Конец радуг - Вернор Виндж

Первый случай слепой удачи явился в маске общественного недоумения, выраженного Европейскому центру защиты от болезней. Двадцать третьего июля школьники из Алжира заявили, что по Средиземноморью распространяется эпидемия респираторного заболевания. В основе заявления лежал интеллектуальный анализ данных по антителам от систем массовой рассылки в Алжире и Неаполе.

ЦЗБ не стал сразу давать комментарии, но не прошло и трех часов, как хоббисты здравоохранения опубликовали аналогичные результаты по другим городам, приложив карты заражения. Эпидемия продолжалась уже не меньше недели, начавшись, вероятно, в Центральной Африке, вне зоны наблюдений хоббистов.

К тому времени, когда ЦЗБ составил заявление для общественности, болезнь уже была обнаружена в Индии и в Северной Америке. Хуже того, один журналист из Сиэтла выделил и определил инфекционный агент, который оказался псевдомимивирусом. Более неприятного поворота дела пиарщики не могли себе и представить: в конце десятых годов ЦЗБ оправдывал свой раздутый бюджет блестящей защитой от культа Нового Восхода. Чума Восхода была вторым по значимости ужасом того десятилетия, и только руководство ЦЗБ смогло предотвратить распространение несчастья по всему миру.

Возбудителем Чумы Восхода был псевдомимивирус.

В ЦЗБ оставались еще грамотные люди – те самые специалисты, что спасли мир в 2017 году, и с вопросом 23 июля они разобрались быстро. Департамент по связи с общественностью теперь мог слепить более или менее точное заявление: да, этот псевдомимивирус ушел от стандартных протоколов уведомления. Причина заключается всего лишь в программной ошибке сайта Центра «Текущие события». Да, действительно, вирус этот может быть производным от Чумы Восхода. Денатурированные штаммы исходного вируса, оптимизированные по летальности, продолжают проявляться в мире как постоянное добавление к фоновому шуму биосферы. Их уже замечали в текущем году, один – всего пять дней назад, 18 июля. Более того (здесь к пиарщикам вернулся их обычный напор), все такие случаи были субклиническими, без проявления каких-либо симптомов. У псевдомимивирусов – огромный геном (ну, для вирусов огромный, для всего остального – очень маленький). Культ Нового Восхода преобразовал этот геном в швейцарский перочинный ножик, где есть инструмент борьбы против любой защиты. Но без такой оптимизации псевдомимивирусы – всего лишь здоровенные мешки с мусором ДНК. «В заключение ЦЗБ приносит свои извинения за небрежность, проявленную в том, что общественность не была информирована об этом рутинном событии».

Прошла неделя. Две недели. Случаев обнаружения данного организма более не отмечалось. Наблюдения за антителами показали, что эпидемия не вышла за пределы Средиземноморья. Сообщение ЦЗБ о случайном выбросе было абсолютно правдивым. Выражение «субклиническая эпидемия респираторного заболевания» – почти терминологическое противоречие, если ни одна жертва из тысячи даже не чихнула, а вирус странствует по миру, чуть ли не побираясь милостыней.

Объяснения ЦЗБ были приняты. Хоббисты здравоохранения спекулировали на рутинном событии.

На самом деле в версии ЦЗБ был только один прокол, да и тот успешно избежал внимания публики: отсутствие объявления о вирусе не было связано с неразберихой на публичном сайте. Это был глюк в только что модернизированной внутренней системе оповещения Центра, и ответственные специалисты так же остались в неведении о событии, как и широкая общественность. И тех, и других всколыхнули хоббисты.

Во внутренних кругах разведки ЕС служили люди, которые таких ляпов не прощают: люди, воюющие с террором каждый день. Люди, о величайших успехах которых никто никогда не услышит, а их провалы были бы похлеще Чумы Восхода.

Естественно, что эти люди были и параноидальны, и одержимы. Совет Разведки ЕС назначил одного из лучших своих агентов, молодого немца по имени Гюнберк Браун, проследить за проводимой по-тихому реорганизацией ЦЗБ. В тех департаментах разведки, где Брауна знали, он был даже знаменит – как одержимый среди одержимых. Как бы там ни было, он и его люди быстренько отладили структуру внутренней отчетности ЦЗБ, а потом предприняли реорганизацию работы всего Центра, которая затянулась на полгода и состояла из внезапных «учебных тревог», причем угрозы и вводные данные были настолько неожиданны, что эпидемиологи себе такого и вообразить не могли.

В ЦЗБ эти «тревоги» стали пыткой для неумелых и откровением – для талантливых. Но режим учебных тревог продержался меньше двух месяцев и закончился одной рекламой на футбольном матче.

Первая отборочная встреча чемпионата мира «Греция – Пакистан» состоялась 20 сентября в Лахоре. Встречи Греции с Пакистаном имели свою традицию – или, быть может, спонсоры были старомодны, но, как бы там ни было, реклама там делалась вслепую, в стиле двадцатого века. Крутили ролики, где каждое объявление мог видеть любой. Продавали рекламное место и на внутренних заграждениях стадиона, но даже эта реклама не имела целевого зрителя.

На матче произошло примечательнейшее событие (даже два, если учесть, что Греция выиграла). После первого тайма была показана тридцатисекундная реклама медовой нуги. Через час несколько самостоятельных аналитиков рынка отметили резкий взлет продаж нуги, начавшийся через три минуты после рекламы. Единственный ролик окупился сторицей. Это казалось сном – по крайней мере для тех, кто повернут на искусстве маркетинга. Весь остаток дня эти миллионы обсуждали невероятное событие. Рекламный ролик разбирали по косточкам. Ничем не примечательная штучка оказалась вполне достойна той третьесортной компании, что ее снимала. Существенно, что там не было никакого воздействия на подсознательном уровне (хотя именно его и мечтали найти все, кто его изучал). Время ожидания и крутизна всплеска совсем не походили на обычную реакцию на рекламу. Через несколько часов все вменяемые участники согласились, что Чудо Медовой Нуги – мираж такого рода, который возникает при современных возможностях раскапывания данных: если наблюдать за триллионом событий, то совпадения, случающиеся раз на миллион, будут достаточно заметны. К концу дня шум стих сам собой, оставив в море общественной жизни слабую рябь.

Но не все наблюдатели утратили интерес к событию. Гюнберк Браун, как почти все представители внутренних кругов Разведки ЕС, питал огромное (да нет, скажем откровенно: паническое) уважение к мощи анализа открытых данных. Одна из его групп заметила Чудо Медовой Нуги. Рассмотрела обсуждение. Да, действительно, это явление было почти наверняка чудом. И все же оставались еще дополнительные вопросы, которые можно было задать; среди них – и вопросы, на которые правительства умели отвечать профессионально.