок словно упёрся ледяной луч, исходящий от вполне разумного и отнюдь не дружелюбного существа. Рыжий натянул повод и оглянулся по сторонам, но никого не увидел. Ни зверя, ни тем более человека. Мелькнула даже мысль, не чудится ли ему, но он всё же решил проверить как следует. Риск слишком велик. Рыжий прикрыл глаза, доверяясь своим чувствам. Непосредственной опасности не было, наблюдатель здесь один, и он не нападёт. Но где же он? Рыжий медленно повернулся, словно чужой взгляд и впрямь был лучом света, который можно разглядеть и за сомкнутыми веками. А когда открыл глаза, то прямо перед ними оказался древесный ствол. Не успел он удивиться, почему его внимание привлекло именно это дерево, ведь на нём вроде бы никого нет, как вдруг ствол словно приблизился, давая возможность разглядеть себя в подробностях. Не сразу Рыжий понял, что и сам применил поисковое заклятье, указавшее ему соглядатая.

Поползень. Маленькая, серенькая, незаметная птичка. Сейчас она неподвижно, слишком неподвижно для неразумной птахи сидела на стволе, глядя на Рыжего бусинками глаз. Умно, ничего не скажешь. Амулет делает его невидимым для заклинаний, но сейчас под заклинанием не он, а птица. Судя по тому, что сама она не почуяла направленного на неё поиска и не попыталась улететь, маг не связан с ней непосредственно, она лишь должна увидеть и запомнить, а потом передать увиденное. И это хорошо, потому что пока они ещё не знают, где он. И не узнают. Рыжий с усмешкой поднял руку, представил в ладони пернатое тельце и резко сжал кулак. Серый комочек упал в снег, Рыжий тронул коня и поехал дальше. Птичку было немного жаль, но она умерла мгновенно, а своя шкура всё-таки дороже.

Ещё один зверь-соглядатай встретился Рыжему на следующий день. Белый заяц опасливо высунулся из-за успевшего стряхнуть с себя снежный покров куста, но на этот раз Рыжий был настороже и почувствовал чужое присутствие раньше, чем зверёк успел его увидеть. Рыжий замер на месте, почему-то пребывая в полной уверенности, что его не заметят, и действительно, заяц, подозрительно поведя носом из стороны в сторону, поскакал дальше. Отводить глаза оказалось делом несложным, жаль, что он не знал этого раньше, тогда вполне можно было бы обойтись без драки на постоялом дворе. Но что сделано, то сделано, а теперь, благодаря вновь обретённому умению, он уходил всё дальше, ухитряясь оставаться незамеченным для наводнивших лес глазастых зверушек. Однажды он ощутил чужое присутствие сильнее, чем обычно, и догадался, что на этот раз маг присутствует в разуме зверя, которым на этот раз оказалась лисица. Велик был соблазн прикончить и этого наблюдателя. Всё же какие-то сведения по теории магии в его памяти всплывали, и Рыжий знал, что гибель существа, с которым связан маг, для оного мага оказывается весьма болезненной. Убить не убьёт, это всё-таки не настоящая телепатия, но повторять опыт без крайней на то необходимости заречёшься надолго. Однако Рыжий решил воздержаться от мелких и не очень пакостей.