Цивилизаторы - Павел Гашев

Ровный круг голой земли на занесенном снегом поле виднелся издалека, с проезжей дороги. И сейчас, среди зимы, в двадцатиградусный мороз это темное, четко очерченное пятно размером с раскрытый парашют пугало Сергея так же, как и шесть лет назад, когда деревенские мальчишки привели его сюда в первый раз. Чем бы ни засевали поле местные колхозники, этот круг земли никогда ничем не прорастал.

За свои семнадцать лет Сергей Серов приезжал к бабушке раз двадцать. Все как-то не до того. В городе намного интереснее. Но то, что прошлым летом случилось в этой зловещей низине, заставило Сергея отпроситься у родителей и отправиться в деревню Волчищево на зимние каникулы. В их рассказы верить не хотелось, но воображение воспалилось до предела.

С незапамятных времен местные жители рассказывали, что пятно на поле иногда пропадало и робкая трава начинала покрывать проклятый участок. И даже зимой на короткие промежутки, дня на два-три, снег все-таки прятал проклятую землю. Но дни заканчивались, и в тридцатиградусный мороз среди огромных сугробов вновь появлялось пятно темной, почти обугленной земли. История, произошедшая прошлым летом, напоминала страшную сказку для детей. Но бабушка клялась, что половина деревни видела все своими глазами.

В разгар сенокоса большинство баб и мужиков отправились на Чертов Пупок, так прозвали это огромное, чистое от леса, пространство местные. От деревни до покоса километра четыре. Идти надо лесом по дороге, вырубленной мужиками еще при царе Косаре, так когда-то говорила бабушка семилетнему Сергею. Самые зажиточные из крестьян добирались на подводах. Но таких в деревне — раз-два и обчелся, поэтому коней берегли и ценили, а их хозяев обхаживали, как могли. Ведь на селе без коня — никуда!

Дело было ранним утром, еще по обильной росе. Сельчане взяли косы и привычно начали вжикать, размахивая вокруг себя, как пропеллером вертолета, острым опасным железом. Проклятое пятно посреди поля никто не обкашивал, и оно всегда пряталось за высоченной травой. Еще бабки говорили, что трава, скошенная рядом с Пупком, пользы домашнему скоту не дает. Старым верили и на всякий случай своей живностью не рисковали.

Главным богатеем на деревне всегда считался Михаил Шерый. И пасека у него огромная, и конь каурый, и кулак огромный. На одном из праздников стукнул по уху пятерней раздухарившегося соседа, решившего приударить за Михаиловой женой, и сосед, налетев на непреодолимое препятствие, пришел в себя только на следующее утро. Ухо незадачливого ухажера превратилось в огромный несуразный блин.

Шерого боялись все, и бабушка Поля не была исключением. Сергей опасался лишний раз встречаться с мрачным взглядом темных, неприветливых глаз соседа. Но к Шерому каждое лето на каникулы приезжала внучка. Звали ее Ирина. Сергей не раз из окна бабушкиной избы с замиранием сердца смотрел ей вслед. Казалось, что красивее и стройнее девчонки быть не могло.

И вот опять, как всегда, Сергей с воспоминания рассказа о случившемся на Чертовом Пупке переключился на мысли о красивой соседке.

Так вот… в то утро Шерый приехал на своей телеге один, а остальные пришли пешком. Михаил распряг лошадь и отправил ее пастись, а сам взял в руки косу. Косьба уже подходила к концу, когда Михаил заметил, что конь пропал. Шерый чертыхнулся, хриплым голосом позвал четвероногого товарища. В ответ конь заржал откуда-то из-за высокой травы, окружавшей Чертов Пупок. Михаил испуганно вскрикнул и, хлюпая высокими резиновыми сапогами, помчался к центру поля. Все косцы замерли, глядя на пробегающего мимо них кряжистого мужика.

И тут, будто из-под земли, раздался мощный вздох (так бабушка сказала Сергею). Прямо над невыкошенной высоченной травой Чертова Пупка поднялось голубое марево, и следом за ним — еще одно и еще. Они меняли друг друга, как меняются кольца дыма из трубки старого морского капитана.

Шерый замер перед травой, разглядывая над ней непрозрачный, плавящийся воздух.

Внезапно в одном из голубых колец метрах в трех над землей сверкнул огромный корпус коня и, вспыхнув ярким красным пламенем, мгновенно обуглился. Обычная серая зола разлетелась над полем.

Михаил стоял с разинутым ртом еще минут десять. Даже когда одна из баб вдруг запричитала высоким противным голоском, Шерый не дернулся и еще долго смотрел куда-то в голубое, ставшее вновь прозрачным небо.

Вся эта история могла оказаться бабушкиной выдумкой, но Сергей, на протяжении трех дней следивший за воротами соседа, так и не увидел ни саней, ни коня Шерого. А такого быть просто не могло, потому что каждый день Михаил ездил в поселковый магазин для всей деревни за хлебом и прочим товаром. Конечно, сельчане ему за это платили.

Но главное, что высмотрел Сергей, заставило сердце ускорить ритм, а дыхание замереть на несколько мгновений. На третий день, когда уже смеркалось, к соседским воротам подкатил «мерседес», и из него выпорхнула в новой зеленой дубленке повзрослевшая внучка Шерого.

Сергей выскочил на крыльцо, и скрип несмазанных петель заставил обернуться десятиклассницу. Ирина скорчила смешную рожицу, передернула плечиками и махнула ручкой, прежде чем скрыться за дверью, встроенной в массивные деревянные ворота.

Обидно, но сам Шерый даже не глядел в сторону здорово возмужавшего Сергея.

— Они нам не ровня! — сказала бабушка Поля, после того как Михаил в очередной раз не поздоровался с ней. — У них все есть: и деньги, и машины, и какой-то бизьнесь! Что за чертово слово?

Огромный двухэтажный особняк Шерого как будто хотел поглотить покосившуюся избу бабушки Поли.

Семье же Серовых богатство не грозило. Сергей рос без отца, и мать из последних сил пыталась обеспечить ему мало-мальски достойное существование.

Конь, похоже, на самом деле куда-то делся, и Шерый теперь ездил на дорогущем снегоходе.

— Сын подарил! — с гордостью прохрипел Шерый, когда увидел, что баба Поля с удивлением рассматривает диковинного «зверя» у соседских ворот.

* * *

На следующее утро Сергей отправился за водой на реку к старому колодцу. Занятие не из приятных. К реке спускаешься под гору, а подниматься с полными ведрами приходится наверх, да и горка не из самых пологих.

Когда Серегино дыхание уже начало сбиваться на хрип, а вода в ведрах стала выплескиваться наружу, из соседских ворот в заношенной красной куртке выбежала Ирина.

Она замерла, увидев раскрасневшегося соседа с ведрами, и, склонив голову набок, громко поздоровалась:

— Привет!

На Сергее красовалась старая бабушкина фуфайка и разношенные, еще дедовы, валенки. На голове возвышался позорный затрепанный заячий треух.

— Здравствуйте! — растерявшись, перешел на «вы» Сергей.

— Слышал, что у деда с конем случилось? — как ни в чем не бывало продолжила Ирина и озорно посмотрела прямо в глаза симпатичному соседу.