Первозданные - Дэвид Линн Гоулмон

Берингия [1](перешеек между Восточной Сибирью и Западной Аляской), 20000 лет до н. э.

Трава была высокой и буйной. Люди наблюдали за стадом гигантов, пасущихся на свежей, просоленной поросли у берега теплого моря. Вода плескалась на севере и на юге у краев узкой полоски земли, уходящей к новому, незнакомому миру, где каждый день возрождается солнце. Дальше, на востоке, полоска расширялась и превращалась в обширную, поросшую травой равнину. На севере маячила гигантская ледяная стена – ее было очень хорошо видно из низины. Вскоре эта стена начнет медленно двигаться на север, и тогда льды вернутся в мир людей.

Стадо животных, намного превосходивших величиной и силой мохнатых созданий с бивнями, обитавших на западе, на родине этих людей, оставалось на месте. Звери слишком мало знали о людях, чтобы бояться их даже после того, как один из старых самцов пал, сраженный копьем и камнем.

Старший из кочевого племени внезапно выпрямился, оторвавшись от сегодняшней добычи. Вечерний ветер принес запах, с которым этот человек успел хорошо познакомиться с тех пор, как больше трех месяцев назад его племя покинуло азиатские степи. То был запах Следующих Позади. Они всегда держались на одном и том же расстоянии от их группы из сорока мужчин, женщин и детей: до них можно было добежать или дойти, не останавливаясь на отдых. Они никогда не приближались настолько, чтобы их можно было увидеть. Единственным доказательством того, что Следующие Позади где-то поблизости, служили массивные следы, оставленные их альфа-самцом: отпечатки настолько огромные, что двое младших охотников могли бы поставить ноги одну за другой в каждую такую впадину глубиной в пол-локтя.

Сильный молодой охотник, встав рядом с дедом, проследил за его взглядом, устремленным на запад, в сторону родной земли, которую им пришлось покинуть. Там больше не осталось ничего, кроме голода и ненасытных животных, обезумевших от той же беды, какая обрушилась и на людей. Молодой охотник принюхался, но красноречивый запах исчез, его унес сменивший направление вечерний ветер.

Старик жестом велел внуку вернуться к разделыванию гигантской добычи. Внимание старейшины все еще было сосредоточено на западном горизонте. Он знал: огромный человекозверь наблюдает, выжидая шанса, на который надеется любой падальщик, – поживиться остатками. Глава племени не знал наверняка, сколько месяцев альфа-самец кормился благодаря их кочевому племени, но помнил: всякий раз, когда они с внуком возвращались по собственным следам, остатки их добычи оказывались обглоданы до костей, из которых был высосан мозг.

Молодые охотники завернули мясо старого самца в жесткую мохнатую шкуру бивненосца, и старик протянул руку, не дав внуку поднять свою долю мяса из высокой травы. Он покачал головой, и ветер разметал его длинные волосы. Парнишка лет шестнадцати перевел взгляд со знакомого морщинистого, с четкими чертами, коричневого лица на запад – и тут же все понял. Они оставят один сверток Следующим Позади как жест доброй воли, адресованный племени зверолюдей. Зверолюди легко могли бы убить их всех, если бы того пожелали, но до сих пор оставляли маленькую странствующую группу в покое. Пока что единственным проступком зверолюдей было любопытство. Старика озадачивало такое диковинное поведение – на своих прежних землях люди никогда не сталкивались с подобным племенем и пришли к выводу, что, возможно, эти твари всего лишь желают подружиться с существами, которые знали и умели ненамного больше их самих.

Внук старика швырнул мясо на траву, кивнув в знак того, что понял его намерения. Повернувшись к остальным мужчинам, вожак племени движением копья дал понять, что следует вернуться в лагерь до того, как солнце нырнет за холмы на западе. Парнишка мгновение подумал и, прежде чем пуститься в путь, сунул руку в кожаный мешочек, висевший у него на плече. Он достал награду, полученную за то, что уложил шерстистую тварь, и завернутая в скользкий желудок печень легла рядом с мясом. Такой деликатес был самым почетным приношением тем, кто следовал за людьми.

Старейшина кивнул, одобряя дар мальчика, повернулся и стал наблюдать за высокой травой. Он знал: гигант не спускает с них глаз. Старик чувствовал его – чувствовал присутствие существа, пустившегося по следу людей в северных высокогорных просторах больше года тому назад и с тех пор всегда следовавшего за ними, всегда наблюдавшего.

Вожак воздел к небу заостренное деревянное копье с перьями огромного орла, а после опустил руки, показывая великану на приношение, зная, что тот не сводит с людей глаз. Потом он указал копьем на север, и отряд охотников двинулся в путь, оставив после себя лишь кости добычи и дар огромному зверю.

* * *

Гигантское создание было почти вдвое выше обычного человека, а весило столько же, сколько восемь людей, за которыми оно следовало. У него была массивная голова и широкий лоб, указывавший на то, что под ним может скрываться мозг, не уступающий мозгу человека. Животное обладало способностью к прямохождению, что позволяло ему быстро передвигаться по неровной местности и хорошо держать равновесие. В глазах его таились искры разума, не свойственного прежде ни одному из приматов. В пасти великана имелось множество зубов – как плоских и широких, способных прожевать грубую траву, веточки и кусты западного континента, так и длинных острых резцов плотоядного животного.

Обычно гигант не был падальщиком. В своей естественной стихии – джунглях или лесу – этот вид отлично справлялся с добыванием пищи для своих самок и детенышей. Волосатое создание от рождения умело маскироваться, сливаясь с любой местностью благодаря густому меху, способному топорщиться так, что очертания великана представляли собой множество изломанных линий и никогда не превращались в четкий силуэт.

Сидевшее на корточках огромное существо наблюдало, как старик показал в его сторону, туда, где оно пряталось от людей. Карие глаза сощурились при виде палки, которой человек указал на что-то, лежащее на земле. Гигант издал низкое горловое фырканье. Поджав большие толстые губы, он и так и сяк вертел в голове эту головоломку. Но потом он расслабился, увидев, что старик вслед за молодым человеком двинулся прочь от того места, где они убили свою добычу.

Люди давно скрылись из виду, уйдя в сторону дюн южного моря, и лишь тогда существо выпрямилось во весь рост. Черно-коричневая шерсть зашелестела, когда гигант склонил голову набок. Огромный зверь любил вечер и вечернюю прохладу. Протянув большие руки, он коснулся высокой вкусной травы, провел могучими толстыми пальцами по верхушкам травяных зарослей, заморгал и принюхался, словно наслаждаясь моментом одиночества в ласковом вечере нового мира.