Грязные гены. "Большая стирка" для вашей ДНК. Как изменить свою наследственность - Бен Линч Страница 4

Моя собственная борьба с «грязными» генами была длинной и запутанной. Еще в детстве я думал: должно быть что-то такое, что объясняло бы мой сложный характер, но, хоть убей, я не мог понять, что именно.

Слишком энергичный, целеустремленный и сосредоточенный, я мгновенно слетал с катушек, становясь раздражительным и недовольным. Я более остро, чем все мои знакомые, чувствовал этот мир. Был менее терпеливым, чем они, но более решительным. Также у меня сильно болел желудок, причем так часто, что даже не хочется об этом вспоминать. У меня был низкий уровень лейкоцитов в крови; я плохо переносил химические вещества и сигаретный дым.

Позже я понял, что эти качества коррелируют с ОНП. Я выяснил, что есть продукты, которые мне нужно употреблять в пищу, и есть те, которые не стоит включать в рацион. Это помогло усилить положительную сторону моих черт характера и уменьшить (или даже ликвидировать) отрицательную. Было и другое открытие: сон, стресс, токсины тоже накладывают отпечаток на то, как ОНП воздействуют на меня. Одним словом, диета и образ жизни влияют на то, как ведут себя гены, — это касается всех людей, и меня в том числе.

Но это произошло позднее. А пока я проводил свои юношеские годы на конном ранчо своей семьи в центральном Орегоне. Там я научился тяжелому труду, понял, что такое самомотивация, стал ценить природу и ощущать цикличность жизни. В 1995 году я уже был неугомонным студентом и спортсменом в Вашингтонском университете. Помешанный на путешествиях, я взял академический отпуск на год и отправился куда глаза глядят. Мой путь пролегал через южную часть Тихого океана и Юго-Восточную Азию.

Что за славная поездка. Что я только не делал: вел самую примитивную, бедную жизнь на далеком острове Сомосомо, работал на овцеводческой ферме в малонаселенном районе Австралии, а потом как-то очутился в Индии, где занимался волонтерской деятельностью, помогая матери Терезе и ее Сестрам.

А затем я смертельно заболел. Знаете, это из ряда вон плохо, когда у тебя одновременно диарея и рвота и ты стоишь посреди какой-нибудь улицы рядом с ничего не подозревающим верблюдом.

До сих пор не знаю, что меня подкосило. Я находился в Индии, где поблизости не было ни одного привычного для нас медицинского центра. Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться на аюрведическое лечение. Аюрведа — это древнеиндийская лечебная традиционная система, которая уделяет особое внимание продуктам питания, травам, образу жизни, а не лекарственным средствам, произведенным на заводах. Когда я выздоровел, я отметил для себя: натуральные способы лечения способны на многое.

В итоге я очутился в Университете Бастр — главном образовательном учреждении, готовящем специалистов по натуропатии. Правда, до этого я прошел длинный и пестрый путь. Получил степень бакалавра наук, защитив диссертацию по клеточной и молекулярной биологии в Вашингтонском университете, играл в баскетбол в университетской команде; имея всего ничего, побывал в более чем 40 странах, стал основателем элитной фирмы ландшафтного дизайна, поднялся на горы Рейнир и Бейкер. Когда я поступил в Бастр и стал сотрудничать с широким кругом экспертов по натуропатии, моя жизнь стала еще более занятой. Я женился, у меня родились трое сыновей, я много путешествовал и открыл новое дело: стал заниматься продажей пищевых добавок и других продуктов, помогающих людям улучшить свое здоровье.

По иронии судьбы, по мере того как я узнавал, как лечить других людей, я все же переживал за себя. В конце концов, ведь у нас в роду были и раковые больные, и алкоголики; были и инсульты. Неужели и моя судьба уготовила мне эту участь? Зная, что рацион питания и образ жизни играют громадную роль в сохранении здоровья, я не мог не думать об этом генетическом кусочке пазла.

В 2005 году я сотрудничал с главным врачом, специализирующимся на экологической медицине. Он разработал очень действенный курс для тех людей, здоровье которых страдало от токсического эффекта тяжелых металлов и промышленных химикалий. Большинство пациентов, следуя его правилам и указаниям, чувствовали себя хорошо. У других не было особых улучшений, а были и те, кому стало еще хуже.

«Думаете, виновата генетика? — спросил я его. — Может, у некоторых есть такие гены, из-за которых проблематично очищать организм от химических веществ?»