Костяной скульптор. Часть 6 - Юрий Розин

* * *

— Преемник! Преемник, очнитесь! Да что же такое-то… только нашёл того, кто сможет нести ЕГО волю — и на тебе! Я, конечно, люблю трагедии, но не когда они лично со мной случаются!

— Заткнись, пожалуйста, кто бы ты ни был… — в голову словно залили дёгтя, мысли были медленными и тягучими, соображать получалось с огромным трудом.

— Преемник! Вы живы! Слава богам!

— А почему бы я должен быть мёртв?

— Ну как же, Вам ведь стрелу в сердце вогнали!

Чёрт! Точно ведь… мы убили Паттиса, Живую Крепость святого престола, я начал поглощать его душу и тут… помнится, я даже успел подумать о предательстве. Нет, вряд ли. Ни у кого из них не было серьёзного мотива убивать меня. Тем более что, этот странный голос прав, в меня попала стрела. Кстати…

— А ты кто? Ни на кого из моих старых квартирантов ты не похож, а церковник вряд ли стал бы называть меня преемником.

— Я — душа, заключённая в Книге, что Вы нашли в арсенале.

— Книге? А, я понял. — Воспоминания почему-то отказывались появляться сразу, их нужно было вытягивать из сознания насильно. — Но тогда ты едва пару слов смог выговорить, почему сейчас заливаешься соловьём?

— Это не я не мог выговорить, это Вы не могли услышать. — Какая наглая книга… — А сейчас, уж не поймёшь, к счастью или к сожалению, но Вы при смерти, без сознания, и мне куда проще до Вас достучаться.

— Какой ты добрый: к счастью при смерти… и скажи, как тебя звать-то? Не буду же я говорить просто «Книга».

— Я… я не помню, как меня по-настоящему зовут. ОН никогда не обращался ко мне по имени, называл всякими обидными прозвищами: Нос, Идиот, Капитал…

— Ты про… — если бы я был в реальности, у меня бы точно горло пересохло в этот момент, — того человека в короне из птичьих черепов?

— Точно так. ОН — мой создатель и тот, чью волю Вы должны унаследовать. Король.

— Звучит увлекательно, но совершенно неинформативно. Кто ОН такой?

— Простите, преемник, но я не могу Вам рассказать. Не потому, что не хочу, просто ОН специально наложил такой запрет, я не могу ослушаться.

— Отлично. Очередной бесполезный голос в моей голове. Вас уже слишком много!

— Зря Вы так, преемник, я не бесполезен.

— И чем мне может помочь голос из какой-то книги?

— Это не просто Книга! — ух ты, похоже и он умеет злиться. — ОН создал её, чтобы никогда ничего не забывать, а потом заключил в неё меня, чтобы я помогал вспоминать.

— Ты можешь нормально объяснять? Не думай, что я понимаю тебя с полуслова.

— Да, простите. Книга сохраняет все воспоминания своего хозяина. Каждый момент остаётся в ней в мельчайших подробностях, она помнит даже то, что Вы сами не заметили или на что не обратили внимание. А я — что-то вроде библиотекаря, чтобы помогать Вам быстро находить нужные воспоминания.

А ведь это и правда может быть очень полезно…

— Хочешь сказать, что, стоит мне захотеть, и ты покажешь мне любое моё воспоминание?

— Точно так. Любое воспоминание, но, естественно, случившееся уже после того, как Вы получили Книгу.

— А ЕГО воспоминания? Под запретом, как я понимаю?

— Да, к моему сожалению. Прошу прощения, но пока Вы не получите ЕГО волю, ЕГО приказы будут оставаться в приоритете перед Вашими.

— И какие же это приказы, кроме запрета сообщать мне что-либо о НЁМ?

— Нельзя пытаться установить контакт с кем-либо кроме преемника, а также как-то демонстрировать чужакам важность и ценность Книги. Также для Вас на данный момент закрыты некоторые свойства Книги.

— Какие, например?

— Простите, но эта информация также относится к закрытым. Я не могу перечислить недоступных свойств, поскольку уже само это будет означать косвенный доступ. Однако, поверьте, того, что Книга может на данный момент, уже более чем достаточно, чтобы считаться крайне полезным артефактом.

— Ну ладно, в каком-то смысле это логично. Вопрос только, как ты должен был исполнять свои обязанности библиотекаря, если не мог до меня, как ты сказал, «достучаться»?

— Не в обиду преемнику, но прямо сейчас Ваших сил просто недостаточно, чтобы общаться со мной без подобных… уникальных обстоятельств.

— А, то есть в будущем мне всё-таки не надо будет каждый раз втыкать себе что-нибудь в грудь, чтобы просмотреть парочку воспоминаний? Удобно. Но сейчас ты можешь показать мне кое-что?

— Точно так. На само использование Книги не нужно тратить энергию, так что сколько угодно.

— Тогда покажи мне последний момент перед тем, как я отключился.

— Исполняю…

Чернота, окружавшая меня всё это время, резко раздалась в стороны, превратившись в знакомый выжженный пейзаж, образовавшийся в результате нашего боя с Живой Крепостью. Я увидел Паттиса, лежащего на земле с размозжённой головой; увидел Веска и Лаэну, с сосредоточенными лицами осматривающихся по сторонам; увидел Найса, склоняющегося над моим телом; увидел Агнес, смотрящую на меня со смесью муки и удовлетворения… и себя увидел, лежащего на земле со стрелой в груди. В показанном таинственной Книгой воспоминании я не был привязан к своему реальному телу и мог вполне спокойно двигаться и осматриваться. При этом всё вокруг, наоборот, замерло, словно на огромной картине. Ничто не двигалось, даже дым от тлеющих деревьев застыл в воздухе. Выглядело это одновременно очень странно и невероятно завораживающе. Однако я был тут не для того, чтобы любоваться видами.

— Библиотекарь, ты тут?

— Точно так.

— Я правильно понимаю, что это и правда самый последний момент перед тем, как я лишился сознания?

— Не совсем, воспоминания есть и дальше. Но это последний кадр, ещё не искажённый последствиями Вашего ранения.

— Кадр?

— Так ОН называл эти картины.

— Ну пусть кадр. А ты можешь показать, что было немного до этого?

— Разумеется. Я начну медленную перемотку.

Мир пришёл в движение, но, как и сказал дух Книги, скорость происходящего была прямо-таки черепашьей. Плюс к этому, время, похоже, шло в обратную сторону, потому что мои спутники двигались спинами вперёд, а я сам в какой-то момент начал постепенно подниматься с земли, словно меня тянули за ниточку. Несколько секунд, прошедших в реальности, растянулись на минуту с лишним, и наконец картина снова застыла на том моменте, когда я обнаружил, что меня подстрелили.