Смертельно опасный выбор. Чем борьба с прививками грозит нам всем - Пол Оффит Страница 4

Вероятно, самой страшной была вспышка паротита, или свинки, среди евреев-хасидов в Нью-Йорке и Нью-Джерси – вспышка, которая показала, как сильно мы зависим друг от друга в деле защиты от заболеваний.

В июне 2009 года одиннадцатилетний мальчик побывал в Англии и заразился свинкой. В это время свинкой были инфицированы тысячи британских детей, в основном потому, что их родители боялись, что тройная вакцина от кори, краснухи и паротита может вызвать аутизм. Семнадцатого июня мальчик прилетел обратно в Нью-Йорк и отправился в летний лагерь для хасидов, в результате чего началась масштабная эпидемия. К октябрю заразились 200 человек, к ноябрю – 500, к январю 2010 года – 1500. По итогам эпидемии оказалось, что паротит вызвал панкреатит, менингит, глухоту, паралич лицевого нерва и воспаление яичников у 65 человек; 19 попали в больницу ^[27].

Вспышка свинки в 2009 году показала, что от болезни не застрахованы даже привитые. Для предотвращения распространения инфекций нужно, чтобы привита была определенная доля населения, – это явление называется популяционным, или коллективным, иммунитетом. Те, кто не привит или не может быть привит, тоже защищены от болезни, поскольку окружены группой, в которой высок процент вакцинированных, – это как стены и ров вокруг замка. Доля населения, которую нужно вакцинировать, чтобы обеспечить коллективный иммунитет, зависит от заразности инфекции. Для очень заразных болезней вроде кори и коклюша уровень иммунизации должен быть около 95 %. Для несколько менее заразных – паротита и краснухи – коллективный иммунитет достигается при уровне иммунизации около 85 % ^[28]. Хотя во время вспышки 2009 года было привито около 70 % хасидов, доля защищенных оказалась ниже. Дело в том, что вакцина не может быть стопроцентно эффективной. Прививка от свинки дает защиту в 88 % случаев после двух доз. Поэтому, хотя привиты были 70 %, защищены оказались лишь 62 %, а это гораздо ниже доли, необходимой, чтобы остановить распространение свинки.

Эпидемия среди хасидов не была уникальным случаем. За три года до этого, в 2006 году, волна паротита захлестнула весь Средний Запад, заражено было более 6500 человек, в основном студенты колледжей.

Эпидемии свинки в 2006 и 2009 годах показали, что даже привитые не вполне защищены от болезни, если уровень вакцинации недостаточно высок.

Вспышки болезней, ввозимых в США из-за рубежа, не ограничиваются корью и свинкой.

В 2003 году в Нигерии распространились слухи, что вакцина от полиомиелита вызывает СПИД и приводит к бесплодию у девочек. Программы вакцинации резко забуксовали. К 2006 году полиомиелит из Нигерии появился в двадцати странах Азии и Африки, которые до этого считались свободными от полиомиелита, и более 5000 человек было тяжело и необратимо парализовано. “Столь обширных вспышек полиомиелита не наблюдалось уже довольно долго”, – сказал Таммам Алудат, высокопоставленный чиновник из Международного Красного Креста. Уолтер Оренстайн, заместитель директора Глобальной программы здравоохранения при Фонде Билла и Мелинды Гейтс, увидел здесь параллель со вспышками кори в США в 2008 году. “От США до полиомиелита – один авиаперелет, – сказал Оренстайн. – Стоит нам ослабить бдительность, стоит сузить охват прививок, как сразу возникнет вероятность вспышки полиомиелита”. Оренстайн не считает, что все ограничится полиомиелитом: “Может вернуться и дифтерия. И все остальные болезни. Ведь каждая из этих инфекций, кроме натуральной оспы, есть либо в США, либо у самых наших границ” ^[29].

В начале ХХ века дети постоянно болели и умирали от недугов, которые теперь легко предотвратить при помощи вакцин. Американцы отдавали себе отчет, что ежегодно дифтерия неизбежно унесет 12 000 жизней, в основном маленьких детей, краснуха приведет к тому, что до 20 000 младенцев появятся на свет слепыми, глухими или умственно отсталыми, после полиомиелита навсегда парализованными останутся 15 000 детей, а 1000 умрут, а свинка станет у многих детей причиной глухоты ^[30]. Благодаря вакцинам все эти болезни либо устранены, либо стали редкостью. Однако сейчас, когда все больше родителей решают не прививать своих детей, некоторые из этих болезней возвращаются.

Как мы это допустили? Как мы пришли к убеждению, будто вакцины не спасают нам жизнь, а грозят чем-то ужасным? Ответ на этот вопрос дает история одной из самых влиятельных американских групп активистов, основанной в 1982 году, – группы, которая, невзирая на недавние эпидемии и смертельные исходы, и сейчас имеет последователей и в США, и во всем мире.